Знаете (Арсений надеется, что не знаете) такое утро, когда открываешь глаза и понимаешь – надлопаточный нерв. Ну или не совсем понимаешь, если раньше с таким не сталкивался, но Арс в этом фильме снимался не раз, так что определяет защемление безошибочно. Боль такая противная и издевательская, что хочется послать ее нахуй, но Арсений, даже не встав с постели, только судорожно вспоминает график рабочей недели – у него три выходных дня, и это отчасти утешает. Можно попытаться сделать с этим что-то и без больничного.
Вообще все это очень обидно, потому что увидеться с Бебуришвили Арсений собирался и без напоминаний ссаной правой лопатки, которая сейчас занимается всем тем, чем не нужно – тянет, ноет, стреляет и выебывается. Арс, вздохнув, плетется на кухню ставить чайник и одновременно набирает Андрея, прикидывая, куда в таком случае ему придется ехать, чтобы не охуеть от жизни в ближайшие несколько часов.
− Выпей пенталгин и езжай ко мне, − командует Бебур, и Арсений в очередной раз удивляется, как этот святой человек еще за все время не плюнул на него в свой выходной. – Надеюсь, у тебя нет рейса завтра?
− Не. Через три дня полечу. В Пекин.
− Ладно, я что-нибудь придумаю.
Арсений не знает, что бы он делал без Андрея, всякий раз умудряющегося поставить его на ноги за какие-то считанные дни – то понос, то лихорадка, ну смешно же, в самом деле. Едва закинув в себя кофе и собравшись, как калечный дед (только чтобы натянуть свитер, уходит минуты три со стонами и кряхтением), Арс заглядывает в уведомления телеграма и среди прочих сообщений находит ночное от Антона, зависая и даже слегка теряясь – второй круг, Шастун, серьезно? Арсений улыбается слабо и решает ответить позже, потому что мысли снова путаются, запуская необратимый процесс самокопания.
Второй круг это, конечно, штатная ситуация, но Арсений ведь пошел на него не из-за того, что на взлетно-посадочной полосе собаки ебались. Он пошел на него потому, что ошибся.
Арсений некстати и не к месту вспоминает глупую шутку про лебедя-пидора, виноватую растерянность Антона и его вроде бы действительно сожалеющий взгляд, и это явно не то, о чем хочется вспоминать. Настроение из нуля катится в минус, и Арс совершенно не желает представлять, каким образом они проведут в кабине пилотов семь с половиной часов до Пекина и еще столько же обратно. И еще командировочный день в самом городе, пиздец. Некрасиво, Арсению не нравится.
