Уэнздей. Снисхождение

возвращение

Пока не начала, прошу ознакомится с 17 главой «персонажи».

Начнём.

Несколько фигур в чёрных одеяниях ходили вокруг Уэнздей. Она отхаркнула кровь, закашляв. Руки плотно связаны колючей металической проволокой, но она бы всё равно не смогла ими воспользоваться. Ослабевшее тело не поддавалось инстинкту самосохранения. Фигуры замерли, шёпот прекратился. Это затишье не понравилось Аддамс. Из под капюшонов сверкнули глаза. А затем раздался нечеловеческий тембр голоса. От него хотелось содрать с себя кожу и заткнуть ею уши.

-Не рыпайся, девчонка! Всевышний милостив, но не в твоём случае.-Аддамс закатила глаза. Один из приспешников опустился, выводя ритуальный символ вокруг черноглазой её собственной кровью. Когда силуэт наклонился совсем низко, он прошептал:

—Не благодари.

Уэнздей втянула воздух сквозь зубы, а затем выплюнула бордовый сгусток ему в лицо. Её губы растянулись в подобии улыбки, и она выдавила, что-то типа смешка.

—Не буду.—а внутри, она всё спрашивала себя, как до такого дошло? Уэнздей поморщилась, закашляв, а за плевок, ей полетела грубая пощёчина. Она прикрыла глаза, вспоминая всё до мельчайших деталей.

Восьмидесятью шестью днями ранее

Хоть и невысокий, лакированный каблучок звонко стучал по холодным полам академии. Эхо тихонько клубилось в высоких потолках. И кроме собственных шагов - гробовая тишина окутала черноволосую, и от этого у неё не могла  не возникнуть недоулыбка.

Она прибыла позже всех, пропустила речи педагогов, в том числе и о новом директоре. Пропустила всё самое скучное и нудное, как и была намерена. А когда вытянутая чёрная машина остановилась во дворике, Уэнздей глянула в окно. От здания исходила прежняя раздражающая энергия буйной жизни, хоть эти стены и простояли все каникулы в забытой глуши. Но сейчас, туда снова навалились изгои. Она почувствовала, где-то в глубине себя, на задворках чёрной души, покалывание. И осматривая шпили академии, что впивались в пасмурное небо, Аддамс ощутила, что-то вроде.. 'я скучала'. Она едва заметно поморщилась этой мысли «Ну нет. До такого я не опущусь»-она вышла из автомобиля, глянула на Ларча, который, открыв ей дверь, побежал открывать Мортише. Но первым вывалился из машины Гомес. Он неряшливо пригладил свои волосы в стороны и выпрямился, чтобы подать в изящном жесте руку своей обожаемой жене. Уэнздей поморщилась и выгнула верхнюю губу в отвращении, когда глава семейки Аддамс стал расцеловывать кисть жены, приговаривая прочие восхищения. Пагсли тоже брезгливо съёжился и скорее выпрыгнул из машины.