Перезагрузка

Глава 25

Когда на небе появились звёзды, а ветер стих, Оливия и Александрина допивали уже по третьей кружке вина, закусывая ягодами, сорванными с кустов. Глухая тоска, щемящее сердце, сменилась легким головокружением и беззаботной радостью. Оливии уже не было так одиноко в своём мире. Рассказы француженки девушка впитывала как губка, захватывающие дух приключения будоражили молодую кровь, не познавшую того же. И, казалось бы, Алекса сама позабыла, о чём хотела расспросить свою новую подругу, но Оливия вдруг заговорила сама.

-У меня погибли родители, - тихо произнесла девушка, и Александрина, перестав хихикать, серьезно на неё посмотрела.

-Мне очень жаль, - прошептала брюнетка и добавила, чуть погодя: -Давно?

-Да, чуть больше десяти лет назад.

Оливия вздохнула и допила последний глоток. Из-за вина девушка не могла собрать мысли в кучу, но чувствовала себя более раскрепощенной.

-Они разбились в автокатастрофе, и меня приютил Кларк. Он стал моим опекуном.

Александрина кивнула и, сочувствуя, погладила ладонью руку Оливии.

-Он дал мне всё, что было в его силах. На тот момент, разумеется. Крышу над головой, пищу, свою собственную комнату, и даже образование. У меня было всё...

Девушка судорожно вдохнула и закусила губу.

-Но у меня не было только одного: свободы. В одно мгновение я потеряла, и родителей, и саму себя. Я не знаю, кто я... - слёзы брызнули из глаз, и Александрина села рядом, обняв девушку одной рукой и притянув к себе.

-Ну, тише, тише... Почему ты так говоришь?

Всхлипнув, Оливия вытерла ладонью влажные дорожки на щеках и тяжело вздохнула. Вряд ли она когда-нибудь кому-то открыла бы свой секрет, но алкоголь заставлял мозги работать иначе. Девушка не видела опасности, Алекса ей нравилась, и в глубине души, она даже немного ей завидовала: тому, как свободно она может общаться и выражать свои мысли, тому, как легко ей ввязываться в разные авантюры и брать от жизни всё. Себе Оливия позволить такого не могла.

-Иногда мне кажется, - чуть успокоившись ответила она, -что я проживаю не свою жизнь. От меня самой остались только имя и любовь к рисованию. Моя работа... сделала из меня монстра и... я боюсь умирать, - на последних словах Оливию затрясло, и она снова расплакалась на плече у француженки, которая отчаянно пыталась понять свою соседку, но вопросов с каждым разом появлялось больше, чем ответов.