Я иду тебя искать

3.

- Я обратился к частному детективу, - Андреас отложил в сторону книгу и обнял присевшего рядом Алекса, - возможно, ему удастся найти следы Жени. 

Парень ощутимо напрягся под его рукой.

- И что ты будешь делать, когда найдешь его?

- Ничего. Просто скажу «привет», наверное. Спрошу, как его дела. Наверное, у него тоже уже семья, дети... 

- А вдруг ваши чувства... все еще живы?

Мужчина прижал к себе Алекса, легонько чмокнул в висок, немного помолчал. 

- Прошло двадцать лет, солнышко. У нас - у каждого - уже своя жизнь. Первая любовь – это прекрасно, и она не забывается никогда. Но как там говорил один китайский философ? В одну и ту же реку...

- ...дважды не войти, - закончил парень и вздохнул, - просто я боюсь, что ты увидишь его – и я уже не буду тебе нужен. 

- Он – мое прошлое. А ты – настоящее. Кстати, не думал, что ты будешь так переживать из-за дяденьки предпенсионного возраста, - Келлер увернулся от тычка и схватился за телефон, - письмо. Мне пришло письмо. Не бей старика! 

Но сердце и в самом деле скакнуло в горло: теперь каждое электронное письмо вызывало дрожь в кончиках пальцев. 

На самом деле Андреас не знал, что будет, когда детектив найдет Женю. 

Легко было рассуждать о прошлом, о настоящем, о философской реке, но факт оставался фактом: Андреас не знал, что он сделает. Разумом он прекрасно понимал все и про двадцать лет, и про отдельные жизни у каждого, но в душе... в душе он вовсе не был так уверен, что и в самом деле не потеряет голову снова, не полетит к своему мальчику, забыв обо всех этих двадцати годах.

Но правду Алексу знать не стоило. Нет, не потому, что Андреас хотел его обмануть, нет. Просто... просто он сам пока еще не знал результата всей этой игры в «закрытый гештальт». Красивое, модное слово. Его отец говорил проще: начатое нужно доводить до конца. Ёмко, понятно, точно. И никаких гештальтов.

Письмо было от детектива: он уточнял возраст, имя и фамилию отца, дату переезда, описание внешности... по всему выходило, что таких Жень в 1996 году приехало в Израиль аж несколько, и «достопочтенному профессору Келлеру» следовало набраться терпения, получив заверения в усердии и старательности детективных поисков.