Да я дочь Акаину, и что?

Капитаны первой и второй дивизии, вау!

Чтож, ненадолго вернёмся в дозор.
Все это время Акаину ходил раздраженный, казалось, что если кто-то его отвлечёт, то тут же сдохнет. Он не только переживал о своей дочери, но и думал, как поступить с этой ситуацией. Сакадзуки понимал, что действительно, Женевьева уже взрослая девушка, но он знал о её забывчивости выполнения своих потребностей, он всей душой ненавидит пиратов, и дал себе чёткую установку " Пираты могут только убивать и грабить".
Очередной раз посмотрев на семейное фото мужчина тяжело вздохнул, облокотившись на спинку кресла.

- И почему она так похожа на тебя...

- Снова разговариваешь с фотографией?

Мужчина поднял голову и увидел, как в дверном проёме стоит Борсалино. Адмирал прошел в кабинет и сел напротив Акаину.

- Что-то случилось, Кизару?

- От Белого охотника нет вестей?

- Есть некоторые, но они меня ещё больше раздражают.

- Ну и что там у него?

- Он преследовал её до самого Банаро, а после шторма она будто исчезла, глупая девчонка.

- За это ты её и любишь, так ведь. Такая же резвая и неугомонная как её мать, в таком же возрасте.

- Просто я не хочу, чтобы получилось, как в прошлый раз...

- Когда Женевьева-чан сбежала от тебя, чтобы отомстить за мать?

- Верно.

- А чтобы на это сказала её мать?

- Возможно бы, сказала, что я зря переживаю и смогла бы убедить меня оставить как есть... Но её матери здесь нет. А значит Я решаю.

Кизару пришел чтобы как-то убедить Акаину не делать глупостей и убедить его оставить все как есть, дав дочери волю, но видимо очень зря. А его ответу на вопрос даже не был удивлён.

- А если она станет пиратом?

- Никогда.

- Но, а если...

- Без если! Она никогда не станет пиратом.

- Но, а если станет, что убьешь ее!?

Сакадзуки промолчал, отвернувшись от Кизару.

- У меня рука не поднимется.

- Все ещё винишь себя в произошедшем? Я понимаю, что тебе было тяжело тогда... Но это было давно, пора бы отпустить прошлое.