Срок, который я проведу с тобой

Часть 11

Книга была успешно поймана, хоть и несколько листов из нее выпали, упав под кровать. Там ручкой были написаны какие-то слова, но девушка не особо то и заметила потеряшки.

— Хей, а у меня еще одно тату есть, хочешь покажу? — та поджигала его интерес своими словами, хотя за то, что она хотела показать стыдила саму себя. Сделала от обиды и по глупости. А виновник сейчас сверху лежит.

— Я сама набивала... иголкой от циркуля... макала ее в чернила от ручки, забившись в кладовке школы. В тот день...

— Как еще не подцепила чего идиотка, — тот ударил себя по лицу и, спустившись, подошел к столу, откуда из тумбочки достал чистые листы и карандаш, а после повернулся к девушке. Сев на край койки, содержимое рук положил себе на колени.

— Показывай, может хоть исправить твою глупость смогу или перебить, — он был весьма серьезен сейчас, каким был обычно за работой. Все же его было легко зацепить обычной темой даже рисунков, а про татуировки вообще молчать можно было. Он слишком горел этим делом и даже обиду, что затаил на девушку, что та правду с самого начала не сказала о своем поле, прошла.

Акари хмыкнула, смотря на него с каким-то блеском в глазах.

— Я передумала! Не покажу ничего! — та показала ему язык и спряталась под одеяло, точно маленький ребенок. Или стыдно стало, что между боковой частью живота и пупочной себе вырезала слово «шлюха». И ведь надыбала где-то его подчерком. Усердно вырезала так сидела, поплакивая над разбитым сердцем. Удавалось прикрывать это, высоко задрав белье. Но это в мужском видно не было, переоденься она в свое родное...

— Лучше покажи, — тот нервно дернул бровью и, стянув одеяло, бросил его на пол, а сам принялся после и верх от робы стаскивать с неё, чего уже там не видел-то?! Оказалось, не видел.

Когда тот снял вверх и увидел шрам, а по-другому назвать было нельзя, недовольно цокнул и взяв одеяло бросил его в девушку, а сам пересел за стол.

— Делать нечего было? Или совсем на голову ебнутая? — ему паршиво так было последний раз, когда он в клубе за два дня снюхал кокаина грамм двадцать, что его аж пришлось в больницу вести. Однако, осознавая свою вину в этом, вроде слове, что было сказано просто так в шутку, были схожими.

— Не нравится? Я ведь старалась, — та загадочно улыбнулась. Видеть, как тот изводит себя, было еще веселее. А он что хотел? Измывался над ней почти месяц со своим туалетным юмором. И она так просто с рук все спустит? Она давно не обижалась на него за былое. Времени прошло много. Столько всего в жизни произошло, что и не упомнить.

— Сколько прошло, лет десять? Забудь, также как и я, — ответила та, ретируясь, — совсем меня всю раздел, холодно же. — перевела тему девушка, смущенно отводя взгляд. Лежит перед ним такая тут, в одних боксерах, грудь рукой прикрывает от прохлады.

— Так оденься, — ответил тот, уже делая какие-то зарисовки на листках. Уже думал, чем перебить то, что девушка «начеркала»? Скорее да, чем нет.

— А что если? — задал он сам себе вопрос и, поднявшись взял всё те же инструменты и, сев рядом с девушкой, так же промыл место, где собирался набить новое тату, перекрыв слово, что ему сейчас глаза резало, а после помазал его вазелином, чтобы кожу не так обжигало и игла шла плавно.

— Оставь. Оно мне не мешает.

— Лучше лежи и не дергайся лишний раз, если игла войдет слишком глубоко, то будет не очень весело... — тихо тот сказал и начал вырисовывать контур, даже не рисуя эскиз.

Девушка от резкой боли зажмурилась. Стиснула зубы. Место ведь было довольно чувствительное. Даже не спросил ее, хочет она того или нет. Набила, чтоб на всю жизнь его запомнить? Сомнительное занятие.

Воспоминания о том дне, когда она это делала, захлестнули девушку с головой. Она сидит в полутемном помещении под единственной тусклой лампой в подсобке, после того как все ушли после занятий. В тот день она в любви ему призналась, а он при всех ее оскорбил. Тем словом, что сейчас так старательно пытался сам же исправить. Столько времени прошло. И даже не так обидно теперь...