Союз спивания, господа!

Глава 11

Новый год, как и новогодние праздники прошли незаметно и быстро. Праздничная ночь вообще никак не запомнилась Шагину, но врачи из реанимации, в которой принимали неразлучную группку друзей, сказали, что отпраздновали они—Антон и компания, весело, а если судить по ожогам на лице Пестеля и сломанной руке Мишеля, даже чересчур весело. Зима постепенно уходила, снег таял, прилетали птицы, начиналась весна.

Из-за ВУЗа, театра и концертов поэт не заметил, как быстро пролетела прекрасная зимняя пора и настало время весны—времени, когда люди влюбляются, в воздухе витает аромат цветов, на улицах и в институтах подростки улыбаются, зная, что ещё три месяца и наступит долгожданная свобода.

Матвеев ходил мрачнее тучи. Настроение не поднимали ни стихи, в тайне подкинутые Антоном в рюкзак Максима, ни сестра, рисующая ржачные портреты брата. С Шагиным он перестал как либо контактировать, просто их дружеские касания, мимолетные взгляды затянулись и стали перерастать во что-то совсем иное. То, что вызвал в сердце Максима этот бесёнок, пугали Матвеева не на шутку. Теперь при взгляде на этого человека парень не мог понять какими чувствами питает его сердце.

Но судьба, видимо, решив насмехнутся над Матвеевым, свела парней на общей паре по социологии.

***

Ряды парт, множество незнакомых ранее лиц, взгляды опасливые, боязливые, студенты разных факультетов не привыкли пересекаться и поэтому, сформировавшись в свои группки, сидели тихо-мирно, не привлекая лишнего внимания. Актеры перешёптывались и пристально изучали юристов, которые вообще признаков ни вежливости, ни жизни не подавали, ходили напыщенные, своенравные.

Бесили вообщем. Ну, очень бесили.

Матвеев сел на предпоследний ряд и, достав из портфеля тетрадь и ручку, залип в телефон.

Началась пара, а самого шумного и красноречивого актера все нет.

А, нет, есть.

Ворвавшись в аудиторию, весь запыхавшийся, Шагин деловито осмотрел всех присутствующих, думая туда ли он вообще пришёл, как то много народу. Заметив темный вихрь волос на голове, Антон направился к Матвееву. Согнав какую-то девушку, которая явно клеилась к Максиму, поэт тихо сел на ее место, не переставая светится от счастья.

Матвеев поморщился то ли он этой ослепительной улыбки, то ли от яркого солнца так и режущее глаза, то ли от безвыходной ситуации, в которой оказался парень. Теперь придётся объяснятся, почему же он бегал и всячески избегал общества Антона. Сам бы он знал на это ответ!