Подняться выше

Глава 17 «Больше нет покоя».

Церемонию становления Главой Ордена, по мнению Цзинь Лина, стоило бы отложить, ведь появилась немаловажная проблема ­­­­­­— тот уродливый монстр, который в любую минуту может напасть снова.

— Но, юный господин, все приготовления почти завершены и люди с нетерпением ожидают этого дня! Вы можете укрепить охрану. И, став полноправным Главой Ордена, разобраться с монстром. Это станет вашим первым подвигом как правителя, — высказался один из чиновников, но не очень уверенно, ибо твёрдость характера и намерений Цзинь Лина имела подавляющую силу над ним, как и над практически всеми в Ланьлине.

— А мне кажется, — начал суровым, не терпящим возражений, голосом Цзинь Лин: — что внимание надо непременно акцентировать на угрозе жизни моим людям в виде этого чудовища. Чем раньше я решу эту проблему, тем спокойнее будут спать дети в моих владениях. И это даст гарантию того, что церемония и пиршества пройдут гладко. Не хотел бы я произносить свою речь под тревожный стук собственного сердца от того, что в любой момент радостные лица моих поданных могут исказиться ужасом из-за внезапного вторжения врага. Поэтому сначала я незамедлительно отправлю адептов в лес за поиском любых зацепок, — почти закончив говорить, юноша определённым образом взмахнул рукой, давая понять глашатаю, что последнее его предложение нужно записать как указ и объявить воинам.

— Но, юный господин... — подобно бездомной собаке заскулил тот же чиновник, затею которого никто не поддерживал. Кто-то просто был с ним не согласен, а кто-то напротив, но понимал, что будущего Главу не переубедить так просто, ещё и такому неслыханному мямле.

— Обсуждение закончено. Я приказываю даже не думать о том, чтобы возражать и не повиноваться мне! — заслышав эти слова, чиновники поклонились своему господину, невольно находясь в напряжении.

Приказ Цзинь Жуланя был немедленно объявлен воинской части его народа. Молодые парни отправились в конюшни, дабы освободить своих коней от скучного пребывания в красивых, светлых стенах, на которые садились певчие птицы и то болтали друг с другом на своём птичьем языке, то наблюдали за конями.

Цзинь Лин выйдя из зала, понял, что желает принять ванную, смыть с себя эти одновременно боязливые, не смеющие лишний раз моргнуть, и слегка недовольные взгляды мандаринов. «Они точно когда-нибудь восстанут против меня», — подумалось юноше, поймавшему в коридоре служанку и вежливо распорядившемуся о приготовлении ванной для него. И в обязательном порядке рядом с ним должна быть одна Цинь Шицю.