Odi et amo

Quatre

Тэхен просыпается рано, но, когда он выходит в гостиную, Чонгук уже стоит у входной двери. Он одет в дорогой костюм, но галстук перекинут через плечо, а верхние пуговицы снежно-белой рубашки расстегнуты. Ледяной запах мяты, исходящий от него, настолько сильный, что Тэхен чувствует его через всю комнату. Чонгук поднимает голову и прищуривает глаза, оглядывая его с ног до головы пристальным, нечитаемым взглядом. Внезапно он ощущает себя неловко, ему почти стыдно за то, в каком виде он появился перед Чонгуком, хотя тот ни разу не говорил о том, каким именно он хочет видеть Тэхена. Он одергивает большую черную футболку, под которую опрометчиво ничего не надел, пытаясь прикрыть бедра, а другой рукой приглаживает взъерошенные волосы. Он чувствует себя неряшливым ребенком, которого поставили перед учителем.

- Я думал, ты еще спишь, - мямлит Тэхен, потихоньку пробираясь к импровизированной кухне, чтобы стойка закрыла его голые ноги, которые Чонгук окидывает жадным взглядом. Никогда еще он не чувствовал себя настолько голым. Хотя порой ему кажется, что даже если надеть на себя три свитера и куртку поверх, рядом с Чонгуком будешь чувствовать себя голым. Или незащищенным. Или и то, и другое.

- Подойди сюда, - хрипло приказывает он, и Тэхен чувствует, как по позвоночнику бегут мурашки. Он выдыхает, облизывая пересохшие вмиг губы и судорожно придумывая причину не подходить ближе, в то время как ноги на автомате ведут его к Чонгуку. Он осторожно замирает на расстоянии вытянутой руки, вцепившись пальцами в подол длинной футболки, и смотрит на Чонгука исподлобья, пытаясь предугадать его действия.

- Ближе, - голос его становится приятным, бархатным, но Тэхену все равно кажется, что в нем сквозит неприкрытая угроза. Он делает еще один неуверенный шаг, и Чонгук протягивает ему галстук, вгоняя Тэхена в ступор.

Тэхен берет его в руки, почти невесомо касаясь гладкой ткани бордового цвета, а потом недоуменно закусывает губу.

- Что застыл? – приподнимает брови Чонгук, а потом насмешливо ухмыляется, хотя глаза остаются такими же нечитаемыми, словно две стекляшки, выкрашенные в черный цвет. – Завязывай. Или ты не умеешь?

Тэхен умеет, пусть и не очень хорошо, - иногда приходилось помогать с этим Виёну, но волнует его не это. Его волнует, что для того, чтобы завязать галстук, нужно подойти к Чонгуку почти вплотную.

Тот не торопит, выжидает, словно хищник, загнавший добычу в угол и понимающий, что бежать ей некуда. В который раз Тэхен сравнивает себя с жертвой, и это ему совсем не нравится. Он не привык быть жертвой. Он привык быть сильным. Он задерживает дыхание, как перед прыжком в воду, и подходит еще ближе, перекидывая галстук Чонгуку через шею.

Чонгук смотрит прямо в его лицо, но он усиленно прячет взгляд, трясущимися от напряжения пальцами пытаясь справиться с узлом галстука. Тэхен изо всех сил старается не прикасаться к его коже, но кончики пальцев все равно проходятся по краю воротника, задевая шею, и Чонгук выдыхает. Приятный мятный аромат словно проникает под кожу. Тэхен старается сосредоточиться на галстуке, но жар тела Чонгука сбивает с толку, и он начинает краснеть, мысленно ругая себя за это. Чонгук смотрит прямо в его лицо, когда кладет ладонь на его бедро, слегка сжимая. Тэхен вскидывает голову, глотая возмущение, и пытается отстраниться, но другая рука парня мгновенно сжимает его талию, прижимая к себе.

- Пусти, - задушено просит Тэхен, упираясь руками в его грудь, но Чонгук только усмехается в ответ. Ладонь скользит выше по мягким гладким бедрам, и Тэхен дергается, но слишком поздно. Глаза Чонгука расширяются, когда он понимает, что под футболкой ничего нет, и впервые за утро вместо пустоты в них появляется отблеск похоти.

- Черт возьми, - рычит он, сжимая его ягодицу с такой силой, что потом наверняка останутся следы. Тэхен давит всхлип, уже не делая попыток отстраниться, и чувствует себя униженным. Рука Чонгука словно горит огнем, и ему до ужаса стыдно, словно его раздели и вывели на сцену перед огромной толпой. – Черт возьми, что ты творишь…

Тэхен едва сдерживает слезы от беспомощности. К нему никто никогда не прикасался вот так, и он представлял себе это по-другому, он представлял трепет, любовь, нежность, а в руках Чонгука – ни грамма нежности, и ему хочется провалиться сквозь все эти бесконечные этажи, в самый ад, потому что даже там, кажется, будет не так жарко, как рядом с Чонгуком.

- Голову подними.

Тэхен не слушается – прячет глаза, чтобы не дай бог он не заметил в них блеск слез. Чонгук раздраженно рычит и хватает его за подбородок, не убирая другую руку с его задницы, и поворачивает на себя его лицо.

- Тебе неприятно? – скалится Чонгук, и Тэхену хочется плюнуть прямо в него. – Что ж, какая жалость, что у тебя нет выбора.

Он прижимается губами к его губам, и Тэхен содрогается, неосознанно сжимая пальцы на его рубашке. Он чувствует, как Чонгук начинает возбуждаться, его член упирается в тэхеново бедро, и как бы желал Тэхен отключиться – пусть он делает с его телом, что хочет. Чонгук больно кусает его за нижнюю губу, заставляя открыть рот, но Тэхен упрямо стискивает зубы.

Он отрывается, глядя на Тэхена с раздражением, но глаза у него покрыты дымкой. Его пальцы скользят меж тэхеновых ягодиц, но, не успевает он коснуться тугого колечка мышц, как у него звонит телефон.

Он отпускает Тэхена, чтобы ответить на звонок, и выходит из квартиры, даже не взглянув на него.

Тэхен хватается пальцами за стойку с куртками, чтобы удержаться на ногах. Губы у него ноют, искусанные Чонгуком, ягодицы горят. Он знал, что ему придется делать, знал, что парень едва ли будет держать его дома в качестве предмета мебели, но только теперь он осознает, насколько к этому не готов. Он не мечтал о любви, но, как и многие, хотел однажды полюбить. Он иногда представлял себе свой первый поцелуй, представлял человека, с которым этот поцелуй разделит, и все его ожидания рухнули, как карточный домик.

Он слышит мяуканье и видит, как из-за дивана выходит Ночу, но в этот раз у него совсем нет настроения даже для того, чтобы его погладить.

***

- Никуда его не выпускай, - приказывает он стоящему у лифта Джэхену. – Не давай ему никому звонить, не давай выходить в интернет. Позаботься о том, чтобы он себе не навредил.

Джэхен послушно кивает – молодой парнишка, не раз успевший доказать Чонгуку свою преданность. Но Чонгук все равно не может не подозревать. Внешность Ви, его запах, даже его голос… как спусковой крючок. Джэхен альфа, а Ви слишком беззащитен.

- И еще, Джэхен, - начинает Чонгук, пристально глядя в честные глаза. – Если ты хоть пальцем его коснешься… я тебя убью.

На лице Джэхена эмоции – как в раскрытой книге, ожидание сменяется страхом, и он сглатывает, кивая.

- Все понял.

Чонгук шагает в лифт, но ему так хочется остаться. Он все еще возбужден, и он знает, что возбуждение будет преследовать его до конца дня. Ему хочется вернуться и разложить Ви на своей кровати, ему хочется трахать его до тех пор, пока тот не сможет ходить. Ему просто сносит крышу.

Чонгук вновь и вновь прокручивает в голове момент, когда Ви вышел из своей комнаты, теплота, сонливость и мягкость в одном флаконе. Огромная черная футболка, доходящая до середины бедра, растрепанные волосы карамельного цвета и растерянные, все еще немного сонные глаза. Чонгук едва ли может описать то, что почувствовал в этот момент, но все, чего ему хотелось, - это прижать его к себе и никогда, никогда не отпускать.

Кончики пальцев все еще горят от соприкосновения с нежной, бархатной кожей. Ви худой, но все равно мягкий, его приятно трогать, но не приятно осознавать, что самому Ви это противно. Он не понимает, в чем дело.

Ви – чертова шлюха, все ночи проводившая в клубах, а теперь он вдруг решил начать строить из себя невинного мальчика? Неужели Чонгук настолько ему неприятен, что секс с ним кажется ему хуже, чем связь с пьяными, обкуренными парнями из дешевых клубов?
Чонгук сжимает пальцами руль и трясет головой. Ви вызывает в нем слишком много противоречивых эмоций.

Ему стоит держать себя в руках.

***

Тэхен стоит перед парнишкой, приставленным к нему в качестве охранника, и вновь и вновь пытается завести разговор. Он помылся, переоделся в чистую одежду, но фантомные прикосновения Чонгука ощущаются все равно, как чертово клеймо. Они горят под одеждой, и Тэхену кажется, что они светятся красным, и мальчик это видит, и это его отталкивает.

- Могу я выйти в магазин? – спрашивает он, но тот лишь качает головой.

- Запрещено.

- Почему? – заламывает пальцы Тэхен. – Чонгук говорил, что я могу выходить.

В глазах парнишки мелькает сочувствие, но он тут же подавляет в себе вспышку эмоций, вновь превращаясь в каменное изваяние.

- Он приказал тебя никуда не выпускать.

- Можно мне позвонить с твоего телефона? На моем закончились деньги, - вновь пытается он, но парнишка опять качает головой.

- А можно мне хотя бы в интернет выйти? – почти умоляет Тэхен, но тот поджимает губы.

- Мне жаль, - пожимает плечами он.

Тэхен молчит некоторое время, покачиваясь с пяток на носки, а потом слегка улыбается.

- Можешь хотя бы имя свое сказать? – просит он, и парнишка улыбается в ответ, хотя видно, как он пытается улыбку подавить.

- Джэхен, - вырывается у него, но он тут же прикрывает рот ладонью. – Но я тебе ничего не говорил!

Тэхен кивает и протягивает ему ладонь.

- А я Тэхен.

- Правда? – удивляется Джэхен. – А господин Чон тебя называет Ви. Почему, интересно?

- Потому что, - заговорщически усмехается Тэхен, - он не знает моего настоящего имени.

Джэхен округляет рот, и он, честно говоря, вообще не похож на головореза. Молодой парнишка, едва ли старше самого Тэхена, выше него, конечно, шире в плечах, но взгляд у него добрый, а улыбка приятная. Если он будет приставлен к Тэхену все время, возможно, все не так уж и плохо.

Тэхен вздыхает и бредет к холодильнику. Он еще не завтракал, а живот призывно урчит.
Открыв холодильник, он не сдерживается и присвистывает. Полки едва не ломятся от еды – овощи, мясо, йогурты, молоко, яйца, пирожные, даже торт. Он с тоской вспоминает свой вечно пустой холодильник, в который можно было даже не заглядывать – все равно там ничего не было. С мыслями о доме приходят мысли и Виёне, - по правде, они и не покидали его с того момента, как он оставил брата в магазине, - и Тэхен заметно поникает.
Но потом старается взять себя в руки. В конце концов, тяжелыми вздохами делу не поможешь. Пока Чонгука нет, он может быть относительно свободным. Когда Чонгук придет… об этом он старается не думать.

- Джэхен, - зовет он стоящего у дверей парня, а потом солнечно ему улыбается, - будешь завтракать?

Джэхен неуверенно мнется и почти отказывается, как Тэхен добавляет:
- Чонгуку ничего не скажу.

Парень заметно расслабляется и кивает, подходя ближе. Тэхен достает из холодильника яйца и молоко, собираясь приготовить омлет. Готовить он любил, правда часто было не из чего. Он всегда мечтал попробовать кучу рецептов, и один из немногих плюсов пребывания у Чонгука в том, что теперь у него есть и время, и возможность это сделать.

К завтраку подтягивается даже Ночу, до этого лениво дремлющий на диване под редкими солнечными лучами. Тэхен касается пальцами мягкой шерсти и наливает в блюдечко молока. Ночу благодарно тычется мордой в его ладонь и подходит к блюдечку.

- Надо же, - удивляется Джэхен, - ты подружился с этим адским котом.

- Что в нем такого адского? – смеется Тэхен. – Очаровательный котик!

Джэхен делает страшные глаза и, приложив руку к сердцу, рассказывает о том, как от этого кота никто не уходит без царапин. Тэхен веселится от души, не забывая следить за омлетом и попутно нарезая колбасу и сыр, чтобы сделать горячие бутерброды. С Джэхеном ему удивительно легко.

После завтрака они смотрят телевизор, играют в игры и не замечают, как пролетает время до вечера. Они много разговаривают, но у Джэхена хватает такта не спрашивать о причине, по которой Тэхен оказался у Чонгука дома.

Единственное, чего Тэхен не замечал, - это восторженный взгляд Джэхена на себе. Тот был абсолютно покорен улыбчивым, легким парнем, словно сотканным из солнечных лучей. После проведенного с ним дня он прекрасно понимал, почему Чонгук так ревностно к нему относится.

У Джэхена звонит телефон примерно в девять часов. Он вскакивает со стула, тут же подбегая к двери и делая вид, что не он только что сидел напротив чонгукова пленника, пока тот крутился у плиты, готовя ужин.

Звонит Чонгук.

Тэхен тут же напрягается, сжимая в руках деревянную лопаточку. События сегодняшнего утра почти забылись, но теперь вновь всплыли в памяти сгустком отвращения, унижения и стыда. Все внутри Тэхена противится даже мысли о том, чтобы вновь оказаться с Чонгуком наедине.

- Джэхен, - зовет он парня, и тот оборачивается, вопросительно глядя на Тэхена. – Ты не останешься на ночь, да?

Джэхен качает головой, и в его глазах вновь мелькает сочувствие, но в этот момент электронный замок пищит, и он тут же переводит взгляд обратно на дверь, которая распахивается, впуская внутрь Чонгука.

- Все в порядке? – с порога спрашивает он Джэхена и, дождавшись его кивка, указывает на выход. – Тогда ты свободен.

Тэхену хочется схватить его за руку и заставить остаться, закричать, начать умолять о помощи, но только не оставаться с Чонгуком наедине.

Дверь за Джэхеном захлопывается, и Тэхену кажется, что это захлопнулась решетка в клетке. Чонгук стаскивает с себя пиджак, бросая его у двери, и разминает шею, даже не глядя на Тэхена. Он выглядит уставшим и откровенно заебанным, но парень все равно не может расслабиться. Чонгук подходит к нему, и Тэхен вздрагивает, следя за ним взглядом, но тот протягивает руку к роксу, щедро плеская в него виски, и тут же залпом выпивает.

Только после этого он поворачивается к мгновенно окаменевшему Тэхену.

- Что ты готовишь? – спрашивает Чонгук, и Тэхен облизывает пересохшие губы.

- Токпокки, - отвечает он, и голос его звучит куда хуже, чем хотелось бы.

- Не знал, что ты умеешь готовить, - бесцветным голосом отзывается Чонгук, расслабляя узел галстука. Он обходит стойку, направляясь к комнате, и на ходу стягивает с себя рубашку. Тэхен смотрит на светлую мощную спину, усыпанную родинками, и не может сдержать облегченного выдоха, когда Чонгук скрывается в коридоре.

- Что ты вообще обо мне знаешь, - бормочет он себе под нос, выключая плиту. Ночу, сидящий рядом с ним на столе (он вообще от него почти не отходит) согласно мяукает, и Тэхен в награду скармливает ему кусочек мяса.

- Положи мне поесть, - раздается голос из-за спины, и Тэхен оборачивается, судорожно сжав в пальцах рукоятку ножа. Чонгук, одетый в широкую белую футболку и серые мягкие шорты, с влажными после душа волосами и уставшим взглядом похож на старшеклассника, которого задолбали экзамены. Контраст настолько сильный, что Тэхен теряется.

- Хорошо, - отзывается он, накладывая порцию и ставя тарелку перед парнем, но руку убрать не успевает. Чонгук перехватывает его запястье, прижимаясь губами к пальцам и прикрывая глаза, и Тэхен чувствует мурашки, пробежавшие от запястья к плечу. Чонгук сейчас настолько не похож на себя утреннего, что у него голова идет кругом. Нежность, с которой он касается тэхеновой кожи, кружит голову. К Тэхену часто относились жестоко и грубо, как Чонгук утром, пусть никому и не удавалось так же распускать руки, но с такой нежностью к нему не относился никто, кроме Виёна. Чонгук мягко обхватывает его пальцы, касаясь губами каждой фаланги, и по Тэхену проходит дрожь.

- Спасибо, - шепчет Чонгук, отпуская его руку и открывая глаза. – За ужин.

Тэхен отшатывается, ничего не отвечая, и уже хочет уйти, как Чонгук вновь останавливает его.

- Сиди со мной, - в его голосе вновь слышатся эти приказывающие нотки, и Тэхен мгновенно избавляется от иллюзии безопасности, вновь напрягаясь. – Спать сегодня ты тоже будешь со мной.

У Тэхена расширяются глаза, и он растерянно моргает, отчаянно надеясь, что ему послышалось.

- Спать? – севшим голосом переспрашивает он, и губы Чонгука растягивает знакомая насмешливая ухмылка, не трогающая глаза – взгляд у него по-прежнему уставший.

- Просто спать, ни для чего другого настроения у меня нет, - успокаивает он, и Тэхен выдыхает, хотя намного легче ему не становится. Мало ли что может прийти этому придурку в голову. Он пробует приготовленные им токпокки и невольно улыбается. – Вкусно.

Тэхену он сейчас так напоминает уставшего после работы вялого, но уютного Виёна, что начинает щемить под сердцем. Как там его брат? Кто готовит ужин ему?

- Спасибо, - спустя некоторое время отзывается Тэхен, но на Чонгука не смотрит, поглощенный мыслями о Виёне, а потому не замечает на себе его сосредоточенного взгляда.

***

Чонгук сидит на кровати, прислонившись спиной к изголовью, и читает книгу, ожидая, пока придет Ви. День у него выдался откровенно дерьмовый – целую партию отборного кокаина вскрыли и выбросили в море, ему еще предстоит узнать, кто и зачем это сделал, а потом отомстить сполна, но, самое главное, ему предстоит держать ответ перед отцом. Он проебал почти четыре миллиона долларов.

Конечно, чисто технически он не виноват. Все было идеально просчитано, подставил кто-то из своих, кто-то, кто наверняка знал время прибытия. Чонгук не может предусмотреть абсолютно все, он не всемогущий, чтобы контролировать всех и каждого. Но это не будет никого волновать. Всех будет волновать то, что четыре миллиона долларов отправились под воду.

Только мысль о своем пленнике немного утешает.

Он все еще хочет Ви, но теперь совсем не в том смысле, в котором хотел утром. Это смущает его, глупое желание просто заснуть с парнем в обнимку, но он оправдывает себя тем, что может пользоваться им как пожелает. Желает переспать – переспит. Желает просто спать – просто будет спать.

Дверь приоткрывается, и в нее заглядывает растрепанная голова Ви. Он неуверенно топчется на пороге, не решаясь зайти. Чонгук дочитывает до конца страницы, кладет закладку и откладывает книгу, переводя взгляд на парня.

- Долго ты будешь там стоять? – интересуется он, приподнимая брови.
Ви судорожно вздыхает – под тонкой футболкой видно, как вздымается его грудь – и заходит, приближаясь к кровати. А за ним…

- Твою мать, да ладно, - стонет Чонгук, когда Ночу гордой походкой вышагивает вслед за Ви, а потом запрыгивает на кровать, устраиваясь у того в ногах.

Ви очень старается, но все равно не может сдержать улыбки. Чонгук выключает светильник и переворачивается на бок, без лишних слов прижимая парня к себе. Ви не особо сопротивляется, но он все равно чувствует, как напрягаются его мышцы. Ладонь скользит по теплому бедру, но натыкается на ткань боксеров.

- А ты предусмотрительный, - ухмыляется Чонгук. – Хотя без них было лучше.

Ви ничего не отвечает. Его теплое дыхание, пропитанное вишневым ароматом, щекочет кожу на шее Чонгука. Он утыкается носом ему в волосы, обнимая крепче, и чувствует грудью его сбитое сердцебиение.

- Боишься?

Ви опять молчит, и его это злит, но не настолько, чтобы он начал ругаться. Он слишком устал, а Ви слишком уютный, будто созданный для того, чтобы Чонгук его обнимал, - его тело принимает идеальную форму, словно пластилин.

- Я тебя не трону, - шепчет Чонгук. – Успокойся.

Он не знает, поверил ему Ви или нет, но спустя какое-то время его сердцебиение приходит в норму, и он слегка расслабляется в объятиях Чонгука.

Чонгук прислушивается к его ровному дыханию и сам не замечает, как начинает проваливаться в сон. Перед тем, как окончательно заснуть, он успевает задать волнующий его вопрос.

- Как тебя зовут на самом деле?

Ви долго молчит и отвечает уже тогда, когда Чонгук почти засыпает, а потому не понимает, правда это или плод его воображения.

- Тэхен. Меня зовут Тэхен.

Впервые за несколько лет Чонгук спит без кошмаров.

Впервые за несколько лет он высыпается.