Комната, в которой...

13 глава

Тэхен облегченно выдохнул, когда оказался вне квартиры семьи Чон. Пропитанный теплотой и нежностью взгляд Чонгука все еще мелькал перед глазами, поэтому он поспешил тряхнуть головой, чтобы избавиться от мыслей о нем. Он прошел в свою квартиру, переоделся в чистую одежду и открыл холодильник, в надежде быстро перекусить. Если бы он не знал Чонгука, если бы Чонгук не проводил все свое свободное время в его квартире, то, скорее всего, холодильник был бы пуст. Чонгук знал, что он не умел ничего готовить и питался только лапшой, поэтому заранее наготавливал целую тарелку обычных бутербродов, а в шкафу прятал пачку полезных хлопьев. А Тэхен не знал: улыбаться от этого или нос воротить, потому что с одной стороны хотелось улыбаться, а с другой — они не муж с женой, и эта забота...

Тэхен с удрученным стоном вынул тарелку, налил себе чай и принялся за завтрак. Сейчас на первое место надо поставить работу, а не этого гребаного Чон Чонгука. Пора перестать о нем думать, но как это сделать, когда буквально все в этой чертовой огромной комнате теперь говорило о его существовании? Запах, который уже не был с привкусом старья и пыли, приобрел отголоски натренированного тела, и отсутствие пыли на всех плоских поверхностях, — Тэхен бы с этим даже заморачиваться не стал, — парочка университетских учебников на тумбе и расписание занятий, аккуратно висящее на шкале роста, на котором, кстати, теперь отмечался и сам Чонгук. Он был буквально по всей квартире, кроме спальни мамы, в которую Тэхен и сам почти не заходил, — спал на диване в этой комнате.

Тяжело выдохнув, Тэхен выгрузил грязную посуду в раковину, а сам взял свой рюкзак и направился к выходу, — работу никто не отменял, по крайней мере на сегодня, — но столкнулся в коридоре с ковыляющим к его двери Чонгуком, который, завидев его, нервно выдавил улыбку.

— Ты чего выполз? — спросил Тэхен, — Что-то случилось? Выглядишь неважно. Нога болит?

Тэхен волновался, а у Чонгука от такого хена в груди заныло с такой силой, что он едва ли не разревелся. Но не мог такой нежный и заботливый парень пойти по стопам своей непутевой матери. Не мог?..

— Хен, — как можно спокойнее начал Чонгук. Он хотел высказать все свои подозрения в лицо, прямо здесь и сейчас, но что он будет делать, если все это окажется правдой? Больно. Ужасно больно уже от собственных мыслей. Чонгук впервые так сильно испугался услышать ответ на свой вопрос, — Хен, можно с тобой на работу?

— Ты сдурел? Какая работа? У тебя гипс, — всплеснул руками Тэхен, но подавленное состояние Чонгука от него не ускользнуло, и он смягчился, — Чонгук-и, нельзя. Тебе надо дома лежать и поменьше ходить.

— Хен, — почти всхлипнул Чонгук и притянул его к себе в объятия. Костыль упал, и теперь единственной опорой ему служил сам Тэхен, что был в немом шоке от происходящего. Он чувствовал, как пальцы Чонгука впились в его позвоночник, как тот слегка поскрипывает от сильных рук. Горячее дыхание опаляло ухо медленно и довольно интимно, от чего он поежился. Непонятно только, почему: то ли от подступившего возбуждения, то ли от неправильности происходящего. Тэхен уже хотел отцепить от себя такого странного Чонгука, как тот вновь прошептал:

— Хен...

И руки сами потянулись в ответные объятия. Это чоново «хен» и его болезненный вид защемили сердце и разрывали на мелкие кусочки. Видеть Чонгука таким было выше собственных сил. Тэхен вцепился в футболку Чонгука и уткнулся ему в плечо, чувствуя, что его слабое тело сжимают сильнее. Хотелось утонуть, уснуть вот в таких вот объятьях и именно от Чон Чонгука. Но это ведь неправильно, так нельзя. Тэхен опомнился, чуть отстранился, радуясь, что у него все-таки получилось сдвинуть эту гору мышц, но он и подумать не мог, что ему позволили это сделать. Чонгук медленно взглянул в его глаза и скользнул вниз, к губам. Тэхен все видел. Видел, как расширяются зрачки напротив и куда смотрят эти потемневшие глаза. Стало дико страшно, и он попытался отстраниться, но железная хватка не отпускала. Чонгук поддался вперед, желая коснуться его губ, а Тэхен весь сжался, в надежде, что это просто чертов сон. Глухой удар пришелся прямо ему в лоб, и он открыл глаза, улавливая перед собой, буквально в считанных миллиметрах, прикрытые глаза Чонгука. Их лбы соприкасались, и сейчас его уже мало волновало то, что Чонгук только что пытался его поцеловать, потому что его лоб горел. Ужасно горел, а сам Чонгук медленно стал сползать на пол. Тэхен подхватил его, не давая упасть окончательно, и тронул лоб. Температура, и довольно-таки высокая.

— Идиот, — прошептал Тэхен. В этот момент в коридор выскочила Миндже и сразу помчалась к ним.

— У него температура, — сказал Тэхен, пока они оба пытались отцепить от него Чонгука, — Это же связано с ногой? Или здесь что-то посерьезней?

— Не переживай, — успокоила его Миндже, — Врач говорил, что лечение может сопровождаться подъемом температуры. Это не страшно.

Они кое-как отлепили Чонгука и перетащили его в квартиру. Тэхен уложил его на кровать, аккуратно придерживая за голову и чувствуя, как мокнут собственные ладони от его пота. Отвращения не было, потому что это же Чон Чонгук. Миндже нервно следила со стороны, вздрагивая от каждого стона своего сына. Тэхен осторожно убрал с его лба взмокшую челку и положил на него приготовленное нуной смоченное полотенце. Хотел отпрянуть, но Чонгук схватил его за плечо, приоткрывая глаза:

— Не уходи...

— Тише, тише, — зашептал Тэхен, присаживаясь рядом и слегка касаясь его щеки, — Я не уйду.

— Останься со мной, хен, — шептал Чонгук, не отпуская его рукав.

— Я здесь, — Тэхен сжал его руку, — Я здесь.

Неизвестно, сколько он просидел рядом с Чонгуком: полчаса или час. Он сидел молча, совсем позабыв о том, что где-то в этой квартире находилась Миндже, — может даже стояла сзади, — и гладил спящего по волосам.

— Тэхен, — раздался голос позади, и он, придя в себя, отпрянул от Чонгука и слегка покраснел. В проеме стояла нуна.

— Тебе пора на работу. Я позабочусь о нем, — шепнула она, приобнимая его.

Он решил довериться ей и хотя бы на время работы забыть о том, что терзало его голову. Тэхен взял из своей квартиры собачьего корма и, спустившись во двор, покормил любимого Тонни, который, завидев своего хозяина, интенсивно завилял хвостом. Собака за эти годы стала для него верным другом, и он искренне не понимал, почему боялся ее в юном возрасте. Попрощавшись с питомцем, он отправился на работу.