Мы же братья

64.

Эту фотосессию Чонгук запомнит надолго. Навсегда, мать её!
Вечером он всё ещё отходил от этого пиздеца, что был днём. В ушах всё ещё звенели самые яркие комментарии о его внешности и о том, куда и как эту внешность надо бы приложить (а также положить, поставить и нагнуть). Все его хёны собрались посмотреть на его съёмки, не скупясь озвучивая свои мысли.
Лицо Тэхёна при этом просто сочилось какой-то необъяснимой гордостью. Ну да, он же, можно сказать, был дизайнером его вида.
Ну а вечером, когда гул голосов в общежитии затих, к нему в комнату, как и обещал, пришёл Юнги-хён.
Чонгук ждал его с тревогой в груди, он совершенно не имел никакого представления, о чём они сейчас будут говорить, как вообще вести себя с хёном.
Шуга тихо постучал, когда на часах едва перевалило за полночь, и осторожно прикрыл за собой дверь. Он выглядел спокойным, даже немного будто бы сконфуженным. Хён неловко помялся у порога около минуты, ероша волосы, а потом Гук позвал его к себе на кровать, и тот с выдохом прошёл наконец в комнату.
Юнги сел напротив младшего, поджимая ноги и очень аккуратно начал:
- Вообще, я хотел извиниться, макнэ.
Ну, вот этого Чон точно не ожидал!
- Э-ээ...
- Я наговорил тебе тогда всего, ты уж прости хёна.
Чонгук с опаской взглянул на старшего.
- Ну, вообще, ты как бы вполне обоснованно отреагировал тогда, и...
- Но я перегнул, это точно. – Закончил за него хён.
Шуга вздохнул, складывая руки на груди, смерил макнэ долгим взглядом и слегка улыбнулся.
- Вообще, я, конечно, офигел, когда увидел вас на кухне. Но, если честно, я, в общем, предполагал, что у вас может что-то такое быть.
- В смысле, предполагал? – Не выдержал Чонгук, вот эти слова его реально напугали.
- Не-не, ты не подумай, что я что-то там до этого заметил, или что. В этом плане я зря тогда говорил тебе про риск для группы – вы совершенно не палитесь, а тем более, зная тебя, я за группу в целом спокоен. На эмоциях тогда сказал тебе.
- Тогда почему предполагал? – Не унимался младший.
Юнги выдохнул, глядя Чону прямо в глаза.
- Я не то, чтобы предполагал. И это не было ожидаемо для меня, ты не так понимаешь. – Задумчиво протянул старший. Он сощурился как-то по-своему, по-кошачьи, - скорее, я имею в виду, что был не настолько удивлён, как могло показаться по моей реакции.
Чонгук устало выдохнул, откидываясь на спинку кровати. Вот теперь он окончательно запутался.
- Почему?
- Почему что?
- Почему был не так удивлён, хён? Я не понимаю.
- Оу... – Отреагировал тот. – Тут дело даже не в вас. Я в принципе без особого негатива к геям отношусь. Точнее, я к ним вообще никак не отношусь, мне параллельно. Но и открытой неприязни тоже не испытываю. Поэтому я не был шокирован этим зрелищем, не хотел, там, пустить вас под суд, или блевать куда-то в угол. Просто это было слишком внезапно.
Юнги немного смущённо отвёл взгляд, а Чонгук чуть свободнее выдохнул. Кажется, он примерно понял старшего. И убедился, что ничего компрометирующего в их действиях до этого не было. Это успокаивало.
Чон подался слегка вперёд, и несмело протянул руку старшему:
- Тогда мир?
Рэпер посмотрел на него с ноткой благодарности во взгляде, а потом, вместо рукопожатия, притянул его к себе и обнял.
- Мир.
Гук заулыбался ему в плечо, выдыхая. Как ни крути, а хорошие отношения с каждым мембером группы – это первостепенная задача каждого участника. Без этого не будет семьи.
Юнги обнимал младшего так крепко и долго, что Чон расслабился окончательно в его руках.
Хотя вопросы у него ещё оставались, но теперь ему будет гораздо проще их задать. Шуга же отстранился вскоре от него, и с озорством заглянул в глаза.
- Ну, а теперь, мелкий, ты просто обязан рассказать папочке, как вы вообще дошли до такой жизни.
Гук закатил глаза, усмехаясь, а потом, превозмогая смущение, всё же поведал ему вкратце их занятную историю, обходя слишком жёсткие моменты.
Юнги слушал тихо и внимательно, не стесняясь, не краснея. После слов Чонгука он несколько секунд просто переваривал услышанное, а потом всё же уточнил:
- Я правильно понял? У вас не детские забавы, у вас всё серьёзно?
Гук закусил губу и кивнул. Говорить об этом Шуге было дико, но тот реагировал не просто адекватно. Казалось, в его глазах даже проблескивает радость за тонсенов.
- Ну вы даёте, мелкие. – Хён запустил руку в волосы. – Это же надо, в нашей группе! Охренеть, если бы шипперы ваши узнали, они бы тут всё розовыми соплями залили! Охрене-еть! Блин, вы, наверное, сами счастливы, как школьники, вот так найти свою половинку, и... Чёрт, вы же реально трахаетесь с ним, поверить не могу!
Чонгук шутливо толкнул его в плечо, понижая голос:
- Ну ты про это-то потише давай, хён.
- Эх, знали бы вы... - Шуга как-то горестно вздохнул, не прекращая улыбаться, а Чон, наконец, решился спросить.
- Хён, а почему тогда ты был так разозлён, когда только узнал о нас?
Старший отвёл взгляд, с потухшей улыбкой.
- Не бери в голову, просто не лучший день в моей жизни.
Но от Гука было не так легко отмахнуться.
- Даже не думай сливаться с ответа сейчас, хён! Ты знаешь, как Чимин испугался?
Шуга кусал губы, шаря взглядом по полу, но ответил всё же уклончиво.
- Ну, если по факту, то можно сказать, что я подслеповатый олух, который не видит дальше своего носа...
- Что это может означать? – Ещё больше запутался Гук.
- Ну... - старший замялся. – Я всё равно не могу сказать тебе всего. Если тебе это настолько интересно, ты можешь обратиться за ответом к Хосоку.
Чон поднял брови.
- Хотя, на его месте, я бы не стал рассказывать. Если только он не хочет получить от тебя по зубам. – Закончил Юнги.
А Чонгук вымученно застонал в ладони.
Эти хёны точно сведут его с ума!!
Следующие несколько дней Чонгук был искренне благодарен забитому расписанию за его спокойную (относительно) душу и неприкосновенное тело. После того минета в комнате ожидания, у Тэхёна просто физически не было возможности подойти к нему.
Чон стоически сохранял лицо и невозмутимость, хотя внутри всё крутило и сжимало от смешанных чувств. С одной стороны, после разговора с Юнги (хоть ничего так и не прояснилось), ему стало спокойнее. Он помирился со старшим и больше не переживал по поводу его реакции. В то же время, он по-прежнему не знал, что делать с Чимином. Ну, и как всегда, повестка дня – почто ржёт Хосок – оставалась открытой. Чон не мог найти ни времени, ни сил на разговор с ним. А что-то ему подсказывало, что разговор этот, если вообще хён согласится поговорить, вытянет из него всю энергию.
С другой стороны, даже успокоившись по поводу Юнги-хёна, бежать сломя голову в объятья Тэхёна Гук не торопился. Слова рэпера не выходили у него из головы, хоть он уже и не обижался на них. И макнэ вроде и понимал, действительно понимал без заскоков и без малолетних истерик, что у них всё по-настоящему, но...
Но почему же тогда Ви-хён так и не признался ему?..
У Тэхёна все эти дни было просто отличное настроение. Даже приглядываться не надо было, чтобы это увидеть. Это... не пугало, конечно, но немного нервировало. Чонгук искренне не понимал такой смены поведения. Ви не приставал к нему, не предлагал, слава Богу, больше расслабить младшего, даже почти не разговаривал. Не то, чтобы на это у них было много времени, но Гук невольно с опаской ждал его каждую ночь в своей комнате, думая, когда же он не выдержит и придёт к нему за очередной дозой удовольствия (или подсознательно ждал, потому что хотел этого?). Но Тэхён только улыбался ему иногда озорно и по-прежнему держал дистанцию, заваливая своим вниманием немного опешившего от этого всего Чимина.
И не стоит упоминать, что все поголовно старшие нет-нет, да припоминали своему макнэ тот его образ на последней фотосессии. Извращенцы грёбанные!
Впрочем, Намджун-хён на фоне Тэхёна ничуть не проигрывал. Лидер пребывал в настолько отвратительно-бодром настроении, что аж зависть брала!
И казалось бы, чему радоваться? Сокджин ругался, иногда с матом, шипел, толкался, даже пинался, ожесточённо сбрасывая навязчивые руки Мона с себя. А тому хоть бы что.
- Ещё один шаг, и ты вылетишь, нахрен, отсюда! В окно!
Их, казалось бы, никто не слышал, даже внимание не обращал. Даже если они находились посреди огромной гримёрки перед концертом.
- Ага, побрыкайся мне ещё, - с довольной лыбой прогудел Джун, и сгрёб в охапку вырывающегося Джина, прижимая к себе.
Чонгук только и мог, что сдерживать ухмылки, нещадно паля все их выкрутасы.
Руки Намджуна, вечно неуклюжие и всё ломающие, в случае с Джином оказались вдруг неожиданно ловкими.
То, с каким мастерством тот умудрялся за долю секунды проникнуть под любую одежду старшего хёна, заставляло неподдельно удивляться.
Похоже, вот подо что у него руки заточены. Точнее, под кого.
- Пусти! – Почти задыхаясь, почти скуля попросил Джин.
А Мон только улыбнулся шире, и медленно провёл пальцами вдоль его позвоночника под костюмом. Старший зашипел, ужом изворачиваясь в его руках, и вперил в него яростный взгляд.
- Прекрати, мы не одни!
Улыбка лидера спала, теряясь где-то в шуме переполненной комнаты.
- А я не могу, - тихо признался он, пристально глядя старшему в глаза. – Ты же знаешь, что не могу...
Джин глубоко вдохнул от резко сменившегося тона лидера, и Чон даже немного посочувствовал ему. Правда, сложно было запросто отшить такого лидера, когда он выглядел так... беззащитно?
Джин закусил губу.
- Знаю, - ещё тише ответил он. – Но, пожалуйста, держи себя в руках.
Мон облизнулся и его выражение лица стало совсем отчаянным.
- Если бы ты позволил ещё хоть раз... - Намджун опустил взгляд, - ...дотронуться до тебя.
Боже! Чонгук нервно оглянулся. Они говорили о таком посреди кучи народа. Да, Чон их слышал только потому, что сидел слишком близко, но... Это вообще нормально, что никто не смотрит даже в их сторону?! А ведь эти двое стояли почти в обнимку в самом центре гримёрки.
Брови Джина дёрнулись и его лицо окаменело. Он несколько долгих секунд просто стоял в кольце рук Намджуна, пристально изучая его опущенное лицо, а потом...
И тут Чонгук на секунду подумал, что ослышался!
...Потом Джин прошептал тихо, но очень разборчиво:
- Если ты не понял, то я уже тебе позволил.
Мон дёрнулся, впиваясь взглядом в его лицо, а Сокджин плавно выскользнул из его рук, по пути поправляя причёску.
И в этот момент между ними, как чёрт из табакерки, материализовался неизменный Чон Хосок. Он закинул руки обоим на плечи, весело оглядывая обоих по очереди, а потом запредельно жизнерадостно воскликнул:
- Любимые вы мои! Го напиться после концерта?
И тут же получил смачный подзатыльник от своего миниатюрного менеджера.
Что, впрочем, совершенно никак не отразилось на его улыбке и блеске в глазах.