В это время помощник Милохина наблюдал через камеры, что происходит во дворе и терассе дома, попивая кофе.
Когда он увидел, как что-то быстро мелькнуло, пролетев вниз, кофе вылетело изо рта и парень быстро вскочил с места.
Он побежал ловить беглянку, при этом крича на весь дом.
— Юля сбежала!
Милохин присоеденился к нему и когда они выбежали из дома, то увидели, как девушка пытается перелезть через забор, однако у неё ничего не получается.
— Далеко собралась? — с издёвкой спросил Милохин, сложив руки на груди.
Юля закатила глаза и слезла, потому что это было проще, чем перелазить через острый забр.
— Данил, я хочу домой. - заявила блондинка, сделав щенячие глазки.
- Отведи её в подвал. — с этими словами парень зашёл в дом.
- Нет, не трогай меня! — Юля рванула голыми ногами по двору.
Кучерявый побежал за ней, но не мог её догнать.
— Лучше отпусти, я ведь долго так могу бегать. — кричала Гаврилина.
Она вымотала брюнета, который так и не мог поймать её.
Пробегали вокруг дома они около 15 минут, а после Юля влетела в Даню.
— Сколько можно. - он недовольно закатил глаза и крепко сжав руки Гаврилиной повёл девушку в подвал. - Надеюсь ты набегалась, потому что больше у тебя такой возможности не будет.
- Ты не сможешь вечно держать меня здесь! - возмущённая Юля расслабила тело и упала на холодный пол.
- Вставай. - приказал Данил.
- Я не хочу в подвал. Там темно и грязно. Я всё-таки девочка и мне нужна чистота. — малышка строила из себя привереду.
- Ты меня достала. - парень поднял Юлю и затолкал в подвал.
Блондинка скатилась по лестнице, не удержав равновесие и ударилась головой из-за чего отключилась.
Пока Юля валялась на холодном полу в отключке, Даня разговаривал со своим отцом на другом конце Москвы.
— Слушай, раз уж ты её взял к себе, то будь с ней поосторожнее, не забывай, что Юля девушка и она очень хрупкая.
— Пап, эта дура издевалась надо мной несколько лет, почему я должен быть с ней мягок? Я хочу, чтобы она страдала. — холодно произнёс Милохин.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ну что, довыпендривалась?! D&J
Fiksi PenggemarОна издевалась над ним, но тихоня оказался вовсе не тихоней. Теперь настала её очень страдать.