Витчхантеры. Инициация Вики. Антон Соя. 12 +

История 7,

в которой тайное становится явным, чувства берут верх над разумом, предательство торжествует, а коронация Вики превращается в такой кошмар, что про него рассказывать-то не хочется, но, к сожалению, придётся.

Пытаясь осознать, что с ней происходит, привести в порядок растерзанные чувства, Вики наугад выбиралась из толпы танцующих. Она всегда могла найти, что хотела, с закрытыми глазами. Все, да не все. Упрямец Анжело не находился. А вот родителей она нашла быстро. На высокой сцене, которая оказалась примерно посередине зала. Примерно, потому что конца-краю залу не было видно. Они стояли все вместе: Герман, Мария и Герта. Фил гордо восседал у папы Вики на плече. Стояли они вместе с двумя незнакомыми Вики забавными персонажами рядом с высоким черным троном, словно вырезанным целиком из вулканического стекла. В сверхпрочном блестящем обсидиане нечеловеческими руками были выточены бесчисленные переплетающиеся змеи с сияющими изумрудами глазами.

«Какой страшный стульчик», – подумала Вики, поднимаясь к своим на сцену.

– А вот и она, наша прекрасная Виктория, – громко объявила Герта, фальшиво сияя белизной приветственной улыбки.

– Она великолепна, слава Перуну Одину и Ра, единому в трех ликах! – воскликнул, потрясая увесистым кубком, заросший бородой по уши брутальный тучный мужчина в лаптях и расшитой самоцветами рубахе до колен. Не выпуская драгоценного во всех смыслах кубка из правой руки, он постучал увесистым кулаком левой руки себя в грудь. – Ратибор Кондратьевич Велесов, глава Боевого братства Перуна, приветствует тебя, Виктория! Перун всегда благоволил к змеиному народу.

Музыка тем временем стихла, и гости стали потихоньку стекаться к подножию сцены.

– Миледи, я просто потрясен. Спасибо за честь. – Противный лысый старикашка в пенсне и черном балахоне до пят обслюнявил ей руку На балахоне спереди и сзади красовался вышитый золотом крест, увитый розой. – Розенкрейцеры рады, что добру и свету теперь будет служить их живое воплощение. Нам, просвещенным европейцам, всегда комфортно было вместе с Уроборосом биться с тьмой.

– Ну все, пиши пропало, пошла унылая немецкая песенка. Хорошо хоть, старик Авессалом где-то болтается со своими восточными глупостями, – насмешливо сказал бородач, – сколько раз я говорил тебе, Карл, что Уроборос – наш, славянский орден. Хоть и придуман немчурой, но гадюки-то наши. Родные – подколодные, посконные, кондовые, болотные! Скажи ему, Люба!