Ты отравляешь мне жизнь

Всё хорошо или ...

- Хо, конечно же, я хочу оставить его около себя. Что за тупые вопросы? - рычал альфа.

Комната в этот момент наполнялась ядовитым запахом.

- Если ты злишься, значит, сейчас у тебя в квартире стоит адская вонь... - протянул Хосок, - хорошо, что я позвонил, а не стал приезжать. Юн, скажи мне, пожалуйста, одну вещь...

- ЧТО??? - ещё громче зарычал брюнет в трубку.

- У тебя гон, да? - аккуратно спросил друг.

- Да, - уже поникшим голосом ответил Юнги.

- И шлюх ты не звал? - скорее утвердительно, нежели вопросительно проговорил Чон. - Это из-за Чимина?

- Ну, а как ты думаешь? - снова начал заводиться Мин.

- Ты же знаешь, я могу помочь. Как было раньше, когда ты только приехал... - Хосок с опаской произносил эти слова, потому что много лет назад Мин запретил даже вспоминать об этой "помощи".

Чон был верным другом, поэтому проглотил всё и замолчал на двенадцать лет. Этот случай заставил его снова надеяться. Вот она, возможность снова ощутить руки Мина на своем теле, снова окунуться в горький запах, снова слизать сладкие капли пота с белоснежного тела. Пока Хосок мечтал, Мин крыл его матами, какие знал, и напомнил, что запретил вспоминать об этом. Хосок же обещал молчать и никогда не вспоминать.

Хо нервно сглотнул. Было больно, альфе было безумно больно. Он ощутил, как сжимается сердце, как боль пропитывает каждую клеточку. Хоть и адекватно понимал, что если сейчас признается в чувствах, которые рвут его на части, то точно потеряет Мина навсегда.

"Соберись, Чон Хосок, нужно молчать" - уговаривал он себя.

- Хорошо, хорошо, я просто пошутил, - а самого аж тряхнуло от собственной лжи.

- Хреновый из тебя человек-поддержка. Шутник тоже - хреновый, - злился Мин.

- Скажи тогда, чем тебе помочь? - подытожил психотерапевт. - Это природа. Ты не властен над ней. Просто трахни шлюху, а лучше двух. Обещаю, всё пройдёт.

С этими словами альфа положил трубку, пытаясь не выдать себя дрожью в голосе.

Юнги стоял посреди своей гостиной и вспоминал, как отчитывал тут Чимина, как младший уплетал завтрак за этим самым столом...

"Блять, нахрен мне сдалась эта истинность, как тряпка стал, ей богу" - злился сам на себя Юнги.