Соревнования Живых Мертвецов [+18]

Глава 16. Тогда. Вэл.

Вэл стоял на карауле в парке. Зеленые листья становились золотыми и блекло рубиновыми. Задорные белки скакали по сырой траве и, в приступе паники, делали последние запасы к зиме.

Городок Зеленые Холмы утопал в густых деревьях. Спрятанный от соседнего города лесами и долгими, пушистыми от травы, холмами. Дома не вырастают выше деревьев и даже крыши, местные жители по старинке красят в изумрудный цвет. И в этом городе зелени целых три парка и множество аллей. И все их надо патрулировать. В основном миротворцы боролись с подростками и бродягами. Иногда устраивались нешуточные войны с любителями выпить. По пятницами, правда, миротворцы и пьяницы собирались в одном баре и становились единой командой.

Мысли Вэла блуждали далеко. Он не замечал как пролетает время на посту. Сейчас он был на Соревнованиях и гадал, что же там происходит в эту секунду. Прошел уже целый год. К такой жизни привыкаешь. Видеть красные опухшие глаза матери каждый день. Быть в постоянном напряжении и боятся грядущего дня. Ты приучаешься жить с чувством неизбежности.

Парень знал, что прямо сейчас его могут снять с дежурства. Кто-то придет на замену, а его отправят в кабинет где сидит их командир. Там его будут ждать психолог и, возможно, мать. Скажут, что убили Карлоту, что отца отправили на казнь. Да что угодно!

Наглая белка пробежала по ботинкам парня и испугала его. Руки Вэла затряслись. Ему выписали успокоительные, но толку ноль. До конца смены оставалось всего полчаса и Вэл выше поднял голову и выпрямил спину.

- Сегодня все будет хорошо. Мы со всем справимся. Они выживут. Папа хитрый и его скоро выпустят. Карлота умная и Алекс ей поможет. Они все смогут. Мы справимся, - бубнил про себя парень. Вэл любил поболтать, а стоя в одиночном карауле, такой монолог ему помогал. - Все будет хорошо. Все будет хорошо.

Клубок раскаленных нервов потихоньку отпускал. Вэл спокойно выдохнул. Паническая атака прошла. Когда его пришел заменить другой миротворец, парень поскорее убежал в казарму отметиться и затем пулей помчался домой.

Крупные кленовые листья сыпались на мокрый асфальт. Темнело рано и в сумерках Вэл закрыл за собой калитку дома. Раклин Зов уже накрыла стол и дожидалась сына к ужину. Экран маленького телевизора как всегда светился голубым. За год Соревнований его ни разу не выключали. Мать Карлоты постарела, крупные пряди седины выбивались из тугого пучка на голове, появились глубокие борозды морщин под глазами. Огонь живости и веселости потух. Женщина с трудом вставала по утрам, с трудом открывала магазин и разговаривала с посетителями. Летом они наняли школьника в помощники, но началась осень, а платить постоянному работнику не было возможности. Вэл переживал за мать. Врачи заключили, что у нее депрессия и выписали лекарства, но Раклин отказалась их пить. Решила справляться сама и иногда это получалось, а иногда женщина просто превращалась в грустное желе. В те дни не было готовой еды и никто не следил за садом. Мама Карлоты просто лежала, но не могла уснуть. Не могла есть или выйти из дома. Не могла остановить рыдания. Только сын спасал ее и вытаскивал из омута печали.