Хижина дяди Тома

16

Девушка спала, и ей снился сон. Она видела и ощущала себя частью злобного организма. Словно с высоты, смотрела на себя же спящую. Но это было не столь увлекательно, нежели то, что манило ее в комнату в красно-черных тонах. Она больше почувствовала, чем увидела двух юношей. Они были очень знакомы, вот только память, отягощенная чужими воспоминаниями, не могла зацепиться и вытащить на свет понимание, откуда она их знала. Но отсутствие информации странным образом не беспокоило ее. Она просто наблюдала за ними обоими одновременно. Один из них блаженно щурился, сидя в ванне, полной горячей воды. Поднимающийся пар скрывал тело молодого человека, разрешая видеть только потемневшие от влаги светлые волосы, худощавые плечи с трогательными ключицами. Вот он откинулся на бортик и немного сполз вниз, положив голову на край ванны. Лицо было таким расслабленным и довольным, что девушка невольно улыбнулась. Но тут ее внимание привлек второй молодой человек, сидевший снаружи ванной комнаты. Она почувствовала всплеск его эмоций. Только теперь девушка поняла, что воспринимает этих юношей совсем не так, как привыкла. Она чуяла в них что-то знакомое. В их поведении. В их чувствах. И эта проекция автоматически накладывалась на выплывшие из глубин памяти образы. Но все же она не видела их глазами. Девушка осязала все, что они испытывали в тот момент, когда она смотрела на них. Это было неожиданно и странно. Но задумываться над новыми ощущениями не представлялось возможным, потому что ее буквально опьянил букет эмоций, захлестнувший темноволосого парня. Он читал какой-то пергамент, и письмо находило живой отклик в его душе. Злость, сменившаяся недоумением, затем удивлением, а после — такой светлой и щемящей грустью, что впитывающая поток его чувств девушка на мгновение захлебнулась: настолько их было много. Нехотя она оторвалась от него, понимая, что может причинить вред, но пряный букет его переживаний так манил. Хотелось выпить его до капли, хотелось… Противоречивые мысли заняли разум девушки, но все еще живущие в ней человечность и осторожность заставили ее отпрянуть и попытаться вернуться в свое тело… * * * Дом спал, и ему снилось, что он девушка… * * * Когда Драко, довольный и распаренный, вышел из ванной комнаты, Гарри, ни слова не говоря, занял его место, но почти сразу раздался недовольный вопль: –— Малфой! Какого черта? Почему ты не слил воду после себя? Этот вопрос поставил юношу в тупик. А действительно, почему? Он вошел в комнату и увидел Поттера, стоявшего в одних плавках возле ванной, раздраженно скрестившего руки на груди и притоптывавшего ногой. Судя по взгляду, которым он одарил Драко, Гарри был чрезвычайно зол. –— Ой…, –— только и мог сказать Малфой, –— мне так неудобно… Извини, Поттер, я привык, за мной всегда убирают эльфы, вот и не задумался ни на секунду, что делаю что-то не так… Давай я уберу… –— Да ладно, Малфой, без тебя разберусь. Но знай, что ты поросенок! Пусть и кичишься своей чистокровностью. Ты чистокровный поросенок! Страшно подумать, что из тебя может вырасти… –— За свинью ответишь, Потти, –— рассмеялся Драко. –— Ну точно, как придет Рождество, мы тебя зажарим и подадим с яблоками. –— Откуда такие каннибальские наклонности, Поттер? –— в притворном ужасе воскликнул Драко, наблюдая, как Гарри запускает руку в мутную воду с остатками пены и нашаривает затычку. Потом брезгливо снимает несколько длинных светлых волос и снова недовольно бурчит: –— Да ты еще и линяешь… –— Можно подумать, что ты нет, –— Драко присел на обитую кожей скамеечку, вытянул ноги и скрестил руки на груди, продолжая наблюдать за попытками Поттера очистить ванну. –— Сразу видно, что у тебя была большая практика по чистке котлов у Снейпа. Ты так профессионально это делаешь! –— Договоришься, Малфой… –— Что бы ты понимал! Это комплимент! –— юноша, посмеиваясь про себя, смотрел, как Поттер смывает остатки моющей жидкости душем. И только потом ехидно спросил. –— А ты не пробовал воспользоваться заклинаниями? Хотя бы очищающими, раз не знаешь, как удалять воду из емкости. При виде того, каким озадаченным и затем мрачным стало лицо Поттера, Драко рассмеялся. А Гарри сначала стоял и бессильно сжимал кулаки от ярости, а потом, глядя, как скручивает от смеха всегда спокойного блондинчика, сам не выдержал и заулыбался. Но попранная честь взывала отомстить. Гарри незаметно включил в душе холодную воду на всю мощь и коварно направил рожок на Малфоя. Тут же раздался вполне девчоночий визг, и уже Гарри согнулся от смеха. Драко не остался в долгу и, схватив первую попавшуюся бутылку с шампунем, облил им противника. Гарри оказался с ног до головы в пене, которая тут же радостно запузырилась, издавая мелодичные звуки, похожие на звон колокольчиков. Видимо, она еще и нещадно щекотала, так как Гарри буквально взвыл и направил душ на себя. Пискнув от холодной воды, он, тем не менее, мужественно смыл с себя магические пузырьки. Затем схватил полотенце и щелкнул им Малфоя по боку. Блондин издал воинственный клич и, цапнув другое полотенце, начал скручивать жгут. Намотав один конец на кулак, он кинулся в погоню за дико хохочущим Поттером. Они добрых десять минут носились друг за другом по комнате, благо ее размеры позволяли увернуться и отбежать. Потом, запыхавшиеся, сели на одну скамейку, заговорщицки переглянулись и снова рассмеялись. –— Теперь из-за тебя мне придется еще раз принимать душ, –— сказал Драко, едва отдышавшись. –— Я взмыленный, как мустанг после скачек. –— Сам виноват. Надо было раньше мне напомнить о магии. –— Я тебе удивляюсь, Поттер, ты же волшебник. Как можно забыть об элементарном? –— Когда поживешь с магглами одиннадцать лет в качестве бесплатной рабочей силы, такие мелочи начнешь делать на автомате. –— Чего? Как это, в качестве рабсилы? Ты же чертов Герой почти с рождения. –— Все дело в том, что их это абсолютно не волновало. –— Значит все те слухи, которые ходили про тебя, –— правда? –— Какие именно? Те, которые распускал ты со своими гадюками, –— нет. –— Ну, то, что тебе несладко жилось с магглами, что они запирали тебя в комнате в наказание. –— Скажу больше, Малфой, до одиннадцати лет я жил в чулане под лестницей. Только не делай такие глаза. Не надо меня жалеть… а то в нос дам! –— Да ну тебя! Я не жалею, я в шоке! Так обращаться с символом Победы всего магического мира… Ты их не заавадил? –— Ну, во-первых, то, что я какой-то там символ, их ни капли не волновало. Доставалось мне по любому поводу и без. А где они сейчас, я даже не знаю… Министерство вывезло их перед моим седьмым курсом. Куда –— даже не представляю… Да и не горю желанием узнать, честно говоря… –— Еще бы… Все-таки странный ты, Поттер… Они некоторое время молчали, впервые в жизни чувствуя себя в обществе друг друга если не уютно, то безопасно. Драко не пытался задеть Гарри, а тот не щетинился от любого слова, как это было раньше. Хрупкое перемирие, нравилось обоим, но рефлексы были все же сильнее, и каждый ждал от другого подначки или грубого отпора. Первым решился заговорить Поттер: –— Ну, ладно… что-то мы тут засиделись, в самом деле. Там Гермиона одна, а мы развлекаемся. Иди снова прими душ, а я подожду тебя в прихожей. –— Хорошо, как хочешь, –— не стал спорить Драко. Он смотрел в спину Поттеру. Тот, словно чувствуя испытующий взгляд, передернул плечами, обозначив четко прорисованные мышцы. Драко в который раз удивился ставшему вдруг таким здоровенным Гарри. –— Только вымыть ванну после себя не забудь, «чистюля», –— хмыкнул Поттер уже на пороге и выскользнул из комнаты, не дожидаясь ответной реплики. Блондин пожал плечами и направился к ванне. * * * Гарри сидел в закутке перед ванной комнатой и размышлял о письме, которое написал Драко его отец. При всей своей неприязни к Люциусу он вдруг понял, насколько же сильно этот человек любил своего сына. Вынужденный следовать приказу господина, лорд Малфой все же нашел в себе силы сопротивляться ему. То, что было сказано в письме о нем, Гарри не смутило –— слишком много он наслушался в свое время и более «лестных» отзывов о своей персоне. То, что думал о нем Люциус, ни капли не волновало. Он тоже был не слишком высокого мнения об отце Драко. А вот их отношения стали для него настоящим откровением. Он нехотя провел параллели между собой и Малфоем. Смешно, конечно, сравнивать их такие разные судьбы, но родители обоих пожертвовали своими жизнями, чтобы их спасти. Это породило в душе Гарри доселе незнакомое чувство сродства с Драко. Кто бы мог подумать, что такое когда-нибудь произойдет? Они действительно слишком разные, как плюс и минус, как негативный и позитивный кадры… как две стороны одной медали. Наверное, поэтому Гарри и открылся перед Малфоем чуть больше, с опаской ожидая от того оскорблений. Наверное, его поступок был похож на то, как повернуться к врагу спиной, одновременно наблюдая за ним, ничего не подозревающим, через зеркало. Любая неверная гримаса, любое агрессивное движение могло навсегда разрушить то, что начинало связывать их обоих. Но Драко не сделал ничего, что бы Гарри смог истолковать, как угрозу для себя. Может, ему тоже важно начинающееся потепление в их непростых доселе отношениях? Гарри припомнил слова Малфоя, сказанные пару часов назад, что тот соскучился по нормальному, адекватному общению. Можно ли ему верить? Этим вопросом Гарри задавался механически принимая душ, когда Драко, тоже непривычно тихий, вышел из ванной. Спустя пятнадцать минут они бок о бок шли в общую комнату. Рядом, но еще не вместе. В кабинете на диване лежала Гермиона, укрытая до подбородка пледом. Девушка спала, повернувшись лицом к спинке дивана. Молодые люди, стараясь не шуметь, пообедали и разошлись по своим делам: Гарри взял книжку и сел в кресло неподалеку от камина, Драко снова принялся что-то строчить за бюро. Молчание висело в комнате, изредка прерываясь шелестом переворачиваемых страниц или скрипом пера по пергаменту. Гермиона спала так тихо, что Гарри иногда присматривался к ней: дышит ли. Спокойная атмосфера расслабляла, заставляя забыть, где и почему они находятся. Впервые за долгое время ему было уютно и хорошо. Не заметив как, Гарри в конце концов уснул. Сквозь дрему он слышал, как тихо встал Малфой, чем-то пошуршал, подошел к креслу, вынул из его ослабевших пальцев книгу и укрыл пледом. Гарри уже был слишком далеко в стране снов, чтобы поблагодарить за такое внимание.