Мы же братья

50.

А той же ночью Чонгук понял, что вся их группа, всё, что было, что оставалось в ней адекватного, пошло по пизде.
Как это часто бывает, он проснулся через пару часов после отбоя, с желанием выпить воды.
Когда-нибудь он научится просто брать бутылку с собой в комнату, чтобы не тратить время и сохранить психику заодно.
Спал он тревожно – после такого первого выходного дня, после всего, что натворил с ним Тэхён, он, пожалуй, устал больше, чем за весь последний месяц!
Чон тихо крался по коридору, не желая разбудить кого-то, сонно потирая красноватые глаза. Его маленько пошатывало, поэтому он осторожничал вдвойне – не хотелось напороться на какой-нибудь угол. Мимо дверей комнат хёнов, за поворот к гостиной, впереди образовалась арка, ведущая на кухню.
И тут Чонгук услышал, что не один он бодрствует посреди ночи. На кухне явно кто-то был. Он только услышал приглушённый шёпот, но даже не разобрал сразу, кому он принадлежит. Подойдя ближе к проходу, он всмотрелся в темноту помещения, прислушиваясь, не решаясь сразу зайти. И правильно сделал, потому что от того, что он увидел его глаза расширились до предела.
Сначала его взгляд упал на Сокджина. Старший хён сидел прямо на столе, опираясь на него рукой позади спины. Он был всё в тех же своих длинных шортах и тонкой клетчатой рубашке, которую он обычно носил дома, расстёгнутой на все пуговицы. Хён сидел боком к нему, и Гук невольно прошёлся взглядом по его широкой подтянутой груди и крепкому торсу.
Намджун стоял поодаль, около мойки, и как-то раздражённо мял в пальцах край своей свободной футболки.
Чонгук честно не хотел подсматривать и подслушивать, но... но почему-то захотелось подстраховать старших. То ли обстановка была какой-то напряжённой, и он беспокоился за лидера, то ли что-то такое непонятное витало в воздухе, что лучше он будет свидетелем этого, чем кто-нибудь другой из мемберов...
- Хён, - голос Мона был действительно неспокойным. – Я бы не хотел развивать эту тему...
- Почему же? – С какой-то напускной заинтересованностью спросил Джин, ухмыляясь. – Мне просто интересно, как далеко ты собираешься зайти с Тэхёном и Чонгуком. Ты ведь не собираешься никак их останавливать?
Чон тихо сглотнул, глубже затаиваясь в тени. Какого черта они это обсуждают?!
Рэп Мон опустил глаза, ещё сильнее сжимая свою футболку, а потом вдруг прожёг старшего недобрым взглядом.
- Собираешься что-то делать с этим? Расскажешь менеджерам? Будешь шантажировать младших?
Джин надрывно усмехнулся, отбрасывая чёлку в сторону.
- Ты так сильно беспокоишься за них, что готов закуситься со мной из-за младших?
Его бровь взлетела вверх. Он вёл какую-то странную непонятную игру. Что он хотел? Чонгук реально испугался, что Джин может по-серьёзному хотеть повставлять им палки в колёса. Во рту пересохло.
Мон смотрел на него долго, почти озлоблено. Его кадык дёрнулся вверх, прежде чем он тихо угрожающе зашептал:
- Ты знаешь, что больше всего на свете я не хотел бы портить отношения с тобой... Но, - лидер отпустил свою футболку, складывая руки на груди, - если ты серьёзно решишь помешать, то я...
- М-мм, - замычал Сокджин, кивая. – Всё ещё сохнешь по мне, Мони?
Лидер запнулся, вперивая в старшего растерянный взгляд, а Гуку стало, наконец, стыдно за то, что он стал свидетелем этого разговора. За Мона хотелось заступиться.
Джин улыбнулся, наклонив голову вбок. Он ждал ответа, а Намджун нервно облизнул губы прежде чем смог сказать:
- Ты... сам прекрасно всё знаешь.
- Но выбирая между нами, выбрал бы младших?
Лидер молчал. Он был почти ощутимо напряжен, казалось, о воздух вокруг него можно порезаться.
Джин наигранно тяжело вздохнул, поднимая лицо вверх, обнажая шею.
- А знаешь, - проговорил он в потолок задумчиво, - а я бы тоже выбрал... Я бы выбрал Чонгука...
Гук обмер, задерживая дыхание. Ему не послышалось? Что он имеет в виду?
- Да-а, - Джин опустил голову, врезаясь взглядом в Джуна. – Если бы я был из вашей голубой команды, определённо выбрал бы макнэ...
Старший облизнул губы и Намджун с Чонгуком, оба, как по команде, моментально залипли на них. Гук не мог дышать, а Мон, кажется, готов был взорваться.
- Гукки слишком горячий, такой, что можно обжечься от одного взгляда, а его ротик может иногда выдать такое...
И тут Гук вспомнил, вспомнил вдруг, как однажды зажал старшего на кухне, когда их потом застал Джун. Он сказал тогда хёну, и он правда тогда не врал, что если бы у него не было Ви...
- Хочешь, чтобы я приревновал? – Грубо спросил Мон, не скрывая ярости в голосе.
Сокджин тихо засмеялся, отклоняясь назад. Его рубашка сползла, обнажая плечо, приковывая внимание к гладкой коже, такой... что захотелось дотронуться до неё.
Рэпмон сделал было шаг к хёну, но заставил себя остановиться, сжимая руки в кулаки. Джин отсмеялся и снова облизнул губы.
На самом деле, от такого Джина бросало в дрожь. Что-то слишком неправильное было во всех его движениях, что-то... провоцирующее?
Чонгук мотнул головой. Как ни крути, а он вполне мог понять выбор лидера.
Мон шумно выдохнул через нос, снова сминая края несчастной футболки.
- Если хочешь, чтобы я приревновал, то можешь считать, что у тебя получилось. – Сказал он прямо.
Сокджин перестал вдруг улыбаться, и серьёзно посмотрел на лидера.
- Мне вот интересно, - прошептал он тихо, - а что бы ты сделал, если бы я и правда подкатил к Чонгуку? Если бы ты увидел, скажем, - Джин опёрся позади себя второй рукой, чуть шире раздвигая колени, - что он целует меня где-нибудь в общаге, прижав к стене своими сильными руками...
Мон гулко зарычал, срываясь к нему. Он застыл у самого края стола, между его ног, озлоблено всматриваясь в мечтательное лицо старшего, стиснув зубы. Джин играл слишком жёстко. Без правил. Губы Мона дрогнули, было видно, что он едва сдерживает себя, с большим трудом, только годы тренировок пока помогают ему не сорваться.
- Ты правда хочешь этого. – Отрезал Намджун.
И это не было вопросом, и от этого лицо лидера стало каким-то сурово-безнадёжным. Чонгук зажал рот ладонью, чтобы не закричать. Это не могло быть правдой!
В злых глазах Джуна плескалось отчаяние, Чону показалось, или в них заблестели собирающиеся в уголках слёзы.
Но Сокджин вдруг выпрямился, коротко выдыхая, и проскрипел, срываясь:
- Господи, Ким Намджун! – Он вцепился рукой в горловину футболки лидера и притянул к себе. – Да сделай ты уже это!
И сам впился в губы Мона, который сначала изумлённо замычал в поцелуй, а потом обхватил руками старшего, придвигая его на край стола, ближе к себе, и ответил ему так, что Джин издал высокий дрожащий стон, а его рубашка упала со второго плеча, и он выгнулся в широких ладонях. Температура на кухне подскочила раза в два!
Чонгук облизнул губы, мысленно сдаваясь тому факту, что сегодня ему, похоже, точно уготовано умереть от спермотоксикоза... и жажды.
Он отвернулся на том моменте, когда Джун повалил хёна спиной на стол.
Он только услышал, как Сокджин задыхался:
- Мон, Мони-и...
А Джун рычал и рвал его рубашку.
Попил, блин, водички.