Мы же братья

37.

На вечернюю тренировку ребята пришли молчаливые.
Сокджин зверем смотрел на всех, а Намджун был с разбитой губой и чертями в глазах.
Тэхён потерянно жался у стены, невпопад отвечая, когда кто-то к нему обращался.
Юнги в обнимку с Чимином сканировали остальных какими-то выжидательно-изучающими взглядами. И только Хосок с Чонгуком отрывались, как могли, повторяя «Русскую Рулетку» Рэд Вельвет.
Тренировка прошла скомкано.
Ви то и дело ошибался в движениях, игнорируя недовольное шипение Хоупа. В конце концов, Джин не выдержал и наорал на него за несобранность, вызывая изумление в глазах остальных. Как будто сорвался.

Как итог: в общежитие все вернулись раздражёнными, а Сокджин подавленным.
Ничего приятного. Но даже это не могло испортить Гуку настроение. Его прямо распирало, он улыбался, как идиот, и позже смог растормошить Хоупа, чтобы продолжить дурачиться с ним в гостиной.
За это он тоже любил их инфантильного хёна.
Они успели потанцевать девчачьи танцы, доказать ещё три раза, что Чонгуку в армрестлинге нет равных, спародировать голос Чимина в «Butterfly», сожрать последние чипсы с колой, сорвать занавеску с окна и случайно уронить Хосока на пол.
Когда, раздражённый непрекращающимся шумом, в гостиную вошёл Тэхён, чья комната была за стенкой, он застал славную картину.
Хоуп извивался и барахтался на полу, почти рыдая от щекотки. Его лицо было закрыто вздёрнутой вверх и натянутой на голову майкой. Чонгук по-хозяйски восседал сверху, одной рукой с силой вдавливая в пол запястья хёна у него над головой, а второй безжалостно бегал пальцами по его дрожащим от смеха рёбрам.
- Чонгук, нет!
- Гук, остановись!
- Гукки, ну пожалуйста...
- Переста-ань, Гукки-яя...
Чон так увлёкся, что не сразу заметил Тэхёна.
Тот просто стоял в дверях и переводил взгляд с одного на другого.
Гук остановил пытку, оставляя свою открытую ладонь на животе хёна, и так и не отпустив его запястья, и заинтересованно посмотрел на Ви. Мол, «что надо»?
Хён открыл рот, чтобы, видимо, отчитать их за шум, но Чонгук вдруг спустил свою ладонь ниже живота Хоупа, и сжал в кулак край его джинс, совсем немного забираясь пальцами под ремень, и при этом не отрывая взгляда от Ви. Тот моргнул, и слова застряли в его горле.
Гук ухмыльнулся и отпустил Хоупа. Поднялся на ноги над ним, поворачиваясь к Тэ. Гук дышал неровно, прожигая взглядом хёна, а Хосок вернул на место майку и тоже посмотрел на Ви.
- Мы слишком громкие? – Невинно спросил он.
Тэхён закрыл рот, как-то деревянно развернулся и ушёл к себе.
- Чего это он? – Не понял Хосок.
А Гук в ответ пожал плечами.
Ещё через пару дней ему, наконец, удалось поговорить с Намджуном у старшего в комнате.
- Что у вас с Джином произошло? – Спросил он обеспокоенно. – Только не говори, что ты приревновал его ко мне!
Мон отрицательно помотал головой, и выдавил на лице удовлетворённую лыбу.
- Нее, окстись! Я просто... короче, я чуть не поцеловал его, Гукки.
- Что-о? – Чонгук не поверил.
- Поплатился, конечно, - продолжил Мон, дотрагиваясь до заживающей губы. – Но мне показалось, что на какую-то секунду, в самом начале, он не был против.
Ну нет, Гук точно не мог в это поверить. Это же Намджун и Сокджин! Два человека, между которыми точно ничего не может быть!
- И ч-что ты собираешься делать, хён? – В страхе спросил макнэ.
- Конечно ничего! – Выпалил Мон. – У нас договорённость и все дела, я тебе напоминаю. И Джинни у нас гомофоб, на минутку. Просто это такое воспоминание, которое, я думаю, я буду беречь.
Он улыбался мечтательно своей мягкой улыбкой, а Гук только качал головой, ох уж этот романтик.
Всю неделю Тэхён ходил как в воду опущенный, упорно избегая контакта с Чонгуком.
А Чонгук?
Ну, если хён так хочет, то Чон решил не давить на него. Он не проявлял к нему интереса, и вообще, не обращал внимания (нет, он, конечно, наблюдал за ним украдкой, но вида не подавал), находя весёлую компанию среди других хёнов.
Очередным субботним вечером он торчал в комнате у Чимина, пересматривая с ним выступления женских групп на последнем музыкальном шоу, а потом как-то изловчился уговорить его сделать массаж.
Его футболка улетела в сторону, а домашние штаны спустились низко на косточки, слегка открывая ложбинку между его ягодиц. Чон лежал на одеяле Чима, получая невообразимый кайф!
Чимин даже приволок откуда-то масло (для волос, что ли? У Джина, наверное, спёр). Маленькие, но уверенные руки хёна мягко разминали его мышцы, иногда постукивая, а иногда сжимая сильнее, срывая недовольные стоны боли.
Гук стоически терпел, потому что, несмотря на боль, это было чертовски приятно, а после будет ещё лучше!
Он совсем расслабился, растекаясь по постели старшего. Вес хёна переместился ниже, а руки начали разминать поясницу.
- Чимин-ии, - выдохнул Гук в подушку, окончательно теряясь в ощущениях, - нежнее, хён.
- Ох, Гукки, - недовольно пробормотал Чим, ёрзая на его бёдрах. – Надо делать это почаще, ты слишком напряжён, такой твёрдый...
А потом Гук почувствовал, как старший резко дёрнулся, оборачиваясь. От любопытства он и сам оторвал голову от подушки и посмотрел назад.
- Тэхён-а, ты что-то хотел? – Спросил Чим у стоящего истуканом на пороге комнаты Ви.
Надо сказать, что Мин при этом вовсе не прекратил своего занятия. Тэхён очень долгим взглядом прошёлся по блестящей от масла спине Гука, а потом Чим хорошенько продавил ямки рядом с поясницей, и Чонгук несдержанно застонал, выгибаясь назад. Это было так больно и приятно одновременно!
Ви разлепил губы:
- Я, пожалуй, попозже зайду. – Проскрипел он.
- Да, давай попозже, - согласился Чимин бодро. – Мне ещё задницу и ноги осталось.
Тэхён развернулся, но прежде, чем дверь закрылась за ним, Чонгук снова невольно простонал от боли, а Чимин со смешком бросил:
- Не так громко, макнэ. А теперь, будь паинькой, раздвинь ножки, малыш.
И Чонгук слушался. Он не хотел (скорее, боялся) даже предполагать, какие эмоции играют на лице Ви, когда он видит его такое тесное общение с другими мемберами. Потому что, если это ревность... То это слишком хорошо, чтобы быть правдой!
Ещё неделю парни умирали от подготовки к промоушену, а потом, за несколько дней до поездки в Японию, Тэхён вдруг неожиданно сорвался домой в Тэгу.