STIKS Человек с котом

Глава 21

Да, в надежности танку отказать трудно, но вот комфорт в нем с микроскопом не найдешь. Карат отлежал все, что только мог, да и от холода намучился, ночка выдалась не из приятных, температура упала так сильно, что казалось, вот-вот и траву выбелит инеем. Даже кот, не склонный к проявлениям навязчивой фамильярности, был вынужден ночевать в обнимку с хозяином.
Проклиная капризы западной погоды, Карат высунулся из люка, осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, огласил программу ближайших действий:
— Перекусываем, запиваем холодным живчиком, выбираемся и шагаем дальше. Возражения есть? А против консервов? Тоже нет? Тогда приступаем.
До живчика добраться не успели. Кот, внезапно насторожившись, оторвался от банки, сделал большие уши, вытаращил глаза, начал тревожно озираться, нервно подергивая хвостом.
Чуйка у серого получше человеческой, пусть и не всегда срабатывает. Аппетит резко улетучился. Отложив банку с холодной тушенкой, Карат высунулся из люка, начал внимательно оглядываться по сторонам. Уловив какой-то неестественный звук сзади, обернулся, прищурился, прикрываясь ладонью от солнечных лучей. Похоже на шум мотора, вот только рассмотреть источник не получается.
Вытащил из люка винтовку, упер сошками в броню, уставился в прицел. Логично предположив, что транспорт тяготеет к путям сообщения, а не к возделываемым полям, которые тянулись слева и справа, пробежался взглядом по ленте дороги. И не прогадал, быстро обнаружил источник беспокойства.
К месту ночлега приближался странный автомобиль. Похоже, в прежней спокойной жизни он был мощным карьерным самосвалом или чем-то в этом роде, но сейчас даже марку угадать не получится. Новые хозяева грубо переделали его кабину, обшив стальными листами, наварив поверх них решетки и полуметровые шипы из на совесть заточенной толстой арматуры и труб малого диаметра. Из кузова по той же несложной технологии сделали массивный стальной короб, защищенный так же тщательно. Поверх него устроили ажурный купол из загнутых швеллеров и той же арматуры, под ним укрывалась спаренная зенитная установка. Карат даже стрелка за ней разглядел. Другого оружия не видать, но хватает бойниц, которые вряд ли вырезали для красоты.
Машина выглядела уродливо и неправдоподобно. Будто кто-то поставил на колеса двухэтажный дом на один подъезд.
Ржавый грохочущий гроб.
Это не похоже на ухоженную технику Полиса. Там сплошь заводская броня, проворные пулеметные пикапы и аккуратно укрепленные грузовики. К тому же на каждой машине с четырех сторон нанесен опознавательный знак – легко узнаваемая фигура из загибающихся под прямым углом синих полос. Ничего подобного здесь не наблюдалось.
Даже с людьми из Полиса нежелательно контактировать до момента возвращения. Как он успел убедиться, белый жемчуг – большой соблазн, для некоторых непреодолимый. Могут прикончить и сделать вид, что никогда никакого Карата не видели.
Что уж там говорить о прочих. Чужого они если сразу не убьют, так обыщут, сталкивался уже с таким, когда даже не самые плохие ребята занялись этим в первую очередь.
Вопрос на миллион долларов: что случится, когда они обнаружат у встречного незнакомца узелок с сокровищами?
Можно не отвечать, и дураку понятно.
Тикать отсюда надо, и как можно быстрее. Самосвал из-за усовершенствований сильно нагружен, но дорога хорошая, движется бойко. И пары минут не пройдет, окажется здесь. А тут, с одной стороны, поле молодой капусты, где даже зайцу непросто спрятаться, с другой – линия тополей и колосится пшеница. При сильном желании можно в ней залечь, вот только что последует дальше? Нет сомнений, что эти ребята уже разглядели торчащий посреди шоссе танк, а может, и высунувшегося Карата срисовали, так что прятаться поздно.
И вообще, едут уверенно. А ведь это странно. Дикий и опасный запад, несуразная легкобронированная громадина приближается к застывшему на дороге танку, который может изувечить ее одним выстрелом из пушки. Откуда они знают, что вместо полноценного экипажа там всего лишь один раздолбай, решивший, что лучше места для ночлега во Вселенной нет?
Карат не знает, как заводить боевую машину, как разворачивать башню, как целиться. Как стрелять из пушки – тоже не знает. Но им ведь это неизвестно.
Напрашивается лишь одно объяснение: или поймали кого-то из тех, кто отказался охотиться на скреббера, после чего хорошенько развязали ему язык. Или их люди сами наткнулись на танк, изучили его и сочли ценной добычей. В таком случае на переделанном самосвале везут бригаду механиков с ремонтным оборудованием и запчасти.
Может, все те же колхозники? С серьезной техникой у них проблемы, а вот на такое уродство могли легко сподобиться. Удобный транспорт при езде по территории тварей. Решетки по бокам навешаны с таким расчетом, чтобы туши забравшихся наверх зараженных скатывались на них, а не на дорогу. И дверцы видны, из них можно выбираться для вырезания трофеев. А вон и подозрительные потеки, причем многочисленные, будто кто-то кого-то усиленно разделывал.
Передвижной дом, крепость и мясокомбинат. Такая машина бесполезна на войне против людей с серьезным оружием, но в Улье своя ниша у нее есть, это не отнять.
— Гранд, мы уходим.
Кот не возражал и даже не оглянулся на недобитую банку. Понятливый. Вещей не так уж мало, но лежат компактно, подхватил быстро. Самое сложное – винтовка. Спасение и проклятие, никак ее не бросишь и удобнее не сделаешь.
Помчался в капусту. Да, там не спрячешься, зато поле не такое уж и широкое, а за ним тянется понижение балки с пологими склонами. Дно из танка не просматривалось, то есть там можно укрыться от взглядов с дороги и от стрельбы с нее, если Карата уже заметили.
Вот только бежать надо быстрее, а не получается. Слишком много добра нахомячил, и ведь ничего не бросишь, все жалко, все нужное.
В перегруженного барахольщика превратился.
Гул двигателя нарастает, железный монстр все ближе и ближе, а Карат торчит на поле, открытом со всех сторон, и до спасительной низины ему еще мчаться метров сто.
— Стоять! Бросай оружие! – донеслось сзади.
Голос нечеловечески громкий, неестественный. Все продумано, мегафон возят для таких целей. И нашуметь не боятся, на фоне рева мощного мотора – ерунда. Все, кто имеет уши, уже осведомлены об их присутствии, такой шум зараженные не проигнорируют.
Останавливаться? Хрен вам, еще быстрее припустил. Затылок холодел в ожидании очереди из зенитной пушки, но паники не было. На ходу стрелять можно, но попасть непросто, а быстро такая машина не затормозит, в ней весу, как в груженом железнодорожном вагоне.
— Стоять сказано! Стреляем!
Хотелось на бегу показать неприличную фигуру из пальцев, но руки заняты распроклятой винтовкой. А еще лучше спросить, к кому именно там обращаются: к человеку или коту. Гранд мчался бок о бок и успевал поглядывать на хозяина с недоумением. Что-то не понимает в его поведении, может, думает, что тот окончательно свихнулся, раз бегает по ровной местности на виду у грохочущего чудища, вместо того чтобы где-нибудь спрятаться.
Судя по глазам, мысли у кота самые неуважительные.
Сзади треснул одинокий негромкий выстрел. Из мелкашки бьют, что ли? Неужели все те же нищие колхозники? Или серьезный глушитель используют при специальном патроне? В любом случае мимо, не видно даже, куда пуля попала.
Все, поле закончилось, впереди потянулся пологий спуск. Пробежав несколько шагов, Карат остановился. Дальше мчаться смысла нет, ребята, которые высадятся из машины, быстро доберутся до края и жестоко накажут непослушного беглеца. Балка почти голая, лишь отдельные кустики и невысокие деревца, поблизости все просматривается отлично. Один хороший стрелок, и хана. Значит, надо сделать так, чтобы они сюда не торопились. Пугнет их, пусть поймут, что дичь кусачая.
Первым стрелял не Карат, так что теперь это никакой не акт агрессии, а законная самооборона.
Рюкзак на землю, туда же последовал автомат. Меч не мешает, так что убирать его не будем. Плохо, что у них на самой макушке торчит зенитная установка, обзор оттуда превосходный. Но если подкрасться к краю, придерживаясь за тем кустиком, могут и не заметить. Главное – при первых признаках активности стрелка успеть юркнуть обратно. Такому снаряду прямое попадание не нужно, даже разорвавшись рядом, наделает бед, пусть и маловат калибр.
А вот и машина. До нее метров триста, что для винтовки Пастуха – смехотворная дистанция. Стоит на месте, из раскрывшихся дверей выбирается разношерстно одетый народ. Вооружен тоже чем бог послал, тут тебе и автоматы, и ружья, и что-то напоминающее чуть ли не антикварный пистолет-пулемет времен Великой депрессии. Возможно – самоделка. Даже арбалеты имеются, ну точно – колхозники.
Хотя в своем первом и единственном рейде в роли снабженца, работающего на Полис, Карат тоже с таким таскался, так что кто его знает.
Из крупнокалиберного нарезного оружия на дальние дистанции Карат никогда не стрелял, но видел, как это делали другие, и понимал, что блестящих результатов сейчас не покажет. Нечего и думать попытаться снять кого-то из выбирающихся, ведь он понятия не имеет, на сколько метров пристреляно оружие. Но подозревает, что далеко не на три сотни, об этом Пастух однажды обмолвился. Да и зачем Карату трупы или раненые? Это может обозлить незнакомцев, заставить начать охотиться всерьез, а ему лишнее внимание ни к чему.
Он просто пугнет их чуток, чтобы торопились с оглядкой, а не перли в наглую.
И потому прицелился в середину самоходного стального ящика, потянул на спуск. Вот тут лягнуло хорошо, не так, как в состоянии ускорения. Но и не сказать, что отдача нестерпимо сильная. Уже торопливо отползая, услышал отрывистый удар по металлу – долетел звук попадания пули. Они у Пастуха непростые, прошивают даже настоящую броню, а эти грубо сваренные листы для них будто семечки. Могло и насквозь продырявить, Карат такому удивляться не станет.
— Ну ты влип, урод! Пиши завещание! – выкрикнули в мегафон, но голос уже чуть изменился.
   Заставил начать себя если не уважать, так побаиваться.
Коротко рявкнула пушка, снаряды выбили фонтанчики земли поверху балки, а один разорвался на противоположном склоне. Не страшно, внизу его таким оружием не достать, тут минометы нужны.
Подхватил барахло, что есть духу помчался вниз по склону. Там, у подножия, тянется тропка. Не хочется думать о том, кем она протоптана, зато двигаться по ней можно куда быстрее, чем по высокой траве.
Вовремя свалил, не прошло и тридцати секунд, как почти на том месте, где он оставлял рюкзак и автомат, громко хлопнул ВОГ[28], оставив после себя жидкое облачко дыма. За неимением миномета кто-то решил использовать подствольник. Дистанция от дороги далеко не запредельная для такого оружия, но и не комфортная. В Улье только совсем уж зажравшиеся мажоры могут палить налево и направо дорогостоящими боеприпасами, не задумываясь об эффективности. А значит, быстроногий противник за это время мог успеть выдвинуться чуть ближе и лупить если не с середины капустного поля, то и не с дальнего края.
Пошевеливаться надо – вот что. Жаль, что нельзя за время ускорения сделать шагов пятьсот. Вот это был бы такой отрыв, что после него даже самый упорный преследователь сдастся.
На сколько сможет рвануть Карат до наступления момента опасного изнеможения? Сложный вопрос. Вчера бы ответил, что шагов десять максимум, потом придется срочно выходить в нормальный режим, иначе велик риск вырубиться. Но с тех пор он успел принять несколько горошин, а они развивают дар Улья. Чем больше их употребишь, тем он эффективнее. Все двадцать шесть, увы, съесть не получилось. Их полагается не глотать, а растворять в уксусной кислоте, гасить ее потом содой, спасибо, что все это нашлось в деревенском магазине. Далее получившуюся бурду надо процеживать и только потом пить. Невкусно до тошноты, и уже после приема трех штук, одна за другой, неприятно зашумело в голове. Еще после одной она начала нехорошо кружиться. Негативные ощущения схлынули только часа через два, с тех пор Карат не торопится.
У иммунных в вопросе приема горошин есть предел, так что ведро за день никто съесть не сможет.
Прибавилась сила умения? И если прибавилась, то насколько? Уж вряд ли до состояния, когда пятьсот шагов можно сделать, чудо, если хоть на один побольше станет. Очень уж мизерный рост при немалых затратах, поэтому мало кто способен развить дар Улья до запредельных значений. В этом вопросе только ксерам хорошо, ведь все окружающие заинтересованы в их прогрессе, то есть снабжают потрохами тварей в максимально возможных количествах. В том числе и простым жемчугом, именно он дает скачкообразный прирост, плюс может научить чему-то новому.
Но и стоит совсем уж неприлично, да и о риске побочных последствий не надо забывать.
Сзади выстрелили из все той же тихой винтовки. На этот раз Карат заметил, куда попала пуля – она ударила о затянутый зеленовато-серым налетом лишайников камень шагах в тридцати, просвистев перед этим над головой. Тут же свернул к другому склону, здесь на нем высокая складка, немного прикроет. Теперь противник с края балки сможет видеть только голову, попасть в такую мишень куда труднее.
Видимо, вражеский стрелок не из глупых, а может, просто патроны бережет, но больше стрельбы не последовало. Оглянувшись и выпрямившись, Карат бросил взгляд назад, увидел, что не меньше десятка человек преследуют его, вытянувшись цепочкой. Двигаются налегке, догоняют быстро. Что-то с ними надо делать.
Но что?
Первый вариант – бросить винтовку, без нее он помчится куда быстрее, но останется без тяжелого вооружения.
Второй – выбрать позицию, с которой отработать уже по живой силе. Пара выстрелов, и поймет, какую поправку надо делать. Патронов прихватил немного, но для такого дела придется выделить.
    С этими мыслями продолжал подъем по склону, прикрываясь за той же складкой. Добравшись до верха, мгновенно юркнул назад и помчался вниз. То, что он увидел, когда смог бросить взгляд на равнину по другую сторону балки, ему сильно не понравилось. Стая из тварей, смахивающих на топтунов, деловито мчалась в направлении источника шума. То есть к месту, где стреляли из винтовок и подствольного гранатомета. Штук семь-восемь, десяток хорошо вооруженных людей с таким количеством скорее всего справятся. Но у колхозников со стволами не очень, так что схватка обещает стать интересной.
Вот только Карат ее пропустит. Некогда ему тратить время на зрелища, пусть сами разбираются. Тихо, мирно помчится дальше по дну балки, молясь, чтобы зараженные его не заметили. Даже если нападение стаи будет отбито, преследователей это как минимум задержит на какое-то время. Как максимум – хорошенько потреплет и заставит задуматься о вреде прогулок по здешним местам.
Балка начала расширяться, и Карату кое-что не понравилось. Склоны здесь пологие, травы на них почти нет, будто подстрижена. И повсюду взгляд натыкается на коровьи лепешки. То есть на этой местности недавно пасли крупный рогатый скот, а для тварей нет слаще лакомства, чем коровы, лошади, овцы, козы и прочая травоядная живность. И только потом, уже на втором месте, идут иммунные.
Коровы и прочий скот здесь долго не живут. Но если его прилетает много, допустим – попадает приличное стадо, его уничтожение может растянуться по времени. Продуманные твари осядут в таком месте, и есть риск, что не уйдут даже после того, как запас вкусного мяса исчерпается.
Однажды Карат с таким уже сталкивался. И повстречался там с весьма неприятной тварью, игнорирующей стрельбу из дробовика практически в упор. Причем били по ней не мелкой дробью, а картечью и пулями, которыми можно остановить взрослого медведя.
Хорошо, что не бросил винтовку, здесь она может пригодиться.
Сзади выстрелили из ружья, потом треснула короткая автоматная очередь. И это не в честь Карата, преследователи его не видят.
Ну все, пошла потеха – твари подоспели. Теперь надо не сбавлять темп, рвать дальше и дальше, без остановок, не жалея ног и дыхания. Оторваться как следует.
Стрелял всего лишь один автомат, все остальное – ружья и винтовок пара, вряд ли больше. И даже хлопки пистолета доносились. Совсем у ребят плохо со стволами, вот и помчались за богатым рейдером, обвешанным железяками с ног до головы. Не смогли проигнорировать такой соблазн.
Облом вам, товарищи, не на того нарвались.
* * *
Балка закончилась искусственным озером. Простая земляная плотина от склона до склона, и не первой чистоты мелкий водоем за ней. Судя по истоптанным копытами берегам, ранее использовался как водопой. Но теперь не используется по причине того, что от пользователей, то бишь коров, остались лишь косточки, валяющиеся здесь на каждом шагу. Причем запаха разложения не чувствовалось, что Карата слегка успокоило. Это значит, что пиршество случилось не вчера и не позавчера. Зубы монстров успели снять с останков мясо, а то, до чего не добрались, умяли черви и прочая мелочь, да и солнце подсушило. Даже мухи не кружились над черепами, теперь им тут делать нечего.
И зараженным – тоже. Пир закончился, скорее всего твари отправились на поиски нового накрытого стола. А в этих местах не появится ничего интересного до перезагрузки.
За первым озером открылось второе, куда больше и явно поглубже. Берега чистые, коровы почти не натоптали, рыбка плещется, даже скромный пляж виднеется с одинокой покосившейся лавочкой.
Стрельба за спиной затихла, результат боя неизвестен, так что запыхавшийся Карат не рискнул дать себе ни минутки отдыха. Тут, среди зарослей тростника, можно засесть так, что и в двух шагах не заметят и переводи дух сколько влезет. Но нельзя терять время, кто знает, на сколько отстает погоня.
Дальше, еще дальше, еще.
Дальше оказалась граница кластера. Балку обрезали невидимым ножом и небрежно приклеили к ровному склону, спускающемуся к широкой спокойной реке. В результате столь грубой кройки можно наблюдать груды осыпавшейся по стыку глинистой почвы и торчащий в одном из таких мест обрывок толстого кабеля, наискось рассеченного перезагрузкой.
Здесь река тянулась почти с запада на восток, что немедленно навело Карата на мысль вспомнить не столь давний опыт, когда он в компании с напарником, впоследствии оказавшимся той еще вонючей свиньей, преодолел по воде несколько десятков километров, почти везде чувствуя себя в полной безопасности.
Все дело в том, что твари недолюбливают водоемы. Нет, их водобоязнь не настолько велика, чтобы бояться ножки намочить, но без серьезного повода от берега и шагу не сделают. К тому же плавают отвратительно, их даже чемпион мира по лени обгонит, причем работая одной рукой.
Далеко тянется эта река или нет, Карат не знал. Но местность здесь столь открытая, что, двигаясь по суше, он рано или поздно нарвется на нехорошую встречу. К тому же за спиной осталась погоня, не факт, что она завязала с преследованием после встречи с зараженными.
С этим пора что-то делать.