Незримое доверие |Лиза Ира|

27

— Лазутчикова, к начальнице, — в камеру зашла охранница. Она сразу кинула взгляд на Кару, ловя встречный. Вторая ночь в тюрьме оказалась не менее сложной, чем первая. Ира хоть и спала часок или два, но сил это совсем не прибавило. Её уже назначили на работу в прачечную. И Лазутчикова как раз должна была выходить во вторую смену.
— К начальнице? — Лазутчикова удивилась, — а по какому вопросу? — брюнетка пока не рыпалась вставать.
— Я тут перед тобой отчитываться должна, заключенная? — недобрым голосом спрашивала охранница, — встала, руки за спину и пошла.
Лазутчикова недовольно выдохнула, — я вообще-то просто просила, поэтому не нужно тут фырчать, иду я, — она встала и сложила руки за спиной. Лазутчикова увели под пристальным взглядом Кары. Женщина не знала, зачем вызывают Лазутчикову, ведь заключенных редко звала сама начальница. Каре этот ход совсем не понравился. — Миссис Ли, вы же понимаете, что эта заключенная не должна никак пострадать, находясь в вашем центре. В противном случае, я от лица ФБР поставлю вопрос о снятии с вас лицензии, — с начальницей центра в её кабинете разговаривала агент Андрияненко.
— Агент Андрияненко, вы сейчас мне угрожаете? — уточнила Ли, — так я вам сразу скажу, что у вас этот номер не пройдёт. Мы будем содержать данную заключенную так же, как всех.
— Вы же понимаете, что законодательство в данном случае на стороне заключенных. И они в праве подать жалобу как на охрану центра, так и на вас лично, — Лиза уже двадцать минут пыталась достучаться до начальницы, но та стояла на своем. И от этого Андрияненко пришлось перейти к крайней мере — угрозам.
— У нее есть претензии к охране или ко мне? По-моему, нет, — начальница тюрьмы внешне была спокойна.
— У меня будет претензия к начальнице или охране, если я обнаружу на ней еще хоть одну царапину, — Лиза включила режим бульдога. Опасность так и излучалась от нее.
— Агент Андрияненко, то, что на лице заключенной появились ссадины и царапины… — женщина не знала, как это объяснить, — этому могут быть разные причины. Да и вообще, я не могу приставить к ней охрану.
— Я вас предупредила, миссис Ли, — высказала в грубой форме агент, и в кабинет завели Иру.
— Миссис Ли, заключенная Лазутчикова.
— Пусть проходит, — сказала Ли и в кабинет вошла Лазутчикова. Ира сразу заулыбалась, увидев Лизу, сразу понимая, зачем ее привели. — Можешь быть свободной, — сказала начальница подчиненной. Охранница кивнула и покинула кабинет. Андрияненко же оставалась стоять с каменным лицом. Она была безумно рада видеть Иру, но знала, что показывать этого начальнице не имеет право.
— Вы тоже можете идти, миссис Ли. Начальница была очень недовольна тем фактом, что ей предстоит покинуть свой кабинет.
— Хорошо, агент Андрияненко, — Ли встала и вышла из кабинета. — Малышка, — Ира выдохнула и улыбнулась еще шире. Лиза же не медлила больше ни секунды. Она приблизилась к Ире и крепко обняла её, перед этим быстро целуя в губы.
— Солнце моё, маленькая моя, любимая, — они не виделись всего день, но он оказался очень тяжелым для Лизы. Хоть ночью она и поспала часов пять, это не помогло ей сдвинуть дело с мертвой точки. — Лиза, — Ира вдохнула пьянящий аромат, — малышка, я так рада тебя видеть.
— Я тоже рада, солнце. Как ты? — Лиза говорила тихо, чтобы не нарушить этот момент. — Нормально. Сейчас главное, что ты рядом, — Ира поцеловала Лизу. Этот поцелуй был пропитан любовью и нежность. Андрияненко наслаждалась всеми фибрами тела происходящим. Ее руки касались Иры, а губы не могли прервать притягательный поцелуй. Но Ира первой его прекратила, но не собиралась отстраняться, она со всей нежностью прислонилась своей щекой к щеке Лизы, — как у тебя дела? Ты спала сегодня?
— Спала. Не переживай. Я ездила домой, — Андрияненко не хотела посвящать Иру в подробности своей поездки домой, где у нее был разговор с матерью, — расскажи мне, как ты? Всё ли в порядке? — Нормально, — повторила Лазутчикова, — единственное, что могу сказать, еда здесь дерьмовая, — брюнетка усмехнулась.
— Это да, — Лиза скривилась, но потом улыбнулась Ире, — но это же ерунда. На тебя больше не нападали, я надеюсь?
— На меня не нападали, не переживай. Все будет хорошо, — Ира улыбнулась. Она не собиралась рассказывать Лизе о том, что помогает Каре. Зная, что Андрияненко будет против, а ей здесь нужно как-то выжить.
— Не могу не переживать. Ты не должна быть здесь, — Лиза отстранилась от Иры и поцеловала ее в лоб.
— Я того же мнения, но пока ты не докажешь, что я не убивала этих мужчин, я буду здесь.
— Завтра я еду в Сиэтл вместе с Вином. Мы начнем с самого начала. Я не смогу приезжать к тебе, и допросов на это время не будет.
— А Лион? Он сможет ко мне приезжать? — Ира хотела, чтобы ей разрешили позвонить, а лучше, чтобы она смогла увидеть родителей.
— Он приедет, скорее всего, завтра. Он уже выбил для тебя телефонный звонок, — Лиза поддерживала связь с адвокатом по несколько раз в день. — Да?! Круто, — Ира была счастлива узнать это, — а как там Тео? Что вчера было на допросе?
— С ним я после не разговаривала, но Вин сказал, что он держался молодцом. Его показания были правдивы, — Лиза прислонилась бедром к столу начальницы.
— Ему еще нужно будет давать показания? Я просто переживаю за него.
— Пока не нужно. Да я думаю, и не будет нужно, — Лиза продолжала находиться в уверенности, что скоро они докажут невиновность Лазутчиковой.
— Хорошо. А ты своей маме рассказала? Я просто не хочу, чтобы обо мне плохо подумала, да и маме сейчас нужна поддержка. — Она вчера была у меня дома. И конечно же, она не верит в твою виновность, — Лиза выдохнула. — Правда? Не ври мне, я хочу знать правду, какая бы она ни была.
 — Я уже ответила, Ира, — Лиза протянула к Лазутчиковой руки, — иди ко мне. Ира подошла к Лизе, — я просто знаю, что ты будешь меня беречь и укрывать правду.
— Я просто люблю тебя. Вот и вся правда, — Андрияненко обняла Реджину. Она гладила Миллс по Иру, когда ее голова лежала на сильном плече агента.
— Я тоже тебя люблю. Сколько у нас времени? — Ира не хотела, чтобы Лиза пострадала, если их застукают. — Она не посмеет зайти, пока я не разрешу. Постой еще в моих объятиях немного, — Лиза прикрыла глаза. Ира только крепче прижалась к Андрияненко, — я хочу домой. Хочу быть с тобой. Лиза сжала зубы, чувствуя свою слабость. Она не может дать Ире то, что та так хочет. От этого сердце агента дрожит, а вера в будущее пугает со страшной силой.
— Мы будем вместе. И мне кажется, мы даже можем пожениться. Что скажешь?!
— Что? — Ира отстранилась, — ты хочешь, чтобы мы поженились? — в глазах Лазутчиковой было смятение и радость одновременно. Хоть она и не думала об этом, но слова Андрияненко стали для нее очень желанными.
— Я хочу иметь с тобой семью. В моих планах — продажа моего дома, твоей квартиры и покупка общей жилплощади, — Лиза широко заулыбалась. Мысли о таком будущем ее очень привлекали. Ира засмеялась, — какие грандиозные планы, мне нравятся. Только можно не продавать мою квартиру? Я ее очень люблю.
— Нельзя, — Эмма поджала губки, задумываясь, — нет, при любом варианте нельзя. Вдруг ты от меня сбежать захочешь. А если у нас будет только одно место, где жить, ты сто раз подумаешь, прежде чем пойти на этот шаг.
— Ладно, я согласна! — Ира поцеловала Лизу, прижимаясь к ней всем телом.
— Что? Я не расслышала? — Андрияненко засмеялась. Она целовала Иру и отрывалась, чтобы спросить. Но не дала ей ответить, вновь касаясь ее губ.
— Я бы с удовольствием это крикнула, но могу лишь прошептать, — Ира приблизилась к уху Лизы и тихо сказала, — я согласна создать с тобой семью. — Честно? — Андрияненко хотела продлить этот момент счастья. — Честно. Но у нас еще будет много тем для обсуждения, — Ира обнимала Лизу, поэтому Андрияненко не видела грусть в глазах брюнетки.
— У нас всё будет, — Андрияненко повернула голову и поцеловала Иру в висок, — слышишь, родная? Мы будем счастливы.
— Я верю.
— Люблю, — Лиза еще раз поцеловала Иру в губы, понимая, что на сегодня это последний поцелуй. Дольше держать начальницу центра за дверью было бы наглостью. — Миссис Ли, заходите, мы закончили, — Андрияненко выглянула из кабинета, но потом вернулась обратно. Ира стояла с опущенной головой, она скрывала свою радость от разговора с Лизой, хоть и грусть тоже была.
— Как прошёл разговор? — Ли прошла на свое место.
— Я узнала от нее то, что хотела, — Лиза за несколько секунд сменила теплоту голоса на стальные нотки. — Тогда я прикажу ее увести, — сказала начальница и вызвала конвой, — увести.
— До свидания, — Ира посмотрела в глаза Андрияненко, и ее вывели из кабинета.
— Подпишите несколько документов, — сказала Ли и протянула Андрияненко документы. — Что это? — Лиза взяла документы в руки.
— Документы о том, что вы проводили допрос. Я не хочу потом отчитываться за это перед начальством.
— Да. Я не буду создавать вам лишних проблем, — Лиза подписала бумаги, перед этим пробежав по ним глазами, удостоверившись в правдивости слов женщины, — надеюсь, что и вы не создадите себе их сами.
— Мы постараемся, чтобы с этой заключенной ничего не случилось, — прорычала Ли. — Уверена, что вы не разочаруетесь в итоге, — Лиза должна была намекнуть начальнице центра, что за её дальновидность по отношению к Ире она не останется с пустыми руками. Такой разговор Ли понравился больше, ведь если бы Лиза начала с этого, то и не было бы момента неприязни.
— Ждем следующего вашего визита. — Он не заставит себя ждать. А пока я оставлю вам свою визитку, — Лиза положила ее на стол, — я хочу знать всё о жизни этой заключенной в ваших стенах.
— Я постараюсь, — Ли с ехидной улыбкой убрала визитку в стол, — до встречи.  
— До свидания, миссис Ли, — Лиза не задержалась в этом кабинете больше, чем на несколько шагов, пока не покинула его, а в последствии центр. Ей жизненно важен был этот разговор с Ирой, как и понимание, что любимой он также был необходим. Лиза осталась довольна этими проведенными вместе минутами. Но она должна была продолжать работать, чтобы увеличить минуты вместе во сто крат. Ира вернулась в камеру. На ее лице сияла улыбка, ведь она и не мечтала, оказавшись здесь, получить предложение от Лизы создать семью. Было еще многое вопросов и явно долгий путь, но первый шаг они сделали.
 — Стучала? — сразу, как только Ира переступила порог камеры, к ней вплотную подошла Кара.
— Что? — Ира вышла из своих мыслей и с непониманием посмотрела на Кару.
— Я повторять не стану! — женщина толкнула Лазутчикову, и та спиной врезалась в стену. И не успела очухаться, как Кара приставила локоть к ее горлу, надавливая и принуждая задыхаться.
— Ты чего делаешь, идиотка?! — Ира начала брыкаться, но Кара ее очень крепко прижимала к стене, — я на свидании была с женой. Кара еще сильнее надавила на горло.
— Убью, если узнаю, что стучишь! — она прорычала эту фразу прямо Лазутчиковой в лицо и через секунду отпустила её. К закашлявшейся Ире подбежала Шерил, помогая держаться на ногах. — Ты это… не держи за это зла на Кару. У нее со стукачами своя тема… Ира потерла горло и несколько раз выдохнула, — разбираться нужно, а не к стене прижимать, — Лазутчикова дошла до своей койки. — Не давай ей повода, и разборок не будет, — Шерил дошла вместе с Ирой и села рядом, — полгода назад ее предала одна девка. Стучала под шумок начальнице. А Каре из-за нее еще три года к сроку добавили. А ту шваль выпустили. Короче, не давай повода. Она хоть не до смерти, но избить сильно в состоянии.
— И что мне теперь на свидание к жене не ходить? Или к адвокату?! Я вообще не знала, какого черта меня вызывали.
— Просто в следующий раз предупреждай Кару. Проблем не будет, — давала совет Шерил, — а сейчас пошли. Мне поручено показать тебе твоё место работы. — Ладно, — Ира еще несколько раз покашляла и встала с койки.
— Вот, смотри. Это стиралки, в них кидаешь грязное белье, — Шерил привела Иру в прачку. Это было относительно большое помещение. Много стиральных машин, сушилок, гладильных машин, — потом достаешь и кидаешь в сушку, потом в гладильню. Всё просто. Ты сегодня на приёме и стирке.
— Да… не думала я, что десять лет отучившись, буду прачкой работать, — Ира осматривалась на новом месте работы.
— А ты надеялась, что тебя в мед кабинет кинут? — усмехнулась Шерил.
— Да я уже ни на что не надеялась, — Лазутчикова выдохнула, — Господи, да за что?! Вот ты можешь мне ответить? Почему секундная радость сразу перечеркивается вот этим.
— Это всё херня, — Шерил стояла около Лазутчиковой, — подумаешь, грязное белье. Закончится и этот этап жизни. Главное, чтобы еще хреновей не стало. Так что радуйся моменту.
— Например, смертная казнь, — хмыкнула Лазутчикова.  
— Ооо, правильно мыслишь, — заключенная засмеялась и толкнула Иру плечом, — в этом месте нужно помнить — всё, что нас не убивает, делает сильнее. Ира усмехнулась, — хороший совет, постараюсь придерживаться. Ну, а ты за что здесь?
— Изнасилование с отягчающими обстоятельствами, — кровожадно пропела прямо над ухом Иры женщина. Лазутчикова же на это только засмеялась, — бедные мужики. Одна режет, другая насилует. Ну, а если честно?!
— Мне пить нельзя. Буйная становлюсь. Обычно меня останавливали подкашивающиеся ноги, а в тот раз ничего не остановило, и я напала на полицейских в конечном итоге. А до этого разбила напрочь бар, в котором сидела.
— Да м… история. И сколько дали? И сколько здесь еще быть?
— Дали семерку. У меня при обыске еще травку нашли в лифчике. Обидно. Уже два года тут сижу. Осталось еще два до УДО.
— А почему здесь сидишь? Я просто думала, что здесь содержат тех, кто еще не осужден.
— Не. У нас центр разносторонний. Тут и не осужденные есть и давно отбывающие. Он даже какое-то там место занимает по Америке в какой-то там категории. — Понятно, — Ира пошла к пункту приема грязного белья, — а ты тут тоже работаешь?
— Пока да, но я планирую перевестись в место более благоприятное, — Шерил же пошла к стиральным машинкам, чтобы достать оттуда постиранное белье и переложить в сушку.
— А расскажи о себе что ли? Интересно все-таки, — Ира взяла корзину и пошла к машинке.
— Да ничего захватывающего в моей жизни нет. Обычная алкоголичка, которая угодила в тюрягу, — Шерил сказала, но горько усмехнулась после.
— Хреново, ну ничего, и с хорошей родословной можно здесь очутиться. Не зря говорят, от сумы и от тюрьмы не зарекайся.
— О, да. Здесь даже актрисы есть. Но знаешь, что скажу — мы здесь не на всю жизнь. И поэтому ныть или жалеть себя не будем, — отрывисто произнесла Шерил и засмеялась. — А семья у тебя есть? — Ира запихивала грязное белье в машинку. Ей было противно, ведь оно воняло, и на нем были различные следы.
— Нет. Вернее, была. Но потом сгинула, — Шерил подошла к Ире, — муж бросил, я запила, и ребенка забрали в приют.
— А почему ты его не заберешь? Или ребенок не был стимулом бросить пить?! Сколько ему, это же мальчик? — предположила брюнетка. — Мальчик. Потому что я прохерачила момент. Когда меня вывели из запоя, я месяца два не употребляла. Пошла в приют, а там сказали, что моего малыша усыновили, — Шерил опустила голову вниз и стукнула кулаком по машинке, которая стояла позади нее. Ира поджала губы, — мне очень жаль. Но возможно, что твоему сыну хорошо в новой семье. Живи этим, ведь если ты будешь думать о другом, ты можешь окончательно похерить свою жизнь.
— Да куда там. Я здесь уже год не пью, держусь. Спасибо Каре. Она заставила меня бросить. Ты же понимаешь, что даже здесь есть свой алкомагазин, — Шерил показала пальцами кавычки, — и запретила продавцам продавать мне спиртное или травку. Так что когда я выйду, то намерена узнать, кто усыновил моего ребенка. Томи помнит меня. Ему было десять, когда его забрали.  
— Шерил, я понимаю твое рвение, но сначала убедись, как ему в этой семье. Он может быть счастлив, а для матери нет ничего важнее, — Ира, как мать, понимала Шерил, но все же она и другое понимала, ведь ее появление может разрушить мир ребенка.
— А если он меня ждет? — Шерил искренними глазами посмотрела на Лазутчикову.
— Если он тебя ждет, тогда ты должна наладить жизнь, чтобы его забрать, — Ира всегда ставила ребенка выше своих потребностей и желаний.
— Ты права, — женщина хмыкнула, — но легко сказать, а сделать хрен два получится. — Главное, желание. Я по себе знаю, что для своего ребёнка можно на небо полететь, — Ира закрыла огромную стиральную машину. — По себе? У тебя была подобная херня?
— Просто Тео родился совершенно в не подходящее время. Мы не планировали, я училась, Грэй тоже. Тео первый год постоянно болел, он собрал все детские болезни. Поэтому тогда мы делали все, чтобы наш малыш чувствовал нас рядом.
— А у тебя поддержка есть? Или была?
— Был муж Грэй, а сейчас Лиза. Но не думай, что это главное. Твой малыш — главная твоя цель, думай только об этом.
— Хорошо говорить, когда ты не одна, — Шерил махнула на Лазутчикову рукой.
— Я не отрицаю что тебе сложнее, но сбрасывать свои неудачи на отсутствие поддержки тоже неправильно.
— Может и неправильно, но ты не поймешь, как это, быть одной. — Надеюсь, я никогда этого не пойму, — Ира тащила новую партию белья, — у меня большая семья. — Расскажи.
— У меня есть родители. Они у меня замечательные. Хотя с мамой мы постоянно спорим. Все, что я делаю, я делаю не так, — Ира закатила глаза, — а папа у меня мировой. Он всегда меня поддерживает. Есть сын Теодор, он у меня уже взрослый, сейчас живёт в Сиэтле с отцом и своей девушкой. Грэй, это мой бывший муж, переехал в Сиэтл практически сразу после нашего развода, но мы в отличных отношениях остались, как друзья. Но самый мой лучший друг — это Джош, брат Грэя. Мы с ним учились вместе, а сейчас работаем. А сейчас у меня появилась Лиза. Мы познакомились, когда ее привезли ко мне с ранением.
— Случайное знакомство? — Шерил только улыбнулась на рассказ Иры, радуясь за человека, у которой в жизни много по-настоящему родных людей.
— Ага, но я бы и не обратила на нее внимание, если бы не ее настойчивость. Мы переспали практически в первый же день знакомства.
— Она тебя домогалась? — Шерил засмеялась, хотя знала ответ.
— Нет, она просто починила мне кран на кухне.
— Ух ты. Рукастая что ли?
— Ну кран починить смогла. А еще кровать, мы ее немного сломали, — Ира засмеялась, вспомнив этот момент.
— Подожди, так ты би, получается, раз так быстро пустила ее в койку? — Да я всю жизнь была би, и даже в молодости встречалась с девушками. Но потом встретила Грэя и влюбилась. У нас был бурный роман, да и последние года три до развода мы жили за счет секса.
— По твоим рассказам ты чертова нимфоманка, — Шерил засмеялась. — Возможно, мне диагноз не ставили. Но я люблю секс и не собираюсь это отрицать.
— А у меня секса уже года четыре не было, — женщины болтали и занимались работой.
— Ууу… — протянула Лазутчикова, — не завидую.
— Да еще бы. А после твоих разговоров еще сильнее зачесалось, — заключенная вновь засмеялась.
— Помочь тебе с этим, дорогая Шери? — в болтовню Иры и Шерил вмешалась подошедшая заключенная. Женщина крепкого телосложения, а за ней стояла крупная девушка, выполняющая роль телохранителя. Это были Гвен Хили и Роза Тирот, местные любительницы девичьего секса. — О, нет, дорогая. Я пас, — Шерил только засмеялась на предложение заключенной. Ира подошла ближе к Шерил, — дамы, мы разберемся без вас. Спасибо за предложенную помощь, но мы откажемся. И нам нужно работать.
— Вы вместе что ли? — Гвен рассмеялась и кивнула Розе, а сама сделала два шага в сторону Лазутчиковой.
— Так, дамочка, можно не нарушать моего личного пространства, — Лазутчикова не сдвинулась с места, но напряглась.
— Смотри, а она борзая, — Роза цыкнула, — но сочная.
— Девчонки, мы работаем, не мешайте, а? — Шерил только хмыкнула на болтовню подошедших.
— Работницы. Не в том месте усердие проявляете, — Гвен сказала и шлепнула Иру по ягодице, грязно смеясь.
— Эй! А ну убрала свою натиралку от меня, — Ира оттолкнула женщину. — Так, красавица, ты поаккуратнее на поворотах, а то сейчас разложим тебя, — Тирот вышла вперед.
— Тихо, тихо, — Хили остановила подругу, прекрасно видя, как Шерил напряглась и встала так, будто готова защитить и себя и Иру. Гвен знала, что Шерил не так сильна, и Роза спокойно её удержит, но проблем с Карой после этого иметь не хотела. А вот подстеречь, когда новенькая останется одна, они могут, — не видишь, девочка не готова к более тесному знакомству. Пошли, не будем мешать.
— Вот и проваливайте, — Ира не пряталась за спиной Шерил, — нечего тут свои ручонки протягивать, а то ноги протяните. — Угрожает еще, — Роза уже порывалась прижать Лазутчикову к стене.
— Пошли, сказала, — кинула Гвен и, сверкнув взглядом на Лазутчикову и поцеловав воздух, первой поспешила выйти из прачечной. — Ну чего встала? Вали давай, — сказала Шерил, заметив смятение Розы. Лазутчикова почесала голову, — да твою ж мать! Тут что, уродиной нужно быть?
— Не бери в голову. Херня всё это, — Шерил махнула рукой в сторону выхода, — слишком много пафоса.  — Главное, чтобы Лиза не узнала, а то я ее знаю.
— И чего она сделает? — Шерил усмехнулась, — она там, ты тут. Или тоже пафосом прыщет, как эти? — Ну, немного, — Ира усмехнулась, — действительно, она там, а я здесь.
— Вот и не надейся на неё. Я вообще не понимаю, как ты можешь на нее надеяться. Она же легавая. Ей лишь бы дело закрыть.
— Эй! Сейчас леща получишь, — Ира разозлилась, — она не легавая, и меня вытащит.
— Да как скажешь, — Шерил хмыкнула такой наивности Лазутчиковой. Ира пошла доставать постиранную партию белья. Она верила, что Лиза вытащит ее, и злилась, что другие считают иначе. — Лазутчикова, — ближе к концу рабочей смены в прачечную зашла Кара. Шерил к этому времени закончила свою работу и ушла.
— Я тут, — Ира взглянула из-за сушки. Она была удивлена появлению Кары.
— Кто ты? — Кара подошла вплотную к Лазутчиковой, нездоровыми глазами смотря на неё. — Что? — Ира насторожилась и выставила руки вперед, — Кара, говори понятнее. Я не хочу догадываться.
— Кто к тебе сегодня приходил? — женщина оттолкнула руки Иры в сторону.
— Жена, ну практически жена, а что? — Ира сделала шаг назад, — у тебя есть какие-то претензии?
— Кто она? — Кара продолжала наступать на Иру.
— Агент ФБР, но я ей ничего не сказала. Ни про наше знакомство, ни про тампон.  
— Ты знаешь, что в этом месте опасно быть женой ФБР или полиции? — Кара прижала Иру к стиральной машине, но не касалась её.
 — Предполагаю, но ничего поделать не могу. Я бы и сама с удовольствием не находилась здесь под подозрением в убийстве, — Ира отстранила Кару, — не нужно тут из меня стукачку делать.
— Совет — чтобы никаких от меня секретов не было, — Кара отошла от Иры. Она хоть и злилась, но пока ей не было, в чем упрекнуть Лазутчикову, — и помойся сгоняй. Воняет от тебя, чёрт! — женщина развернулась и оставила Иру также быстро, как и настигла. Лазутчикова понюхала себя, — фу! От меня несет дерьмом, — брюнетку начало воротить саму от себя, и поэтому она быстрее пошла в душ.