Летающий корабль «Небесный Странник» скрывает в Тумане разных людей, у каждого из которых в душе происходит своя борьба.
Но всех их объединяет один важный факт - они являются одной большой семьёй.
По крайней мере, таковыми им предстоит стать, прин...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
«Помоги кому-то, скажи доброе слово, Сделай это просто так, не для бумеранга, не баш на баш... И не смотри на всё окружающее сурово; Ты получишь то, что когда-нибудь сам отдашь...» Г. Аланский
Быть неразговорчивой и надменной стало для Лавинии защитой от пребывания в обществе обитателей Небесного Странника. И несмотря на то, что когда погружалась в этот образ, она чувствовала себя, словно со всех сторон на неё давили чёрные тучи, каждый раз при виде Дина, Александры, Вольдемара или Глэдис она моментально замирала. Словно внутри неё разом опали все звёзды.
Глэдис раздражала тем, что вела себя, «как дикая лань», бесконечно танцуя между стульев, полок и досок, которыми был набит Небесный Странник, словно находилась на необъятном поле. «Как можно, будучи в столь солидном возрасте, размахивать ногами тут и там, да ещё и смеяться, будто мы в лесу! А про бестактные объятья при знакомстве и говорить нечего! Вопиющее отсутствие воспитания, понятия вежливости и морали!» - Вторила девушка голосу Нагнетателя. В минуты, когда хотелось забыться, выйти из-за своей такой привычной и удобной стены и подумать «Быть может, не такие они плохие...», она сразу охлаждала сердце воспоминанием об их первой встрече.
Дин, которого она встретила на пути к Туману и который привел её в это... сомнительное общество, помимо того, что сразу не оставил о себе приятного впечатления, с каждым днём раздражал всё больше. Он бесконечно и громко пел, хватая слова из воздуха, и песни получались откровенно глупыми и абсурдными, но везде, где они звучали разражался гром искреннего, душевного смеха.
В самое первое утро, когда Лавиния спустилась из своей каюты и вошла на кухню, он чуть не сбил её с ног, громко напевая свое очередное «творение», и кружась, поднимал Александру на руки.
- Ой! Прости пожалуйста! - Тут же сказал брат с искренним волнением в голосе, - Ты не ушиблась, сестрёнка?
