Хижина дяди Тома

10

Гермиона заметила исчезновение Малфоя только тогда, когда хлопнула дверь кабинета. Все было как в тумане, но она смогла взять себя в руки и снова взяла письмо Волдеморта. В нем, Темный Лорд всячески измывался над Гарри, просто упиваясь своей гениальностью и мстительностью. Взгляд выхватывал отдельные фразы, словно раскаленным тавро отпечатывающиеся в памяти. «…каково тебе знать, щенок, что твоя никчемная жизнь все это время зависела от твоего врага — Малфоя?..» «Мы вместе с ним подготовили вам ловушку. Люциус — прекрасный исполнитель, но его сын пойдет дальше…» «Надеюсь, что вы угробите друг друга еще до вскрытия конвертов…» «Конечно ты можешь воспользоваться советом Дамблдора и возлюбить ближнего своего в прямом значении этого слова…» «Хотелось бы это увидеть!» «Ну, Поттер, до скорой встречи! Пусть твоя смерть не будет легкой!» «Желаю тебе и Малфою поскорее сдохнуть в моем доме. Всегда твой, лорд Волдеморт». Гермиона скомкала этот образчик гнусности и выкинула его в камин. Огонь взметнулся и с радостью пожрал такую легкую добычу, на миг, окрасившись желтым. Гарри сидел на полу, подтянув колени к груди, немного раскачивался и смотрел в одну точку. Он был в шоке, который мог закончиться чем угодно от истерики со слезами до попытки самоубийства. Гермиона обняла его и почувствовала, как он дрожит. Она звала его по имени, нашептывала какую-то чушь, гладила по спине и плечам, и вскоре Гарри стал реагировать на нее. Он перевел взгляд и вздрогнул, впервые полностью осознав произошедшее. — Гарри, это всего лишь еще одна попытка Лорда добраться до тебя. Сколько их было за семь лет учебы? Не сосчитать… Так что, давай, возьми себя в руки и соберись! Ты же не хочешь, чтобы Малфой видел тебя в таком состоянии? Гермиона намеренно упомянула о Драко, и это принесло свои результаты. Взгляд Гарри наконец-то стал осмысленным и он прошептал: — А что это земноводное имело в виду, говоря про прямое значение слова «возлюбить»? — Гарри, ты прямо как маленький! — под насмешливым взглядом Гермионы, Гарри осознал то, что имел в виду Вольдеморт и густо покраснел. * * * Гарри было очень стыдно перед Гермионой. Опять он втянул ее в неприятности! Она сумела не потерять присутствия духа, тогда как он совершенно расклеился. Судя по реакции Малфоя, все происходящее является для него еще большим сюрпризом. Для Гарри и Гермионы хотя бы привычны заскоки старого маньяка, а вот Драко было еще хуже — он и представить не мог, что его жизнь будет в опасности. Надо найти его. Гарри окончательно пришел в себя и буквально почувствовал, как его распирает желание действовать. В тот самый момент, когда он, сверкая глазами, убеждал Гермиону пойти поискать Драко, дверь скрипнула, и в комнату вернулся Малфой. Гарри, сделал вид, что не произошло ничего необычного, мало ли — Малфой вышел в… туалет! Драко похоже был им благодарен за это показное безразличие. Конечно, он не мог не понимать, что припухшие от слез веки заметны и могут вызывать много вопросов, но его враги по несчастью молчали, молчал и он. Как-то само собой так получилось, что они все втроем сели перед камином, глядя на огонь. Гермиона сидела посередине, между ними. Опять их трое, как в старые добрые времена! Правда, произошли некоторые изменения в составе игроков. Гарри невесело усмехнулся, но лучше все же знакомый враг, чем непонятный незнакомец. Этот неимоверно долгий, насыщенный день всех утомил, и пора было подумать об отдыхе. Гарри смотрел, как Гермиона потянулась к кошельку, что-то пытаясь в нем найти. Вот она вздохнула и умоляюще посмотрела на Гарри, он сразу понял ее молчаливую просьбу и произнес: — Акцио, палатка! — в ладонь тут же больно ткнулась перекладина, потом еще одна. Гарри едва успевал выхватывать увеличивающиеся части палатки, но все-таки запутался в брезенте. Видимо, это выглядело потешно, потому что сначала Гермиона, а потом и Драко засмеялись над ним, погребенным под кучей непонятного железа, дерева и ткани. Они смеялись так заразительно, что Гарри сам начал улыбаться, потом он перестал сопротивляться и просто упал на пол, стуча в пол пяткой. Этот смех, еще больше сблизил их, он позволил им посмеяться над своими страхами, уменьшив их. Драко, сгибаясь от хохота, подошел к Гарри и стал выпутывать его из деталей палатки. Гарри, увидев лицо Драко, всеми силами старающегося принять серьезное выражение, просто взорвался новым взрывом смеха. Он катался по полу, показывая на Драко пальцем. В руках Малфоя откуда-то появилась подушка, и он, еле сумев замахнуться, слабо кинул ее в Гарри. Гарри, получив подушкой в лицо, притворно обиделся и перебросил ее в Драко. Тот сумел пригнуться чисто случайно — его снова скрутила судорога смеха и подушка, описав красивую параболу, мягко стукнула по голове Гермиону, взлохматив ее волосы. Та издала клич индейцев и, вооружившись прилетевшим снарядом, кинулась защищать свое право на бросок! Первому досталось Драко: он просто был ближе. Малфой, притворно-испуганно защищаясь, перехватил ее за талию, но споткнулся о какую-то палку и, все также держа Гермиону, грохнулся на Гарри. Голова Гермионы чувствительно ткнулась в живот Поттера, тот судорожно вздохнул, но не смог ничего сделать, только беззвучно смеяться. Драко и Гермиона, лежа на Гарри, тоже не могли сдвинуться. Они так и лежали кучей-малой на полу, содрогаясь в рыдающем смехе. Старый ветхий Дом недовольно поскрипывал: никогда еще за всю свою жизнь он не слышал смеха. Но он уже начал обдумывать свою месть. Все равно эти голубчики никуда не денутся! Правда их почему-то оказалось трое, а не двое, как планировал Хозяин, но вряд ли это станет проблемой! Дом знал много способов нарушить душевное равновесие постояльцев. Он слишком долго был голоден, он нуждался в их магии и их крови. Хозяин оживил его, наделив туповатым и жестоким разумом, но больше всего Дом хотел снова стать обычным, а для этого должна была пролиться кровь…