Игра королей. Второй Том. Короли И Братство Смерти.

17. Арка: Война Трёх Течений 1. Вера

(Арка Зонтопии. Здесь не будет действий мультиотряда под командованием Астреи и других координаторов, но нужно иметь ввиду, что действия арки идут параллельно начальному этапу подготовки и организации мультиотряда. Активных боевых действий и важных сюжетных моментов мультиотряд пока не совершает, потому эта арка посвящена Зонтопии.)

   7 июня лета черви. В Зонтопии только что прошёл тёплый дождь. Трефовый валет, Зонтик лежал у себя с простудой. Алебард закрыл его у себя, сообщив, что зайдёт, чтобы принести еду, хотя Зонтик вежливо возражал и говорил, что может сходить на завтрак. Алебард сказал, что-то про ангину и про отдых. Зонтик задумчиво проводил его взглядом, потому что если и никогда не болел ангиной, то ему всегда казалось, что она ощущается куда хуже. Он же как будто просто устал от бездействия. Хотелось что-то сделать. Ему было попросту скучно или тоскливо. Можно было почитать, но половина книг Зонтопии посвящены религии, а Зонтику эта тема, как ни крути, была не близка. Сидя на кровати, он думал о том, как он понимает религию и правильно ли его карты понимают религию? "Что такое вера? И раз эти карты верят в меня, то во что верить мне? — подумал он, — в себя?" Это не было лишено смысла лишь первые пару минут.
—А если серьезно… — он опустил взгляд на свои руки, на колени под одеялом, расшитым, будто поляна цветов. Он сразу вспомнил, что Карточный Мир стал обретать формы. И раз так, то его посетила мысль, о том, как было бы чудесно в заправду оказаться на такой поляне под приятным солнцем, плести венки [хотя бы поучиться] и ни о чём не думать. Он повернул голову к окну рядом с кроватью, но за окном были лишь хмурые свинцовые тучи, потому он повернулся к стене против окна. Там и висели картины маслом. Какие-то стояли недалеко. Зонтик и не заметил, как много их стало.

  В распоряжении Зонтика, как Великого Короля были бы все картины Зонтопии, именитые художники всей страны были бы готовы грызть друг другу глотки, чтобы нарисовать по заказу бога, но он этого не хотел. Из бесконечного выбора, ему пригляделась работа уличной художницы, продававшей свой талант за любую даже самую несоразмерно таланту низкую плату. Ему никогда не хватало смелости завести разговор, но он был рад оставлять щедрую плату за инвестицию в свой серотонин. Он обошёл всю Зонтопию по несколько раз, но никакой другой художник, продававший свои картины куда дороже, не обладал воздушной лёгкостью в кисти и душе. Валет знал, что это странно, но только её картины были живыми. Только её цветы пахли, только её карты на картине с ярмаркой пели и танцевали почти в слух, только её небо казалось Зонтику  объёмным и настоящим настолько, что его посещало желание протянуть к картине руку, чтобы убедиться в её "нарисованности". Каждый раз казалось, что в картину можно было войти или как в случае с его любимой картиной - провалиться и падать в бесконечность. Ему казалось, что именно эта картина на стене - настоящее небо, а окно рядом с ним - простое полотно залитое серой краской.
—Как удивительно… Она никогда не видела полян с цветами здесь, но рисует их, будто с натуры. Это очень, действительно, вдохновляет, — сказал он, механически поворачиваясь к своему столу. Там по прежнему лежала белая бумага, карандаши, краски.
—Как в Реальности… Ничего особенного… — сказал он, выбираясь из под одеяла и подходя к столу. Он сел на стул и только взявшись за карандаш, уставился в белый лист. Что он хочет там увидеть? 
—Д-давай же… Это как раньше с Данте…