The Northridge Ripper | H.S. (rus)

30 | Отчаяние

Воздух со свистом вырывается из моих легких от силы, с которой Гарри тянет меня обратно в дом. Мои ноги даже не успевают покинуть порог, он рукой тянет меня через дверь, прежде чем я оказываюсь в его милости, прижатая к большой дубовой двери, моя спина соприкасается с его грудью, пока я брыкаюсь и кричу, испытывая злобу от желания убежать. В истерике, я в страшной истерике. И мне плевать на последствия.

— Черт возьми, отпусти меня! Отпусти меня!

Конечно, он меня не слушает.

— Прекрати! — рычит он, встряхивая меня, но когда я этого не делаю, он использует свою грубую силу, чтобы перевернуть меня, легко помещая оба моих запястья в одну руку над моей головой, в то время свободной рукой хватая меня за горло, не оказывая давления. Я только на мгновение замираю, но потом всё равно ему сопротивляюсь.

К сожалению, моё извивающееся, рыдающее тело не идёт в сравнение с его. Я не знаю, где сейчас остальные члены команды; их нигде не видно, и я даже не потрудилась позвать их через свои крики и вопли.

— Твоя сестра в безопасности, — его громоподобный голос снова меня обездвиживает, и я моргаю, глядя сквозь слёзы на его нависшую фигуру. Только на мгновение. Я прекращаю свою борьбу, но слезы не утихают, даже когда я в отчаянии смотрю в бездну его темно-зеленых глаз. — Дом твоей семьи охраняют специально обученные охранники. Расслабься и послушай меня, — его командный тон возвращается, когда моя борьба возобновляется.

— Мы должны были быть в безопасности, — кричу я, зная, что говорить об этом – плохая идея, зная, что слова причинят сильную боль, но я не могу остановиться. — Но он добрался до нас! Он почти до нас добрался!

— Вайлет, — тихо говорит он, и от его спокойного властного тона у меня по спине пробегают мурашки. Сейчас он начинает злиться, это действительно легко заметить. Сильно злиться. Я тяжело сглатываю, чувствуя себя ужасно из-за того, что сказала ему такие обидные слова, хотя он намеревался вечно держать меня в полном неведении. Теперь я даже не могу смотреть ему в глаза. Жар его тела, когда он прижимает меня к двери, в любое другое время заставил бы меня в нем раствориться. В любое другое время, только не сегодня. — Если ты думаешь, что я позволю тебе улизнуть отсюда и подвергнуть опасности собственную жизнь без всякой на то веской причины, ты глубоко ошибаешься.