А вообще Бэкхён считает, что поступил неправильно, когда позволил Чанёлю прикоснуться к себе. Омега сидит в своей комнате, заткнув уши обеими руками и морщится, потому что там за стенкой Чанёль вновь трахает какого-то омегу. Тот стонет, словно в последний раз, и, кажется, даже соседи слышат их. Наверное, это самая сильная боль, когда вот так вот поступают с твоими чувствами. Насмехаясь и принижая тебя, указывая на то, что ты – ничто в этом мире. Всё кажется каким-то наиглупейшим сном, тупой шуткой, потому что Бэкхён отчётливо слышит имя своего мужа, вот только произносит его не он. Лучше бы и не было той ночи, по крайней мере, не было бы так больно, как сейчас. В сердце не поселялись бы те иллюзии, что в короткий срок успел понастроить себе омега.
Чанёль ещё раз толкается в податливое тело под собой и выходит, пачкая чужой живот. Альфа тяжело дышит, переваливаясь на другой бок, и смотрит в потолок. Он одёргивает плечо, когда омега, лежащий рядом, вдруг привстаёт на локти и пытается поцеловать его. – Вали давай, – басит Чанёль и тянется к сигаретам. – Дай покурить, – отвечает светловолосый и вытягивает сигарету из рук альфы. – Слушай, ты тут один живешь? – омега делает затяжку и пускает тонкую струйку дыма в воздух. – С мужем, – Чан морщится от горечи и так выпускает дым наружу. – Он здесь? – у омеги округляются глаза. Он просто не думал, что Чанёль женат. В планах было поразвлечься с неженатым. – Эй, ты здесь? – кричит Чанёль и стучит кулаком по стене. В ответ слышно, как что-то разбивается об стену и осколки падают на паркет. – Вот же ты сука, – искренне негодует блондин, с презрением смотря на альфу, от которого только пару минут стонал, как в последний раз. – Какой есть, – пожимает плечами Чанёль и делает затяг. – Давай, съёбывай отсюда, – откидывая одеяло и поднимаясь с постели, говорит Чан. – Чтобы когда я вышел из душа, тебя здесь не было. Дверь захлопывается, и в неё следом летит подушка. – Мудак, – зло шипит блондин, оглядываясь в поисках своей одежды. Наспех одевшись, он спускается вниз к двери, но останавливается, стоит лишь ему услышать тихие всхлипывания. Любопытство даёт о себе знать, и омега заглядывает в комнату, откуда доносится тихий плач. За столом сидит хрупкий паренёк, сложив руки на стол и уткнувшись в них лбом. То, что он плачет, выдают его подрагивающие плечи и звук хлюпанья носа. – Ты прости. Я не знал, что он женат, – Бэк вздрогнул, услышав совершенно незнакомый голос. Он поднял на него опухшие глаза и коротко кивнул. – Знаешь что? – неожиданно смелеет блондин. – Прекрати истерику, – омега подходит к нему, хватая его за подбородок двумя пальцами и приподнимая его лицо. – Этот мудак не заслуживает твоих слёз, – шепчет блондин. – Веди себя под стать ему, – он пальчиком указывает вверх, на потолок. – Будь сильнее, – светловолосый улыбается, и Бэкхёну сразу даже как-то теплее становится на душе. Чанёль спускается в тот момент, когда за омегой захлопывается дверь. В одном полотенце, обвязанном вокруг бёдер, с влажными волосами и кое-где ещё не высохшими капельками воды альфа прекрасен. Не обращая внимания на Бэкхёна, Чанёль подходит к холодильнику, доставая оттуда баночку газировки. Раздаётся звук открывающейся крышки, и Чанёль большими глотками жадно пьет. Бэк тяжело сглатывает, наблюдая, как размеренно движется кадык, как напряжены мышцы рук. Омега внимательно наблюдает за ним, вспыхивая, словно спичка, когда Чанёль вдруг поворачивает голову к нему. – Ко мне сегодня придут. Освободи квартиру, – Бэк усмехается. Чёрт, как же обидно! – Ты невыносим, – шепчет он, опуская взгляд в кружку, и часто моргает, чтобы альфа не увидел предательски выступившую влагу. Бэк дрожит, словно его голым выставили на мороз, а мурашки по всему телу лишь усиливают это ощущение. – Расскажи мне обо мне, – Чанёль бросил банку в мусорное ведро, вплотную подходя к столу, где сидел Бэкхён. Омега, сразу же смутившись, потупил взгляд, от растерянности не зная, куда себя деть. – Хочу узнать твое мнение, – Пак упёрся двумя руками об стол, блокируя Бэкхёна, и пристально вгляделся в его лицо. Если бы они встретились при других событиях, интересно, обратил бы он, Чанёль своё внимание на Бэкхёна? Если приглядеться к омеге, то он достаточно мил. Его глаза-щелочки делают его милым, стоит лишь ему улыбнуться, а красивая яркая улыбка и вовсе не дает отвести от него взгляд. Пака смешит то, как сейчас выглядит Бэкхён. Этот парень вызывает в нём бурю чувств. С одной стороны ему нравится его хрупкость, оставшаяся ещё в парне детская непосредственность, но с другой… Как он вообще терпит такое отношение Чанёля к себе? Пак бы убил уже давно такого человека, если бы к нему так относились…. Хотя… Кёнсу ведь поступил так же. – Ты самый ужасный в мире человек. Мерзкое, невоспитанное хамло, думающее только о себе, неспособное подарить кому-то нежность. Твоя наглая ухмылка вызывает у меня приступ тошноты, а сам ты снишься в самых кошмарных снах. Я не знаю, осознанно или нет, но ты причиняешь мне боль, мудак. – Бэкхён сам удивляется себе. Он вылил сейчас столько грязи на Чанёля, что сейчас думает о том, что сам не лучше него. Чан долго пялился на омегу, прежде чем шумно сглотнуть и выпрямиться. Слова Бэкхёна вызвали в нём смешанные чувства, в которых теперь следовало бы разобраться. На растерянном лице альфы на минуту появилась маска обиды, затем сменившаяся на холодное безразличие. – Ты видишь меня таким, потому что совершенно не знаешь меня. – Тогда раскрой мне себя настоящего, – ответил Бэкхён, с вызовом глядя на альфу. – И как же? – хмуро поинтересовался Чанёль, скрещивая руки. – Побудем целый день настоящей супружеской парой. Позавтракаем вместе, сделаем уборку, сходим к родителям и погуляем в парке, – предложил Бэкхён. – Будем думать, что снимаемся в кино. – Хорошо, – внезапно быстро согласился Пак, чем вызвал немало удивления у Бэкхёна. Омега на самом деле совершенно не хотел этого, желая всё затем свести к глупой шутке, но всё пошло по другому сценарию. – Завтра я целый день в твоем распоряжении, а сегодня освободи мне квартиру. У меня гость, – Бэкхён злобно шикнул в ответ, поднимаясь со стола. – Завтра будет самый лучший день в твоей жизни, – усмехнулся Чанёль, перехватывая Бэкхёна за запястье, и потянул на себя. Горячее дыхание приятно обожгло кожу омеги, когда Чанёль прижал его к себе, несмотря на то, что омега сопротивлялся. Бэкхён дёрнул рукой, освобождаясь из плотного кольца, и вышел из кухни. Выбежал. Приложив ладошки к щекам, потому что те горели так, что Бэкхён походил на ходячую помидорку.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Женаты поневоле
De TodoБэкхён всегда искренне надеялся, что встретит своего истинного и будет счастливо жить с ним. Но у родителей на парня другие планы. Вопреки его протестам они решаются на брак по расчету, совсем не заботясь о чувствах детей. Им не мешает даже то, что...
