Map of the soul: 7

Глава 14. Пляска смерти

Теплый, заигрывающий ветер легко проникает в открытое помещение, касаясь всего, что могут его прозрачные всевластные руки. Он только выглядит невесомым и трепетным, на деле его порывы жестоки, они сгибают под своей силой старые деревья и кусты, вверх поднимают столбы пыли, заставляя их в ритуальном танце крутиться в воздухе волчками и резко опадать обратно на землю, кланяясь величию стихии. Вся природа ей кланяется, гибкие стебли травы, и те все разом преклоняют свои головы, расстилаясь по полю бежевым полотном.

Стихия своим неумолимым порывом несет по небу облака, раздувая их прозрачные крылья, призывая тьму поглотить весь небосвод, нагоняя ее и сгущая до смертельных пределов. Она сталкивает облака друг с другом, с наслаждением слушает, как гром, разделяющий ее бешенство, злобно бьет в барабаны где-то в небесах; с наслаждением смотрит, как молния разрывает облака на лоскуты.

Природа словно сошла с ума сейчас.

Ветер неумолим, он бешено треплет легкие занавески небольшой беседки, под его напором даже трещит черепица, грозясь отвалиться и пасть еще одним поданным. Цветы в напольных вазах гнутся низко, теряя свои лепестки, умирая окончательно под гневом стихии. И только белоснежные перья с легкостью переносят этот удар, раздувая свою красоту, заполняя ею все пространство небольшой беседки.

— Как ты могла, Суа? — Джин стоит напротив ангела, сложив на груди руки. У него очень серьезное выражение лица, почти прогибающее под себя, властное. Он стоит против ветра, но нисколько от его ярости не страдает; ему даже кажется, что стихия полностью описывает его чувства сейчас.

— Это нужно для дела, — ровным, ничего не выражающим голосом отвечает ангел, опираясь позади себя руками о деревянный бордюр беседки. Ее крылья высоко подняты и закрывают собой девушку со спины, не позволяя ветру трепать белоснежные волосы. Она всегда сохраняла свой образ невесомой красоты. — Разве ты не хочешь, чтобы демоны, наконец-то исчезли?

— Не такими способами, — отрицательно качает головой Джин, хмуря брови. — Не ценой души своих же братьев, не ценой души Чонгука.

— Ты слишком о нем переживаешь, — отмахивается Суа, — он сильный мальчик и не позволит Тэхену себя совратить.

Архангел поджимает губы, и в глазах его карих вспыхивают кометы, летящие на полной скорости в атмосферу Земли. Суа не боится, всё, что могло бы привести ее в страх — это если бы Сокджин вдруг догадался о ее плане. Но архангел не знал, а потому она и не боялась.