Я неидеальный? Да я герой!

17

Третий курс Глава 17.
                           
            — Альбус, – директор, крепко сжимающий кулаки от едва сдерживаемого гнева, резко поднял голову и посмотрел на вошедшего в его кабинет Снейпа, – что случилось?
— Я совершил ошибку, – еле слышно прошептал Дамблдор, бледнея с каждой секундой все больше, словно что-то разъедало изнутри его душу. – Не должен был позволять ему здесь преподавать, не должен был, – старик как будто бредил, шепча и шепча обвинения в свой адрес, но в какой-то миг замолчал и полоснул по зельевару такой ненавистью, которую Северус никогда больше в будущем  не желал видеть во взоре наставника. И пусть чувство было направлено не на него, Снейп понимал, что Альбус в таком состоянии мог бы даже убить.
— Альбус, – профессор аж задохнулся от потока яростной магии, исходящей от старшего мага, но пересилил свой страх и подошел почти вплотную. – Что произошло?!
— Я не смог убить его, Северус, – и огромное сожаление в голосе, к которому прибавилась тоска по кое-чему другому, непонятному пока зельевару, чему-то ужасно прискорбному и трагическому.

      Альбус, больше не произнося ни слова, направился к выходу из кабинета, Снейп последовал за ним, даже не осознавая, насколько сильно беспокоился сейчас. Когда они прибыли из леса, то дети быстро были разосланы по гостиным, а он и Блэк разошлись в поисках Альбуса и Минервы. И вот уже он в кабинете директора, но до сих пор не мог понять, что же случилось на самом деле, что именно могло так разволновать Дамблдора, вернее, разозлить, почти до безумного блеска в глазах.

      Они быстро шли по темному коридору школы, и Северус решил пока больше не задавать вопросов, понимая, что сам всё скоро поймет. Снейп даже стал догадываться о происшествии, так как они подходили к Больничному крылу. Именно в этот момент Альбус заговорил, останавливаясь почти на пороге.

— Сегодня ко мне заходил Люпин, это было часов в одиннадцать, когда вы с ребятами проводили время на прогулке. Наш профессор был зол, нервничал и почти дрожал из-за наступающего сегодня полнолуния. Он просил меня оградить  от твоего тлетворного влияния сына Джеймса, утверждая, что ты «внушил мальчику негативные мысли по отношению к нему» и заставил Блэка ненавидеть Люпина.
— Да этот проклятый волк вообще спятил?! Он во всем обвинил меня?
— Я попытался его успокоить, не придавая никакого значения его словам. Хотя сейчас понимаю, что стоило бы! – директор крепко сжал челюсть от ярости, глядя куда-то в пустоту позади Снейпа, словно его мысли были сейчас где угодно, но только не здесь.
— Что он натворил?
— Ты всегда был очень умен, но ты даже представить не можешь… – Северус напрягся, не услышав продолжения речи, и оставался в подобном состоянии, пока  старик не продолжил говорить. – Он распалял себя все больше и больше, яростно порыкивая, пока я заклинанием не заставил его замолчать и не двигаться. Мне следовало послушать свою интуицию и просто запереть его, но мне даже в голову не могло прийти, что его ненависть может принять такой оборот, – Северус слышал в словах Дамблдора вину и отчаяние. – Я оставил его одного в Больничном крыле, напоив успокоительным самолично из-за отсутствия сегодня в замке Поппи, надеясь на его благоразумие, но как оказалось в итоге, в этот раз разум отказал нашему тихому гриффиндорцу!
— Я всё ещё не понимаю, Альбус. Он что, уничтожил медицинское крыло? – спрашивал зельевар, просто чтобы не молчать, так как прекрасно видел, что внутри помещения все в порядке, они ведь стояли прямо у входа.