Ошибка

20 Глава

— Фрайни, ты это знала? — с небольшим шоком спросил у сестры Оптимус.

— Если бы... — с таким же шоком ответила брату Пакс.

— Какого чёрта?! — вскрикнула Полина. — Би! Давай обратно в человека! Если тебя таким увидят, то никому из нас не поздоровиться! Тебе тем более!

Бамблби начал говорить, однако его слова сейчас звучали как набор разных звуков. Лыкина ничего не поняла и прошептала Смоукскрину:

— Чего он сказал?

— Он не понимает, как вернуться в первоначальное состояние. А ещё ты, малая, дурашка, — также шёпотом ответил девушке гонщик.

— Ах ты гад! — возмутилась в ответ она и замахнулась на автобота.

— Хватит! — крикнул на них Прайм. — Нам сейчас стоит беспокоиться о другом.

— Я согласна с ним, — удивительно спокойно добавила Фрайни, кивнув головой на лидера автоботов.

— Бамблби, трансформируйся! — крикнула разведчику Арси. — Так хотя бы люди тебя не смогут заметить. А потом уже разберёмся, как всё вернуть в первоначальный вид.

Мельком взглянув на Оптимуса, разведчица направилась к товарищу, который уже трансформировался обратно в автомобиль. Однако не успела автоботка дойти до разведчика, когда жёлтый спорткар вдруг сбил красный сервопривод. От неожиданности Арси дёрнулась назад. Быстро придя в себя, она разглядела, кто стоял перед ней.

Нокаут, собственной персоной.

Прайм, как и все остальные, тоже его увидел.

«Нельзя, чтобы пострадал тот, кто не относится к нашей войне!» — сразу подумал лидер автоботов и посмотрел на Лыкину. От страха у девушки были округлены глаза и приоткрыт рот. Она стояла, приготовившись в любой момент убежать, однако почему-то она оставалась на месте.

— Полина! — позвал Оптимус девушку. Когда же она посмотрела на него, Прайм продолжил: — Уходи отсюда! 

— С этим могут возникнуть кое-какие проблемы, — ухмыляясь, вышел из-за дерева, которое было за девушкой, Мегатрон.

Сразу после его слов из-за других деревьев повыходили другие десептиконы: Эйрахнида, Брейкдаун, Старскрим и даже Саундвейв.

— Плохи наши дела, — со злостью проговорила Пакс, выставив руки вперёд, зажав их в кулаки, тем самым приготовившись к неизбежному бою.