Голос

Часть 11.

Прошло около недели, и каждый день Российский всё говорил и говорил про Францию. Каждый чёртов день начинался с Франции и заканчивался им же. РИ смеялся, усмехался, задумчиво расхаживал по комнате, сложив тонкие руки за спину. И всё это сочеталось с рассказами о французе. Неизвестно, специально ли он злил Германского, но у него это прекрасно выходило.
Однажды, представьте себе, царь ушёл к ФР на целую ночь и неизвестно, что они там делали, но когда Российский вернулся под утро, то не мог даже нормально стоять на ногах. Всё время заваливался то в одну сторону, то в другую, при этом икая и глупо посмеиваясь время от времени, неся бредятину на французском.
-- Чёртов алкаш! Как так можно было напиться! -- Рычал ГИ, просто таща за ногу монарха по полу, а после поднимая на его кровать. Спать тот, естественно, ни в какую не хотел, пришлось ложиться рядом самому и обнимать царского промиска, пока тот не уснёт. С той самой минуты немец понял, что надо с этим делать что-то. Установить строгие правила, и чтобы те выполнялись беспрекословно. На следующий же день стена гостиной была украшена небольшой таблицей, которая гласила о том, что нельзя ни при каких обстоятельствах уходить к французу без разрешения на то арийца. Были протесты со стороны РИ, но тот в итоге он "смирился". На самом же деле, наш русский частенько сбегал по ночам, когда ариец вновь исчезал. Что и происходило именно сейчас.
Пробежав по ночному городу, оставляя после себя лишь тень, когда пробегал близ фонарей, монархист оказался у дома Франца. Сразу без стука зашёл внутрь, очутившись в объятьях хозяина поместья.
-- Привет~ -- ласково мурлыкнул империалист ФР, проскакивая на кухню. Казалось бы, обычный вечер, вот только русского преследовало странное чувство, охватывающее грудь и спускающееся к животу. Ужасное, разъедающее чувство... В какой-то момент царь посмотрел на время и ужаснулся. Он должен был быть дома ещё час назад, чтобы германец его не заметил!
-- Какой кошмар... Мне срочно нужно идти, прямо сейчас, прости меня! -- Быстро произнёс наш герой, чуть ли не молнией выбегая из поместья Франца и несясь домой изо всех сил, стискивая в пальцах накрхмаленный воротник собственной рубашки.
Спустя десять минут был на месте, открывая дверь в квартиру и рвано, судорожно пытаясь отдышаться, уперевшись руками в колени и наклонившись. В ту же секунду на плечо Российского опустилась ладонь, сжимая то. РИ поднял голову и столкнулся взглядом с ГИ, у которого из глаз будто в любой момент могли посыпаться молнии и разорвать маленького царя.
-- Всего одно. Одно лишь правило, которое ты нарушил. -- Холодно, но откровеннее, чем сталь ножа говорил и смотрел немец, что явно не сулило ничего хорошего для монарха.
-- Герман, я... Я могу объяснить... -- запинаясь произнёс Империя, когда чужое лицо приблизилось на столько, что между ними осталась пара сантиметров. Спасительная пара сантиметров.
-- Ясно было написано: не при каких обстоятельствах. Какой пассаж (от фр. - случай, происшествие) ты сможешь придумать, чтобы я не наказал тебя?
-- Наказал?... -- РИ обомлел немного от такого заявления, уставившись в ледяные глаза арийца, пытаясь что-то в них отыскать.
-- Наказал.
-- Это в каком таком смысле, милейший? -- С нотками возмущения произнёс монархист, сдвинув аккуратные брови к переносице. -- Разве я не имею права ходить где хочу и куда хочу?
-- Я установил правила, чтобы нам обоим жилось лучше. Как думаешь, зачем Франция вообще зовёт тебя к себе, открывается тебе как самому близкому человеку? Это всё дело доверия. Он пользуется тобой, а ты не видишь. Ты веришь ему, хотя не стоит. Знаешь его лучше, чем я, а всё равно лезешь. Сколькими он уже попользовался ради собственной выгоды?! -- ГИ ударил кулаком в стену, рядом с личиком Дореволюционной России. -- Теперь и ты туда же. У меня просто нет слов, на сколько Вы глупо и по-девичьи себя ведёте, Российская Империя!
Наш герой просто замер, не в силах произвести и звука. Лишь губы слабо шевелились, будто силясь произнести что-то. Спустя пару минут молчания царь наконец произнёс:
-- Да, ты пожалуй прав... Герман.
-- От наказания твоё осознание тебя всё равно не спасёт.
-- Так... Что за наказание?
-- Сейчас ложись спать, а вот завтра я обо всём тебе расскажу. Неожиданно мне в голову пришла очень хорошая  идея. Думаю, она тебе неприменно понравится.