Туманные окна

Глава 18

Ошарашенный Антон уже минут пять слушает холодные гудки, раздающиеся с того конца провода. В его голове еще не выстроилась картинка происходящего, но одно он знает точно — ему надо поговорить с Арсом. У парня еще есть доля сомнения, что Попов говорил совершенно не про него, но внутренний голос просто кричал ему, что это именно то, о чем он подумал.
Вспоминая образ Арсения — голубые, завораживающие глаза, идеальная улыбка, которая, кажется, натренирована годами, чтобы скрывать все чувства и переживания, (и, надо признать, у мужчины это хорошо получалось. Антон и вправду верил этой голливудской улыбке) — парень просто поверить не мог, что тот голос, который он слышал пять минут назад принадлежал такому человеку. Этот голос, который теперь Антон не забудет никогда, был…жалким? Он был очень тихим и робким. Складывалось ощущение того, что его обладатель совершенно не умеет разговаривать по душам. Он привык к тому, что все нужно скрывать и удерживать в себе. Он привык быть в маске. Но… почему Арсений не поделился своими переживаниями с Антоном? Почему позвонил в анонимную психологическую помощь? Ведь они с парнем вроде бы как друзья… Или нет?

***

Разум парня, который полностью отключался на минуты, вдруг резко начал кричать ему о том, что ему надо ехать к Арсу. Антон сорвался с места, таща за собой всю аппаратуру, включая наушники и микрофон. Все это с грохотом повалилось на пол, создавая в пустом офисе шум. Шастун выпутался из множества проводов и, захватывая по пути свою сумку, рванул к выходу.
Только через двадцать минут езды в метро и отличной пробежки до дома Арса, Антон стоял около его двери. За ней было пугающе тихо. Настолько тихо, что он начал со всей силы долбить в дверь. Как же ему знакома вся эта ситуация. Уже который раз он, пытаясь выстроить нормальное сердцебиение и дыхание, стучал в эту дверь, потому что думал, что что-то случилось. Уже который раз он бегал сюда, заполняя подъезд крикам и шумом. Уже который раз он переживал за скрипача, странно вошедшего в его жизнь.
Арсений пришел в его жизнь, как сон: сначала медленно, а потом полностью заполоняя собой все пространство, не давая покинуть его ни на секунду. Мысли Антона так резко изменились в сторону мужчины, что теперь парень думает, что так всегда и было: каждое утро и каждую ночь он засыпает и просыпается, вспоминая скрипача.
Тихие шаги, которые вдруг донеслись за дверью, заставили Антона даже перестать дышать, только бы услышать хоть какое-нибудь движение. Щеколда вроде бы как открывается, но замок поворачивается в другую сторону, вновь закрывая дверь.
— Уходи, — тихое, но столь жесткое слово. Шастун нервно сглотнул, не привыкший к такому тону мужчины.
— Арс, прошу. Поговори со мной, — тишина, — я готов выслушать тебя, давай же.
— Уйди, Антон, — его имя прозвучало так сухо и холодно, что парень ненароком подумал, не пьян ли Попов, но голос был четкий и трезвый.
— Ну пожалуйста, не прогоняй меня. Нам обоим это нужно, поверь…
Никого ответа не последовало. Но Антон не намеревался уходить. Уйти просто так сейчас — это тоже самое, что предать Арсения. Парень даже не обиделся на холодный тон скрипача, ведь что-то случилось. Он чувствует это.
— Что ж, тогда говорить буду я, а ты слушай, хорошо? — Шастун понимал, что вопрос был риторический, ведь Попов все равно на него не ответит. Парень, не брезгуя, сел на холодный кафель подъезда, облокотившись на дверь мужчины.
— Возможно, ты посчитаешь меня параноиком или что-то вроде того, но разве ты не думаешь, что это самое настоящее чудо, что ты позвонил именно в наш офис, именно я перехватил твой звонок и именно я услышал те главные слова, которые ты боялся сказать мне лично?
— Они были предназначены не тебе, а… — резкий голос Попова раздался за дверью, но тут же стих.
— Не мне? — просто переспросил Антон, уже искренне  веря в слова, сказанные Арсом, — что ж, этого я не учел. Но я все равно не уйду отсюда так просто, как ты думаешь.