Налитые свинцом веки мягкой тяжестью ощущались на коже юноши, который с трудом раскрыл их, ещё какое-то время смотря на крашенный побелкой потолок. В нос ударил запах накрахмаленных простыней, белоснежных и мягких, словно шёлк, отчего Антону на время не захотелось вылезать из постели, навеки оставшись в её тёплых оковах.
Но вскоре он вспомнил о Роме, отчего его наполненное ленью и блаженным спокойствием желание моментально улетучилось. Он медленно поднялся с больничной койки, чувствуя отголоски болезненной слабости от недавней температуры, вставая ногами на холодный пол и обуваясь, дрожащими руками пытаясь завязать шнурки.
Приоткрыв старую дверь палаты, он поморщился от скрипения, выходя в полупустой коридор и осматриваясь. Кажется, он был совсем в другом отделении на первом этаже, но это было не столь важно. Он ускорил шаг, стараясь как можно непринуждённее шагать по больничному коридору среди других пациентов, вдыхая запахи манной каши, супа на воде, чёрного хлеба, компота из сухофруктов и каких-то детских смесей. Где-то был слышен детский плач, разговоры медсестёр, и голоса мамочек, чьи дети что-то подхватили в детском садике. Быстро открывая дверь и поднимаясь по ступенькам, Антон на миг остановился, смотря на вывески.
Сердце сжималось от предчувствия встречи с Пятифаном, отчего руки юноши вмиг заледенели, когда он на вялых ногах шагал по больничному незнакомому крылу. Раненные костяшки пальцев теперь не так сильно зудели от ран, отчего он сжимал ладони в кулаки, чувствуя как от нервов и прохлады коридоров сжимаются все его мышцы и напрягается челюсть.
Знакомые вывески и запах спирта навеяли на Петрова недавние воспоминания, добавляя запах железа Ромкиной крови в ничего не осознающее до конца сознание, которое словно находилось в тумане.
Было лишь непреодолимое желание увидеть Рому, и чувство собственной, кромсающей на мелкие части, вины, отчего каждый последующий шаг к знакомой палате давался с большим трудом, словно Антон был грешником, несущим на себе огромный багаж сожалений.
Вдалеке, на всё той же старой подряпаной лавочке сидела Анжела, словно она и никогда не покидала больницу, навеки став её частью, словно манекен или картина, висящая на стене.
Заметив приближающегося юношу, она тут же подорвалась со скамейки, подходя к Антону:
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ну здравствуй, Антошенька
Фанфик- Ну привет, красавица, - раздалось около уха горячое хриплое дыхание, а низкий бархатный голос, промолвивший это, вызвал табун мурашек. Антон сразу понял, что это Рома. Он и Бяша не могли простить, что он отказался подчиняться дурацким правилам их...
