Заказ на (не)любовь

Глава 17

О том, что сегодня суббота и у меня выходной, я соображаю намного позже. Уже после кофе и какого-то совершенно нереально вкусного омлета. На часах — почти десять, а впереди — целый день, когда можно никуда не спешить.
И Чонгук тоже не спешит. Снова не ухолит. Помогает мне убрать со стола и будто бы невзначай обнимает со спины, утыкаясь носом в шею. Щекотно и сладко. Я бы хотела, чтобы это время не заканчивалось. Тянулось и тянулось, позволяя сполна насладиться нежданным счастьем.
— А поехали в бассейн? — неожиданно выдает мужчина.
Я изумляюсь подобному предложению, но совсем ненадолго. В общем-то мне все равно, куда ехать, лишь бы с ним. Знаю, что любое место станет особенным. Хотя... это даже интересно. Я в бассейне больше десятка лет не была, как-то не доводилось позволять себе подобные развлечения. И если Чонгук хочет туда поехать, тем более буду только счастлива составить ему компанию.
Рюджин на необычное предложение тоже реагирует слишком радостно. Единственный бассейн, который она видела, — маленький лягушатник в детской поликлинике, куда я водила ее на лечебную физкультуру по рекомендации педиатра. Но для нее это в любом случае приключение, а в компании «дяди Чонгука» малышка, как и я, готова к самым смелым и неожиданным свершениям.
— Почему в бассейн? — спрашиваю уже в машине, пытаясь угомонить расшалившуюся от избытка впечатлений дочку и одновременно вспоминая, как я выгляжу в своем стареньком купальнике. Он почти в два раза старше Рюджин, но пожаловаться на это я не решаюсь, как и попытаться приобрести что-то новое по дороге. Во-первых, такие вещи не покупаются наскоком, во всяком случае, я не умею, а задерживать Чона, заставляя ждать, пока сделаю выбор, не хочу. Да и практически уверена, что он сам захотел бы оплатить мою покупку, а подобного тоже не могу позволить. И так обязана ему очень многим. Поэтому тихонько вздыхаю про себя, надеясь, что не слишком разочарую его, когда переоденусь в этом самом бассейне.
— Хочу, чтобы ты отдохнула, — заявляет он в ответ на мой вопрос. — Вода отлично расслабляет. Я иногда езжу туда, когда нужно отдохнуть. Даже не знаю, где это получилось бы лучше. Замечательное место, а с утра в субботу там еще и немного людей. Тебе наверняка понравится.
Я в этом и не сомневаюсь. Мне уже нравится. Проносящийся за окнами машины город, солнечная ясность дня, довольная дочка, у которой сегодня тоже самый настоящий праздник. И самый лучший мужчина рядом.
Немного удивляюсь, правда, когда мы довольно быстро выезжаем на загородную трассу: почему-то думала, что бассейн находится неподалеку. Их множество в моем районе, но Чонгук выбирает самый дальний, как выясняется чуть позже.
В этих местах мне не приходилось бывать раньше. От трассы влево уходит довольно узкая асфальтовая дорожка, по обе стороны от которой протянулись ветхие домики. Ветер доносит характерный запах моря.
— Тут где-то недалеко залив? — спрашиваю Чона, и Рюджин тут же начинает подпрыгивать, радостно приговаривая:
— Залив, ура! Хочу на залив, мамочка!
Чонгук улыбается, накрывая ее головку своей широкой ладонью.
— Да, малышка, он тут совсем близко. В конце этой улочки. Потом можем туда прогуляться, если захотите. Но начать все-таки рекомендую с бассейна.
Уговаривать Рюджин не приходится — она тут же соглашается. Чонгук уже научился находить с ней общий язык, вот так, с легкостью. Как настоящий отец. Впрочем, он и есть отец, хоть дочка пока и не знает об этом. Но разве что ротик не приоткрывает от восторга, когда смотрит на него и слушает. А у меня снова, привычно уже щемит в груди. От волнения, от нежности, от того, что становится тесно бушующим там чувствам. Ведь была уверена, что отца моя девочка не узнает. И уж тем более не могла предположить, что им окажется такой мужчина.
— Готовы? — он приобнимает меня за талию и берет Рюджин за руку. И когда мы обе киваем, ведет к внушительных размеров зданию у самой дороги.
Кажется, этому мужчине суждено удивлять меня. Во всем, даже в таком вроде бы обычном явлении, как бассейн. Ну что необычного может быть в бассейне? Я не сомневалась, что увижу перед собой классические дорожки с пробковыми разделителями, почувствую привычный неизбежный запах хлорки.
Но все оказывается совершенно иначе. Я, как не первый раз уже со Чоном, будто бы попадаю в иной мир. И в этом мире не просто вещи, к которым я не привыкла. Они не просто дороже, эффектнее. Они и его помогают мне увидеть с другой стороны.
Чонгук невероятный. Как волшебник из сказки, который исполняет заветные желания. Только в детстве такие волшебники казались просто добрыми старичками, а он еще и завораживающе привлекательный. Мужчина-мечта.
Передо мной — прозрачная темно-синяя гладь воды, над которой клубится едва заметный пар. В помещении царит полумрак, и в помине нет никаких дорожек, скользких ступеней и острых краев бортиков. В центре зала на небольшом возвышении — уютный ресторанчик, который от воды отделяют прозрачные стекла. Звучит тихая музыка, в воздухе разлито тепло и не чувствуется никаких посторонних запахов. Ни хлорки, ни какой другой химии. В нескольких местах по воде пробегают цветные блики, отчего все еще больше делается похожим на сказку.
К нам подходит улыбчивая девушка в спортивной форме, присаживается на корточки перед Рюджин, протягивая ладонь для приветствия.
— Я — Мира. Пойдешь на пенную вечеринку? Мы как раз начинаем вот-вот.
Она взмахом руки указывает куда-то в сторону, где за небольшим ограждением в клубах белоснежной атласной пены резвятся другие ребятишки. Дочка в изумлении распахивает глазки, и я вижу, как в них отчетливо отражается восторг.
— Мамочка, можно? — Рюджин с надеждой смотрит на меня.
— Конечно, дорогая, только будь осторожна, — я киваю, улыбаясь при виде ее сияющего от удовольствия личика.
— Не волнуйтесь, — девушка Мира поднимается и уверенно объясняет мне. — У нас отличная команда и за каждым ребенком внимательно следят, все абсолютно безопасно. Можете спокойно отдыхать.
Конечно, она не подразумевает ничего такого, но мне все равно слышится подтекст в ее словах. Возможно, потому что сама мечтаю остаться с Чонгуком наедине. В памяти то и дело всплывают картинки прошедшего вечера, особенно когда ловлю на себе его жадный взгляд. И мне безумно хочется повторения. И продолжения. Пока не представляю, когда для этого предоставится возможность, но не думать и не желать не могу.
Мы провожаем довольную дочку, а потом Чонгук тянет меня в купель у лестницы с парящей и бурлящей водой. Там теплее, чем в основном бассейне, температуре почти горячая, но это удивительно приятно. И в самом деле расслабляет. Я выспалась, но сейчас силы тают вместе с разлетающимися по воде крошечными пузырьками. Хочется закрыть глаза и отключиться от всего мира. И только чувствовать. Эту теплую ласковую воду, едва различимую музыку. И ЕГО. Чонгук протягивает руку под водой и поглаживает мои колени. Невинный в общем-то жест, но я прикусываю губу, чтобы сдержать стон. Вода бурлит и под ней ничего не видно, но это все равно не повод двигаться дальше. Соблазнительно и желанно, но нельзя. Не здесь. Не сейчас.
И непонятно, кого мужчина дразнит сильнее, меня или себя. Не могу не чувствовать его возбуждения, не замечать того же, что испытываю сама. И в купели, и потом уже в бассейне, когда мы плаваем и дурачимся, то нагоняя друг друга, то, наоборот, устраивая прятки в этом волшебном месте. И в ресторане на подиуме над завораживающей водой. Где-то высоко, под самым потолком, установлены часы, но я туда не смотрю. Неважно, сколько времени, я, наверно, впервые в жизни оказываюсь среди тех, кто не наблюдает этих самых часов. Да, я счастлива. Так, что сама с трудом в это верю. Но о большем и помыслить невозможно, будто наступил Новый год и разом сбылись все, даже самые невероятные мечты. Только сейчас лето, и от этого я чувствую себя еще более удивительно.
Настроение не портится, даже когда, оказавшись на улице, вижу, как изменилась погода. Это так привычно для нашего города. С утра светило солнце, а к вечеру небо затянуло сплошной грозовой пеленой. И мы едва успеваем добежать до машины, как начинает лить дождь. Сильно, резко, сплошной стеной.
Чонгук усаживает нас в салон, а сам почему-то слишком долго возится снаружи. Так долго, что я начинаю волноваться, что он совершенно вымокнет. Но как раз в этот момент мужчина открывает дверь. Садится и хмурится, поворачиваясь ко мне.
— Колесо пробито. Стекло или острый камень попался, не заметил, когда выходили.
Я протягиваю руку, чтобы стереть капли дождя на его висках.
— И что теперь? Будешь менять? — смотрю на разошедшуюся стихию за окном, пытаясь представить, как это возможно при такой погоде. Но мужчина качает головой.
— Запаски нет. Розэ нужна была несколько дней назад, я отдал свою, да так и не успел заменить.
Я понятия не имею, что делают в таких ситуациях. Мы за городом, но здесь наверняка где-то должен быть шиномонтаж, не в лесу же находимся, вокруг — вполне жилая местность. Можно вернуться в клуб и оттуда вызвать специалистов, но внезапно понимаю, что ужасно не хочу уезжать.
Оборачиваюсь к заднему сиденью, где Рюджин старательно пытается не уснуть. Уставшая и довольная моргает, сонно глядя на нас и не очень понимая, что происходит.
— Тебе же нужно домой, да? — снова смотрю на Чона, боясь услышать подтверждение. Но мужчина неожиданно произносит совсем другое.
— Целый день пытался выдумать причину, чтобы остаться с вами здесь на все выходные. А это оказалось так просто...
Не могу поверить, ведь он только что хмурился, словно был недоволен. А Чонгук продолжает, вмиг уничтожая мои сомнения.
— Испугался, что ты решишь, будто я все подстроил специально. А сейчас думаю: ведь это вариант. И если бы оно не пробилось само, мне стоило бы так сделать, чтобы никуда не уезжать.
— Мы останемся, да? — Рюджин, кажется, даже становится бодрее. — Я хочу еще поплавать.
— Не сегодня, малышка, — смеется Чонгук, вытаскивая из бардачка зонт. — Сейчас мы возвращаемся, но идем не плавать, а в номер, — и в ответ на недоуменный взгляд дочки поясняет: — Наверху, над бассейном, отель, там мы сможем переночевать, а уже утром снова отправимся купаться.
Перед тем, как выйти, смотрит на меня, и этот темный, завораживающий взгляд красноречивее любых слов. В нем так много всего. Предвкушение. Обещание. И хотя я понимаю, что после этих выходных наша жизнь никогда не будет прежней, знаю и то, что не откажусь от него. Не остановлюсь. И ему не позволю остановиться. Уже просто не смогу.
***
Рюджин засыпает почти сразу, едва только мы оказываемся в номере. Укладывается на огромную кровать, сворачивается в клубочек, как котенок, и начинает сладко посапывать. Я несколько минут умиляюсь, рассматривая ее, а потом понимаю, что это значит. В номере лишь два спальных места. Эта королевская кровать и малюсенький диванчик у окна. Как раз он-то идеально подошел бы для ребенка. Взрослый человек, если там и поместится, то точно один. А перекладывать дочь, чтобы заняться любовью, мне кажется неправильным. Да и вообще вряд ли бы я осмелилась на подобное в одной комнате со спящей малышкой. Ее сон, хоть и крепкий почти всегда, но мне совершенно не хочется, чтобы именно сегодня случилось исключение, и она проснулась в самый неподходящий момент.
Как будто не складывается что-то. Не выходит. И чудесное настроение, и будоражащие мечты развеиваются в один миг.
Только об этом Чонгуку не сказать: не могу же я признаться, какие мысли меня одолевают. Приходится улыбаться, неестественно натягивая губы, как на работе. Лишь бы он ничего не понял.
Мужчина подходит к кровати, осторожно разворачивает Рюджин, чтобы снять покрывало и укрыть ее сверху. Поправляет подушку, тоже задерживается, рассматривая малышку. И улыбаясь. Как будто его совершенно не напрягает происходящее. И я понимаю, что от этого расстраиваюсь еще больше. Мне бы хотелось, чтобы он тоже жалел об упущенных возможностях. Мы с ним сейчас вдвоем, почти наедине, но только сделать ничего нельзя. А расстраиваюсь по этому поводу я одна.
Закусываю губу и отхожу к окну, рассматривая, как колышутся под дождем сочно-зеленые кроны деревьев. Летнее солнце еще не успело их выжечь, а от воды этот цвет стал еще более насыщенным. В другое бы время любовалась такими красками, а сейчас все, на что хватает сил, — это удержать слезы.
Но ни плакать, ни, тем более, обижаться нельзя. Никто не виноват, что все так случилось. Рюджин счастлива, да и я давным-давно так хорошо не проводила время. И мой эгоизм сейчас совершенно ни к месту.
— Хочешь что-нибудь выпить? — Чонгук подходит со спины и обнимает меня за талию, касается волос теплым дыханием. — Можем спуститься в ресторан. Рюджин вряд ли проснется до утра, так наплавалась, что наверняка будет спать крепко-крепко.
— Она и так почти никогда не просыпается, — тихо отзываюсь на предложение мужчины. И опять понимаю, как скребет изнутри досада. Радоваться бы такому чудесному дню, возможности спокойно посидеть вдвоем. Поговорить о многом. А я жалею, что в этом роскошном отеле нет двухкомнатных номеров. И когда будет новый шанс побыть вместе — неизвестно.
— Тогда идем? — мужчина водит губами по моим волосам, а я от этой сладкой ласки едва не начинаю всхлипывать. — Или можем еще поплавать, если ты, конечно, не устала.
— Не хочу в ресторан. И плавать тоже не хочу, — признаюсь совершенно искренне. — Может быть, просто ляжем спать?
Пусть мечтам сегодня и не суждено сбыться, но спать нам точно придется в одной постели. Уже что-то. Хочу хотя бы так побыть рядом. Напитаться его близостью и теплом.
— Хочешь спать? — он тоже говорит совсем тихо, но сейчас в его голосе что-то меняется. Тон обретает соблазнительную бархатную хрипотцу. Будто Чонгук специально дразнит меня, прекрасно зная, что происходит на самом деле в моей голове.
То, чего я хочу, ко сну не имеет никакого отношения. Но не признаюсь и даже вида стараюсь не подать. Чуть отклоняюсь назад, прижимаясь спиной к его груди. И... чувствую, как он возбужден.
От этого перехватывает дыхание. Я ведь уверена была, что терпкое, пьяное желание только меня снедает, а мужчина не испытает ничего подобного. Но реакция его тела не оставляет никаких сомнений.
И я не выдерживаю — резко оборачиваюсь, тут же наталкиваясь на потемневший взгляд. Тянусь к губам, отчаянно нуждаясь в его поцелуях. Словно от жажды умираю, и он — единственный, способный даровать спасение.
— Я не хочу ни есть, ни спать, Чонгук. Со вчерашней ночи вообще могу только об одном думать... — сама шалею от собственного признания. Меня будто окатывает горячей волной. Смотрю в его глаза, завороженная разгорающимся там огнем.
— Пойдем, — его взгляд обжигает. Внутри, в животе раскручивается спираль, опаляя каждую клетку жарким тягучим огнем желания. Я вкладываю руку в ладонь мужчины и на мгновенье прикрываю глаза, наслаждаясь теплом, которое окутывает, будто кокон.
Чонгук все понимает. Прекрасно видит мое состояние, даже если бы я не сказала ничего. И как-то в один момент становится все равно, что будет дальше. Да, я хочу его, но, если такой возможности сейчас нет, просто буду наслаждаться временем вдвоем. Это же не менее ценно. А может, еще и важнее. Мне так хорошо с этим мужчиной, как не было еще ни с кем. И помимо испепеляющей страсти есть еще и вот такое уютное тепло, от которого щемит и заходится нежностью сердце.
Мы выходим в коридор, и Чонгук осторожно прикрывает дверь. И я с благодарностью улыбаюсь, вспоминая о том, как в аналогичных ситуациях ведет себя моя сестра. Конечно, Джису любит Рюджин и заботится о ней, но вот такого трепетного участия с ее стороны никогда не проявлялось.
Я снова умиляюсь действиями Чона, таю в собственных ощущениях и не сразу понимаю, что он никуда не идет. Стоит и смотрит в упор. И в потемневшем взгляде столько всего, что у меня в буквальном смысле слабеют колени. И сердцу в груди становится тесно.
— В ресторан? — шевелю губами, не узнавая собственного голоса. — Или в бассейн?
От его улыбки по телу будто проходит разряд тока. Начинает сладко тянуть внизу живота, а между ног становится горячо и влажно.
А Чонгук крепче сжимает мои пальцы и шагает к двери соседнего номера. И когда ловит мой изумленный взгляд, усмехается, склоняясь к уху. Целует — слегка прикусывает мочку и произносит дразнящим шепотом, пробуждая к жизни сотни мурашек, бросившихся в пляс по телу.
— Ты же не думаешь, что я упущу такую возможность? Я слишком долго этого ждал.
Прикладывает карту к замку и мгновенье спустя затягивает меня в номер вслед за собой. За спиной раздается щелчок закрывающейся двери, и мужчина обрушивается на мой рот. Уже не нежно, совсем не так, как прежде: как дикий, изголодавшийся зверь. Впивается жадным поцелуем, крадет мои вдохи, терзает губы, исследует, покоряет.
А я так сильно этого хочу, что утрачиваю и стыдливость, и все другие мысли. Лишь обрывочными вспышками мелькает в голове осознание того, что происходит. Сдернутое с постели покрывало. Разбросанная одежда. Свежая прохлада простыней под спиной. И его губы и руки. Везде. Опьяняющие, сумасшедшие, бесстыжие ласки. Искрящий, невероятный мир, какой-то волшебный, безумный полет вдвоем, когда теряется грань не только между телами, но и между душами. И нескончаемая, неповторимая музыка его признаний.