Подчини меня

4

Чонгук планировал все не так. Далеко не так. Он смаковал этот момент, фантазируя раз за разом, добавляя в смелую мечту все новые детали.

Да, у него был план. Специальная тетрадь, где он записывал, как стоит познакомиться со своим сабмиссивом, как ухаживать за ним, как дать понять ему, что Чонгук - тот самый Дом, что достоин доверия.

Но не так.

Чон просто сорвался. Полусонный, растрёпанный и такой... Уютный Юнги был самим очарованием. Хотелось оплести его тело руками и ногами и оберегать, не отпускать в жестокий мир, а лишь сопеть ему в макушку, порой поправляя одеяло на них обоих. Это подстегивало чувства Доминанта, все инстинкты обострились до крайности: наружу рвалось желание подчинить. Оно застилает глаза и ломает все внутренние разумные монологи. Сущность, истинная сущность человека, подминает голос рассудка.

Чонгук хотел покорности и смущённого взгляда в пол, хотел беспрекословного - "да, господин" и мольбы во взгляде о большем.

А мог получить лишь возмущение и отрицание. Это было... Больно.

Когда ты знаешь: что вот - это твоя половинка до конца жизни, вот твой смысл, цель и надежда, но в итоге происходит отторжение.

Юнги боролся. Что-то там в его глазах ломалось, но гордую и свободолюбивую натуру не возьмёшь давлением и настойчивостью.

От этих мыслей и воспоминаний Чонгук ударился лбом об стол в студии Мина. Из-за собственной глупости и несдержанности хотелось нанести увечья. И как ни странно - именно себе.

Он был виноват, но чёрт побери... Дикий нрав саба будоражил кровь, как когда-то впервые опробованный алкоголь: хотелось ещё, хотя голова теряла ясность с каждой секундой...

Чон мог быть к нему ближе лишь в своем простом порыве, как вжиматься спиной в его кресло.

Тут все говорило о Юнги: порядок и чистота, стопка сложенных и исписанных мелким почерком листов бумаги, огромная кофемашина, которая работала так громко словно скоростной поезд, да и слишком плотные, тёмные шторы. Лишний свет мешает, казалось.

В глубине души - он ждал. Сейчас придёт Мин и робко встанет перед ним на колени, лишь касаясь рукой ноги своего Дома, прося позволения сказать....

Мечта...

Но запястье Юнги все пустовало, поэтому тайна Чонгука была лишь на одного...