The Northridge Ripper | H.S. (rus)

23 | Без остатка

Внимание. Содержание для взрослых

После внезапной стычки, в которой единственными физическими ударами были соприкосновения наших губ, Гарри старался сохранять дистанцию, которую я установила между нами, хотя можно с уверенностью сказать, что все было разрушено в пух и прах. Но он пытается, оставляя мягкий, нежный поцелуй у меня на лбу, прежде чем вести меня обратно на кухню, где я оставила завтрак.

— Твои блинчики остыли, — говорит он, но в его словах нет злости. Не так, как обычно бывает, когда речь заходит о моих пищевых привычках. На самом деле, он все еще звучит почти задыхающимся – или это, или, судя по маске, которая овладела его чертами, он использует всю сдержанность, чтобы не поцеловать меня снова.

— Все в порядке, — говорю я, не особо прислушиваясь. Я бы никогда в этом не призналась, но сейчас мне было наплевать на завтрак. Я могу думать только о нем. Хотя я пытаюсь сосредоточиться на том, чтобы дотянуться до накрытой тарелки, все мое внимание остается на Гарри. Я так остро ощущаю его присутствие, что почти не задумываюсь о том, что делаю с едой, которую он приготовил для меня, не задумываясь беру вилку и тянусь за сиропом.

— Ты любишь холодные блинчики, малышка? — его брови приподнимаются, взгляд на мгновение озаряется любовью.

Я улыбаюсь сквозь физическое напряжение, невероятно осознавая, что мое тело естественным образом притягивается к нему, внезапно желая, чтобы он усадил меня к себе на колени. Понимая, насколько это диковинная мысль, я в конечном итоге устраиваюсь на стул рядом с ним за обеденным столом. — Вообще-то да.

Особенно политые обильным количеством сиропа. Я щедро их поливаю, а потом – потому что у меня почему-то зверский аппетит – принимаюсь за еду. Еда также немного отвлекает меня от испепеляющего внимания Гарри, но ненадолго.

Взглянув в его сторону, я обнаруживаю, что его пристальный взгляд сосредоточен на моем рту, откуда я только что слизывала излишки сиропа, высовывая язык, чтобы собрать капли с уголка губ.

Его глаза темнеют и становятся ярко-зелеными. Я замираю, вилку держу в воздухе, точно понимая, что происходит. Только немного поздно – потому что, похоже, Гарри наблюдал за мной с самого начала, а я сейчас доедаю свой последний блинчик. С внезапной настойчивостью он отодвигает мою тарелку, и на его предплечье напрягаются сухожилия, когда он хватает мой стул и с силой поворачивает его к себе. Вилка со стуком падает на стол, и тогда он тянет меня вперед, прямо со стула к себе на колени.