Гарри Поттер. Падение во тьму 2 [Заморожен]

Глава 20 часть 2

Подойдя к горгулье, Гарри назвал пароль, на который ему "намекнули" в записке, быстро поднялся по винтовой лестнице и зашёл в кабинет Дамблдора. Старик сидел в кресле с этой своей невероятно раздражающие приветливой улыбочкой в комплекте с загадочно мерцающими глазами. Его Омут Памяти, как и в прошлый раз, стоял на столе, явно подготовленный для использования на сегодняшнем "уроке".
- Ах, добрый вечер, Гарри. Рад, что ты смог выкроить время и навестить меня сегодня. - Произнёс Дамблдор, сложив руки на столе.
- Конечно, сэр, - ответил Гарри, добавив в голос робости и нотку неуверенности. - Хм... Вы хотите ещё что-то сообщить мне о пророчестве? О том, как я должен победить Волдеморта?
- Я надеюсь то, что я собираюсь тебе сегодня показать, это одна из тех вещей, которая, в конечном счёте, поможет тебе в достижении твоей цели – победы над Волдемортом, - сказал Дамблдор в своей обычной раздражающе уклончивой манере.
Гарри изобразил взволнованный вздох и кивнул головой с выражением мрачной решимости на лице.
- Теперь, прежде чем мы начнём, Гарри, я хочу, чтобы ты знал, что с этой минуты мы покидаем твёрдую почву фактов и отправляемся в путешествие по мглистым болотам памяти в чащобу дичайших догадок. Во время наших встреч я буду показывать тебе воспоминания различных людей. Сегодня мы отправимся на прогулку по аллее воспоминаний Боба Огдена. Он был столь добр, что несколько лет назад добровольно предоставил мне эти воспоминания. Я хочу, чтобы ты сначала внимательно их просмотрел, а после этого мы обсудим то, что ты увидел.
- Как скажите, сэр. - Кивнул Гарри.
- Хорошо, очень хорошо. - С улыбкой сказал Дамблдор, выдёргивая пробку из хрустального флакона с кружащимся в нём серебристо-белым веществом и выливая его в Омут Памяти. Несколько мгновений спустя Дамблдор и Гарри погрузились в серебристую субстанцию. Гриффиндорец почувствовал, что пол уходит у него из-под ног, и он падает, как вдруг оказалось, что он уже стоит на твёрдой земле и моргает от ослепительно яркого солнечного света.
Привыкнув к яркому свету, Гарри обнаружил себя стоящим на странно знакомой просёлочной дороге, вдоль которой вытянулись высокие густые живые изгороди. Метров в пяти от него с Дамблдором стоял невысокий полный человек в очках с невероятно толстыми линзами, из-за которых его глаза казались крошечными бусинками. Он читал надписи на деревянном указателе, торчавшем из колючих кустов ежевики слева от дороги.
К тому же он был одет в странные и плохо сочетающиеся друг с другом вещи, как это часто бывает, когда неопытные волшебники пытаются выдавать себя за магглов: в данном случае наряд составляли гетры и сюртук, надетый поверх полосатого трико. Не успел Гарри подивиться этому причудливому костюму, как волшебник бодрым шагом двинулся вперёд.
Проходя мимо указателя, Гарри бросил взгляд на две его стрелки. Одна указывала назад, туда, откуда они пришли, на ней была надпись: «Большой Хэнглтон, 5 миль». Другая указывала в ту сторону, куда направлялся Огден, на ней значилось: «Малый Хэнглтон, 1 миля». Гарри внезапно понял, почему именно эта узкая грязная дорога выглядела для него настолько знакомой, и его интерес к событиям этого воспоминания мгновенно возрос.
Какое-то время они шли за Огденом, не видя ничего, кроме живых изгородей, широкого синего неба над головой, да быстро шагающей фигуры в сюртуке далеко впереди. Затем дорога повернула влево и круто пошла под уклон, так что перед ними внезапно открылся вид на раскинувшуюся внизу долину. Гарри увидел Малый Хэнглтон, примостившийся между двумя крутыми холмами, отсюда также просматривались церковь и деревенское кладбище. По другую сторону долины на склоне холма возвышалось о-так-знакомое поместье, которое не так давно он называл своим домом, окружённое широкой бархатисто-зелёной лужайкой. Было странно видеть поместье Риддлов, выглядящее столь ухоженным и хорошо сохранившимся. Даже при том, что Том довольно много усилий приложил к его восстановлению, большинство реконструкций касались исключительно внутреннего пространства, так что для Гарри был более привычен крайне ветхий внешний вид поместья.
Сам Малый Хэнглтон также выглядел несколько странным для его глаз, и Гарри внезапно задался вопросом, как же давно происходили эти события.
Про себя он гадал, был ли Малый Хэнглтон местом их назначения, или возможно, целью являлось поместье, однако плохое предчувствие подсказало ему, что, скорее всего, они направляются к куда более скромному жилищу, нежели впечатляющее поместье Риддлов. И вскоре он обнаружил, что его подозрения были верны. Дорога свернула направо, и, когда они вышли из-за поворота, сюртук Огдена мелькнул впереди, исчезая в разрыве живой изгороди.
Гарри и Дамблдор вслед за ним свернули на узкий просёлок, окаймленный ещё более высокой и запущенной живой изгородью. Тропинка была извилистая, каменистая, вся в рытвинах, она тоже шла под уклон и вела, по-видимому, к тёмной группе деревьев немного ниже по склону. Так и оказалось, вскоре дорога вышла к рощице, и Гарри застыл за спиной министерского мага, который остановился и вытащил волшебную палочку.
Несмотря на безоблачное небо, старые деревья отбрасывали глубокие мрачные тени, и Гарри не сразу различил среди тесно растущих стволов какое-то строение. Это был дом Гонтов. Гарри не приходилось видеть его воочию, но Том достаточно подробно описал его ему, и он знал, что сейчас они стояли именно на том самом месте. Тот факт, что к двери дома была прибита мёртвая змея, также служил неопровержимым доказательством. Внезапно одно из окон со стуком распахнулось, и из него показалась тонкая струйка дыма или пара, как будто внутри кто-то готовил еду.
Волшебник двинулся вперёд бесшумно и, как показалось Гарри, немного настороженно. Внезапно послышался шорох, треск, а затем с ближайшего дерева спрыгнул мужчина, одетый в лохмотья, и приземлился прямо перед Огденом. Тот отскочил назад так быстро, что наступил на фалду сюртука и чуть было не потерял равновесие.
- Тебя сюда никто не звал.
У стоявшего перед ними мужчины были густые волосы, такие грязные, что не было никакой возможности определить их цвет. Во рту не хватало нескольких зубов, а его маленькие тёмные глазки косили в разные стороны. Это должно было казаться смешным, но смешным он не выглядел, выглядел страшным. Гарри не осуждал Огдена за то, что тот отступил ещё на несколько шагов, прежде чем решился заговорить:
- Э-э... доброе утро. Я из Министерства магии...
- Тебя сюда никто не звал.
- Э-э... прошу прощения... я вас не понимаю, - нервно проговорил Огден.
На мгновение Гарри подумал, что Огден, должно быть, совсем тупой; незнакомец, которым без сомнения был Морфин Гонт, по его, Гарри, мнению, высказался вполне ясно, тем более что при этом он угрожающе размахивал волшебной палочкой в одной руке и окровавленным ножом в другой. Но потом он обратил внимание на явственное шипение в конце каждой фразы. «Ну конечно, министерский маг не понимал его, ведь Морфин говорил на парселтанге!» Это объясняло, почему Гарри не сообразил об этом сразу – для него все слова Морфина звучали как обычный английский. Он с Томом соскальзывал в речи на парселтанг так часто и так легко, что, как правило, даже не замечал, что говорил на змеином языке. Однако стоило ему приложить небольшое усилие, и он мог различать это шипение в конце слов Морфина.
Тем временем наследник Гонтов двинулся на Огдена, нацелив в него нож и волшебную палочку.
- Эй, послушайте... - начал Огден, но было поздно.
Что-то громко хлопнуло, и работник Министерства оказался на земле. Он зажимал ладонью нос, а между его пальцев сочилась мерзкая жёлтая жижа.
- Морфин! - окликнул громкий голос.
Из хибары торопливо вышел пожилой человек, с такой силой захлопнув за собой дверь, что дохлая змея закачалась туда-сюда. Этот человек ростом был ниже Морфина и сложён довольно странно: очень широкие плечи и длинные руки в сочетании с блестящими карими глазами, жесткими короткими волосами и морщинистым лицом делали его похожим на большую старую обезьяну. Гарри сразу понял, что этот мужчина - Марволо Гонт, дед Тома. Марволо остановился рядом с Морфином, который давился от хохота, глядя на Огдена, лежащего на земле.
- Из Министерства, значит? – спросил Марволо, посмотрев на Огдена сверху вниз.
- Совершенно верно! Я мистер Огден, - сердито ответил министерский волшебник, вытирая лицо. - А вы, как я понимаю, мистер Гонт?
- Точно, - ответил Гонт. - Получили по роже, так, что ли?
- Да, это он меня ударил! - возмутился Огден.
- Вы должны были предупредить о своём визите, - агрессивно откликнулся Марвало. - Это частное владение. Сами вламываетесь без приглашения, а потом удивляетесь, что мой сын защищается.
- От чего защищаться-то? - буркнул Огден, с трудом поднимаясь с земли.
- От посторонних. Любопытствующих! Магглов и всякой разной дряни. - парировал Гонт.
Огден направил волшебную палочку на свой собственный нос, из которого по-прежнему текло нечто похожее на жёлтый гной, и поток сразу же прекратился.
Дальше воспоминания показали спор Огдена с обоими Гонтами, при этом Марволо и Морфин периодически перескакивали на парселтанг, к явному неудовольствию министерского работника. Гарри с трудом поборол ухмылку, когда понял, что в отличие от Дамблдора смог понять значительно большую часть этих воспоминаний.
Наконец, Огден настоял на входе в дом. Оказалось, что Министерство отправляло им предупреждение с совой, в котором сообщалось, что Морфин должен появиться в Министерстве, так как был зафиксирован факт его нападения на маггла с применением магии.
В доме, оказалось, были три крошечные комнаты. В две из них можно было пройти через главную комнату, служившую сразу и кухней, и гостиной. Морфин сел в кресло и принялся что-то напевать на парселтанге живой гадюке у себя в руке.
В углу у открытого окна что-то зашуршало, и Гарри вдруг заметил, что в комнате есть ещё один человек — девушка в рваном сером платье. Это должно быть была Меропа. Это была мать Тома.
Марволо снова принялся спорить с м-ром Огденом по поводу обвинений, которые Министерство выдвинуло против Морфина. В какой-то момент Меропа выронила из рук глиняный горшок, который с оглушительным грохотом разлетелся на куски. Марволо сердито набросился на девушку и назвал её безмозглым сквибом, когда она не смогла починить магией разбитую утварь. Огден спас её от неприятностей и сам починил горшок.
Спор между Марволо и Огденом продолжился, когда работник Министерства попытался объяснить, что Морфин был вызван на слушанье.
- Это вызов в Министерство на слушанье дела...
- Вызов! Вызов? Да кто ты такой, чтобы вызывать куда-то там моего сына?
- Я начальник Группы обеспечения магического правопорядка, - сказал Огден.
- А мы, по-вашему, так, помои? - вскричал Гонт, наступая на Огдена и тыча ему в грудь пальцем с грязным жёлтым ногтем. - Мелкие шавки, что немедленно прибегут на задних лапах, стоит Министерству поманить их, так что ли? Да знаешь ли ты, с кем разговариваешь, грязнокровка сопливая?
- Я полагал, что говорю с мистером Гонтом, - ответил Огден настороженно, но не сдавая своих позиций.
- Это точно! - взревел Гонт. На мгновение Гарри почудилось, что Марволо делает неприличный жест в адрес министерского мага, но потом он разглядел, что старик суёт Огдену под нос кольцо с чёрным камнем, надетое у него на среднем пальце. Гарри судорожно вздохнул, когда разглядел внимательнее мелькающую перед его глазами реликвию.
Дамблдор видимо заметил реакцию Гарри, но комментировать ничего не стал.
- Видели это? Видели? Знаете, что это такое? Знаете откуда? Несколько столетий хранилось в нашей семье, вот из какой древности мы ведём свой род, и всё это время храним чистоту крови! На камне выгравирован герб Певереллов! Знаете, сколько мне предлагали за эту вещицу?
- Понятия не имею, - ответил Огден, поморщившись, когда кольцо промелькнуло в сантиметре от его носа. - Всё это к делу не относится, мистер Гонт. Ваш сын нарушил...
Марволо Гонт взвыл от ярости и бросился к своей дочери. На мгновение, когда рука старика потянулась её горлу, Гарри подумал, что он собирается её задушить. Но в следующий момент Марволо потащил девушку к Огдену, держа за золотую цепочку, висевшую у неё на шее.
- Видели вот это? - проревел он, размахивая тяжелым золотым медальоном, в то время как Меропа, задыхаясь, судорожно хватала ртом воздух.
Гарри задушил вздох, который готов был сорваться с его губ, когда он получше разглядел медальон. Это был тот самый медальон, который полтора месяца назад он нашёл на площади Гриммо 12 и передал Тому. Том тогда рассказал ему историю о том, как добыл его у старой ведьмы, которая купила медальон у Горбина, который в свою очередь за много лет до этого купил его за гроши у какой-то отчаянно выглядевшей оборванки. Но то, что Гарри видел сейчас, было настоящим доказательством того, что некогда медальон действительно принадлежал матери Тома.
- Вижу, вижу! - поспешно ответил Огден.
- Эта вещь принадлежала Слизерину! - выкрикнул Гонт. – Салазару Слизерину! Мы его единственные потомки из ныне живущих, что вы на это скажете, а?
- Мистер Гонт, ваша дочь! - в тревоге воскликнул Огден, но старик уже отпустил Меропу, и она пошатываясь вернулась в свой угол, осторожно потирая шею и судорожно глотая воздух.
- Вот! - с торжеством сказал Гонт, как будто только что неопровержимо доказал какую-то необыкновенно сложную мысль. - Не смейте разговаривать с нами, будто мы грязь у вас на башмаках! Незнамо сколько поколений чистокровных волшебников – вы-то небось такого о себе сказать не можете!
И он плюнул под ноги Огдену. Морфин опять захохотал. Меропа молчала, съёжившись у окна и опустив голову, так что свисающие волосы закрывали её лицо.
Спор возобновился и был прерван, когда через открытое кухонное оконце до них донеслось звяканье сбруи, конский топот и громкие голоса. Очень быстро стало ясно, что голоса снаружи принадлежали паре магглов, в нападении на одного из которых и обвинялся Морфин. Маггл по имени Том.
Меропа, казалось, разрывалась между желанием выбежать на улицу и посмотреть на хозяина голоса и желанием сжаться в ужасе в каком-нибудь дальнем углу. Морфин наябедничал Марволо, что Меропа заглядывается на этого маггла, и именно поэтому он напал на него, чтобы преподать своей глупой сестре-магглолюбке урок.
Старик накинулся на бедную девушку и быстро потерял над собой контроль. Когда он попытался её задушить, Огден вмешался и отбросил в сторону Гонта-старшего заклинанием. Разъярённый Морфин с рёвом выскочил из кресла и кинулся на Огдена, размахивая своим окровавленным ножом и беспорядочно выстреливая заклятиями из волшебной палочки.
Мужчина бросился наутёк, спасая свою жизнь, и Гарри с Дамблдором последовали за ним, чтобы не потерять нить воспоминаний. Крики Меропы ещё долго звучали у него в ушах.
Министерский маг как угорелый промчался по тропинке, прикрывая руками голову, и, выскочив на большую дорогу, врезался прямо в бок лоснящемуся гнедому коню, на котором ехал верхом очень красивый темноволосый молодой человек. И он, и красивая девушка, ехавшая рядом с ним на серой кобыле, весело рассмеялись при виде Огдена, который отлетел от лошадиного бока и рысью побежал дальше, весь в пыли, с развевающимися фалдами сюртука.
Гарри был ошеломлён, когда внимательнее рассмотрел красивого молодого маггла, всё ещё хохотавшего над Огденом. Эти счастливые, наполненные весельем глаза были такими же, как у Тома... только тёмно-карими, а не рубиново-красными, к которым привык Гарри.
Черты лица точно такие же, как у Тома. Настолько похожи. Было совершенно очевидно, что Том взял от своего отца почти всё, что несомненно было отличной вещью, поскольку бедняжка Меропа определённо не была симпатичной девушкой.
Воспоминание начало постепенно тускнеть, и Гарри почувствовал, как его потянуло назад, в реальность. Мгновение спустя он обнаружил себя сидящим в кресле напротив стола Дамблдора и чувствовал себя немного дезориентированным.
Гарри часто заморгал и обратил внимание на выжидающе улыбающегося ему Дамблдора. Юноша на минуту прикрыл глаза, быстро пытаясь сообразить, как ему следовало бы реагировать на эти воспоминания, если бы он не знал то, что знал.
- Вы знаете, что стало с той девушкой, сэр? - спросил Гарри, понимая, что Дамблдор скорее всего ожидает от него некоторого беспокойства о судьбе девушки.
- О, она выжила, - ответил Дамблдор, усаживаясь за свой стол. - Огден аппарировал в Министерство и через пятнадцать минут вернулся с подкреплением. Морфин с отцом пытались оказать сопротивление, но их одолели, забрали из дома, и, в конце концов, они были осуждены Визенгамотом. За Морфином уже числилось несколько нападений на магглов, его осудили на три года в Азкабане. Марволо, который ранил Огдена и ещё нескольких министерских работников, получил шесть месяцев.
- Марволо... как у Тома Марволо Риддла? - спросил Гарри, давая директору хорошую возможность перейти к тому, ради чего всё это собственно было затеяно.
- Правильно, я рад видеть, что голова у тебя работает как надо. Старик был дедом Волдеморта, - одобрительно улыбнулся Дамблдор. – Марволо, его сын Морфин и дочь Меропа были последними из Гонтов, очень древней волшебной семьи, известной своей неуравновешенностью и жестокостью, которые проявлялись из поколения в поколение из-за их привычки жениться на собственных кузенах. Недостаток здравого смысла в сочетании с привычкой к роскоши привели к тому, что золото семьи было растрачено за несколько поколений до рождения Марволо. Сам он, как ты видел, жил в нищете и грязи, обладая чрезвычайно скверным характером, фантастической гордыней и высокомерием, да парой фамильных драгоценностей, которыми дорожил так же сильно, как и его сын, и гораздо больше, чем его дочь.
- Значит Меропа была... была матерью Волдеморта? – продолжил 'размышлять' вслух Гарри.
- Верно, - согласился Дамблдор. – А заодно мы с тобой мельком увидели и отца Волдеморта. Интересно, заметил ли ты?
Гарри кивнул.
- Мужчина верхом на лошади? Маггл, на которого напал Морфин?
- Очень хорошо, молодец, - радостно улыбнулся Дамблдор. - Да, это был Том Риддл-старший, красивый маггл, который часто проезжал верхом мимо лачуги Гонтов, и к которому Меропа Гонт воспылала тайной страстью.
- Так они всё-таки поженились? - спросил Гарри, по-настоящему заинтересовавшись тем, как на самом деле всё произошло. Про себя же он задался вопросом, насколько же сам Том осведомлён об истории своего рождения.
- Я думаю, ты забываешь, что Meропа была ведьмой, - сказал Дамблдор. - Скорее всего, пока её третировал и запугивал отец, магические способности Меропы не могли проявиться в полную силу. Но как только Марволо и Морфина благополучно упрятали в Азкабан, и она впервые в жизни осталась одна, на свободе, несомненно, тут-то её способности и проявились, и она начала строить планы, как вырваться из той беспросветной жизни, которую вела в течение восемнадцати лет. Подумай, к чему могла прибегнуть Меропа, чтобы заставить Тома Риддла позабыть свою спутницу-магглу и влюбиться в неё?
- Амортенция, - ответил Гарри. - Или заклятье Imperius?
- Очень хорошо. Лично, я склонен думать, что она использовала приворотное зелье. Это должно было показаться ей более романтичным. Не так уж сложно было как-нибудь в жаркий день, когда Риддл в одиночестве проезжал мимо, предложить ему стакан воды. Как бы то ни было, через несколько месяцев после той сцены, которую мы с тобой сейчас наблюдали, жители Малого Хэнглтона имели удовольствие стать свидетелями небывалого скандала. Можешь себе представить, сколько было разговоров, когда сын местного сквайра сбежал из дома с Меропой, дочерью местного бедняка.
Но потрясение деревенских жителей не шло ни в какое сравнение с тем, что испытал Марволо, когда вернулся из Азкабана в полной уверенности, что его встретит преданная дочь и горячий обед на столе. Вместо этого он нашёл в доме слой пыли толщиною в дюйм и прощальную записку от дочери, где она объясняла, как поступила.
Насколько мне удалось узнать, он никогда больше не произносил имени дочери, словно её и вовсе никогда не существовало. Возможно, шок от её предательства ускорил его смерть, а может быть, он просто-напросто так и не научился готовить себе еду. Азкабан сильно подкосил Марволо, и он не дожил до возвращения своего сына Морфина.
- А Меропа? Она ведь умерла, да? Вроде Волдеморт вырос в сиротском приюте?
- Да, верно, - ответил Дамблдор. - Здесь нам снова приходится гадать, но я думаю, нетрудно вычислить, что случилось дальше. Дело в том, что через несколько месяцев после их бегства и поспешного брака, Том Риддл-старший вернулся в родительский дом в Малом Хэнглтоне – один, без жены. В деревне сплетничали, что он рассказывал, будто бы его "обманули" и "завлекли". На самом деле, я уверен, он имел в виду, что находился под действием чар, а теперь эти чары с него сняли, хотя, конечно, он не решился сказать об этом прямо – боялся, как бы его не приняли за сумасшедшего. Жители деревни сделали вывод, что Меропа обманула Тома Риддла, сказав, будто бы ждёт от него ребёнка, и таким образом заставила его жениться на ней.
- Но у неё действительно был от него ребёнок.
- Да, но только через год после их свадьбы. Том Риддл бросил её, когда ребёнок ещё не появился на свет.
- Почему? Амортенция перестала работать?
- Это опять-таки сплошные догадки, - сказал Дамблдор. - Но я думаю, Меропа, без памяти влюблённая в своего мужа, не могла больше держать его при себе с помощью волшебства и сознательно перестала давать ему зелье. Может быть, потеряв голову от страсти, она убедила себя, что теперь он по-настоящему полюбил её. Может быть, надеялась, что он останется с ней ради ребёнка. Если так, то она ошиблась в обоих случаях. Он ушёл от неё и никогда больше с ней не виделся, даже не потрудился узнать, что стало с его сыном.
- Значит, он бросил её, несмотря на то что, она была беременна? - сердито уточнил Гарри.
Дамблдор вздохнул и кивнул головой.
- Да, так и было. Тем не менее нельзя безоговорочно обвинять его в том, что он сбежал, ведь когда эффект приворотного зелья развеялся – он совсем не понимал, что с ним происходило.
- Даже если он бросил её, он не должен был вот так просто отказываться от своего собственного ребёнка, - с горечью заметил Гарри, чувствуя сильный гнев, бушующий глубоко в нём за Тома.
- Ах да... кто знает, как могла бы сложиться наша история, задержись Том Риддл-старший достаточно долго, чтобы обеспечить безопасность и благополучие своего сына, - с тяжёлым вздохом согласился Дамблдор. - Но есть ещё пару вещей, на которые я хотел бы обратить твоё внимание, Гарри. В этом воспоминании промелькнуло два важных артефакта, значимость которых ты поймёшь через несколько наших уроков. Припоминаешь медальон, который носила Меропа?
Гарри нахмурился и медленно кивнул, как будто с трудом вспоминая, о чём идёт речь.
- Да... Марволо Гонт сказал, что он принадлежал Слизерину, вроде бы?
- Так оно и есть, Гарри. Но был и ещё один артефакт...
- Кольцо! - воскликнул Гарри, и его взгляд немедленно упал на кольцо, которое Дамблдор по-прежнему носил на искорёженной руке. - Сэр! Это же то самое, не так ли? То, что Вы носите на руке?
Глаза Дамблдора расширились, словно он был удивлён, что Гарри сам нашёл эту связь, но уже спустя мгновение он взял себя в руки и натянул на лицо добродушную улыбку.
- Ты снова прав, Гарри. Да, это то самое кольцо, что мы видели в воспоминании Огдена.
- Теперь Вы объясните мне важность этого кольца? – с надеждой в голосе спросил Гарри.
- Ах... не сейчас, Гарри. Сначала мы должны снять завесу воспоминаний с пары других вещей, и только потом мы сможем добраться до истинного значения этого кольца.
Гарри слегка нахмурился, хотя внутри буквально кипел от гнева.
- Хорошо, сэр. - Гарри незаметно выдохнул и попытался взять под контроль свои эмоции, снова надевая маску прилежного студента. - Сэр, мне любопытно... эти воспоминания, конечно же, интересны и всё такое, но как мне это может помочь в победе над Волдемортом?
- О, это действительно очень интересный вопрос. Впрочем, ответ на него станет известен на следующих встречах. Боюсь, сейчас уже довольно поздно, и если я не отпущу тебя в ближайшее время, то ты опоздаешь на своё дежурство.
Гарри моргнул.
- Постойте, это всё?
- На сегодняшний вечер – да. Я отправлю тебе новую записку, когда буду готов показать следующую порцию воспоминаний.
Гарри удерживал маску безразличия на лице, но глубоко внутри него продолжал клекотать гнев. Этот человек реально его бесил. Что за идиотская трата времени. Было очевидно, к чему Дамблдор пытался подвести его этими 'показами'. Речь шла о предметах, которые Том выбрал для своих хоркрокусов. Но Гарри задавался вопросом, почему Дамблдор считал настолько необходимым именно показать ему эти воспоминания вместо того, чтобы просто рассказать ему о своих догадках относительно этих предметов. Про себя он мог лишь гадать, а знает ли Дамблдор на самом деле, чем являются остальные хоркрокусы.
- Хорошо... спасибо, сэр. – Встав, пробормотал Гарри, затем он пожелал Дамблдору спокойной ночи и быстро покинул кабинет.

***

Той же ночью, после возвращения в аббатство, Гарри, лёжа в постели, рассказывал Тому обо всём, что видел на "уроке" Дамблдора. На лице Тома отразилось явное потрясение, когда юноша описал его мать и отца из воспоминаний Огдена. Было видно, что старший маг пока не знает, как ко всему этому относиться – Гарри чувствовал через их связь отголоски целой бури смешанных чувств.
- Ты в порядке? – осторожно спросил Гарри у забравшегося в постель Тома.
Том нахмурился так, что его брови на мгновение сошлись на переносице.
- Да... - медленно ответил он. - Просто... странно. На самом деле я уже довольно долгое время даже не думал о них. В любом случае, твой рассказ только ещё раз подтвердил правильность моих действий во времена моей юности.
- Ты имеешь в виду тот свой визит в Малый Хэнглтон, когда убил их всех?
- Ну, технически я не убивал Морфина – хотя сейчас мне почти жаль, что я этого не сделал... Я просто обставил всё так, что это его обвинили в убийстве тех магглов. Он умер в Азкабане. А Марвало вообще скончался за много лет до того, как я добрался до этой деревеньки.
Гарри кивнул. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и смотрел на мужчину. Том тоже повернулся на бок и встретился с выразительным взглядом зелёных глаз Гарри. Долгое время они просто смотрели друг на друга, прежде чем Том вздохнул.
- Честно говоря, Гарри, я не совсем уверен в том, что чувствую в данный момент. Всё это крайне... запутанно. - Он невесело усмехнулся и снова вздохнул. - Мои чувства никогда раньше не были столь сложными. И виноват в этом полностью ты.
Гарри слабо улыбнулся.
- Это хорошо или плохо?
Том захихикал и ободряюще улыбнулся Гарри.
- Хорошо.
- Хорошо.