Правда лжеца

3.

11 лет до свадьбы

Сакусу выбрали для участия в Японском молодёжном тренировочном лагере. Его родители на седьмом небе от счастья. Они стали проявлять интерес к его занятию с тех пор, как Киёми расстался со своей девушкой. Он не мог не чувствовать себя виноватым перед ними. Они пытались подбодрить его в течение нескольких месяцев, когда он даже не нуждался в поддержке. Знаете, что бы его взбодрило? Возможность совершить каминг-аут без угрозы быть выгнанным из своего дома.

Или, может быть, новая пара перчаток тоже была бы хороша. Может быть, он попросит их купить ему модные перчатки. Чёрные вместо белых. Родители, вероятно, дадут ему всё, что он попросит прямо сейчас. Зная, как они хвастались сыном перед своими сопливыми богатыми друзьями. Может, ему стоит совершить каминг-аут прямо сейчас, пока они в эйфории.
«Мол, ребята, спасибо за поддержку, я молодец, не так ли? Топ-3 в стране — это я! Дорога к спортивной стипендии! Вы гордитесь? Ну, конечно же. Да, кстати, я гей».
Они ведь не смогут рассердиться на это, правда? Комори тоже приглашён в лагерь. Хотя бы одной проблемой меньше. По крайней мере, там будет один человек, которого он сможет терпеть. Надеюсь, они смогут позволить себе такую роскошь, как выбор соседей по комнате. В ночь перед отъездом он вынужден провести еще один из их семейных вечеров. Его мама начала эту традицию с тех пор, как Киёми рассказал родителям о своем разрыве. Хотя он не совсем уверен, как это может быть связано. Телевизор был включён на новостном канале, мама читала какой-то любовный роман, папа сидел за ноутбуком, и ему, честно говоря, просто хотелось подняться наверх и принять долгий горячий душ, прежде чем собрать вещи. Последней каплей стало то, что в новостях заговорили о старшекласснике, совершившем самоубийство. Очевидно, он оставил записку, в которой подразумевалось, что он сделал это, потому что был геем. Что ж, это очень утешительно. Это бы точно не заставило Сакусу вывернуться наизнанку. Он засовывает руки в карманы спортивных штанов, скрывая начинающуюся дрожь.
— Бедный ребенок. — Его мама вздыхает, качая головой.
— Его родители должны были что-то сделать с этим, когда он был моложе.
— Гораздо легче измениться, когда ты еще ребенок, — добавляет его отец. Сакуса сглатывает.
— А это действительно то, что ты можешь изменить?
— Конечно можешь. — Отец отвечает настолько уверенно, что почти убеждает и Сакусу.
— Ты можешь изменить в себе что угодно, если будешь достаточно усердно работать. Сакуса задумался, как именно это работает. Что именно он должен был сделать, чтобы… измениться. Он уже перепробовал все, что мог придумать. Он пересмотрел множество фильмов, порно, разглядывал девушек, пытался увидеть в них что-то, что помогло бы ему почувствовать большее. Чёрт, он даже целый год встречался с девушкой. Все это доказывало, что он не мог измениться. Девушки хорошенькие. Они милые, нежные, и были приятны глазу. Ему нравилось смотреть на них и разговаривать с некоторыми. На этом все. Он никогда не чувствовал ничего большего. Он встречался с девушкой целый проклятый год, и все же он не мог чувствовать к ней даже половины того, что он чувствовал к Ямазаки Кенто, Тому Холланду или ёбаному... Мии Ацуму. Чёрт бы его побрал! Он даже не разговаривал ни с кем из этих людей. Двое были знаменитостями. Ацуму он едва знал, и самый их длинный разговор длился две минуты, а состоял только из ругательств и заявлений о войне. И всё же он продал бы свою девушку за шанс хоть разок покусать эти богом забытые бёдра. Господи боже. Измениться? Как, чёрт возьми, он должен был поменяться? Если бы он знал способ, то уже сделал бы это. Он посмотрел на экран телевизора, на фотографию восемнадцатилетнего парня, всего на два года старше его, который покончил с собой, потому что не смог нести эту ношу. Он думает:
«Если я не смогу заставить себя измениться, я тоже так закончу?»