чудовище и чудовище | минсоны

13.5

«…как у повара».
— Мне ещё нужны контакты людей, работающих на кухне.
Сонхун хотел было что-то сказать, но передумал. Он предоставил детективу всю интересующую его информацию и почти любезно попросил покинуть бар.
— Я заскочу, если понадобится что-то ещё, — бросил напоследок Джисон, не скрывая ухмылки.
Детектив запрыгнул в полицейскую машину и поехал к бармену Паку с неожиданным визитом.
«Как я должен себя вести? Давить? Запугивать? Хён наверняка поступил бы именно так… Но я ведь не он».
В светловолосую голову пришла идея. Хан не был уверен, что она сработает, но такой паттерн поведения казался более привлекательным, чем моральное подавление. Ему хотелось найти свой стиль ведения расследований. Хоть Минхо и образец для подражания, они слишком разные, чтобы пользоваться одними и теми же методами.
— Кто? — голос из квартиры звучал недовольно.
— Я из полиции. Мне нужно поговорить с вами.
— А мне не нужно. Проваливай.
Его блестящая идея состояла в том, чтобы обращаться с подозреваемыми в первую очередь, как с людьми, как с друзьями. Таким способом Хан думал расположить их к себе и вывести на чистую воду быстрее, но при первой же попытке действовать по плану, он столкнулся с нежеланием идти на контакт с самого начала.
«Ну, просто уйти я не могу, так что поговорить нам всё равно придётся».
— Если вы сейчас же не откроете дверь, то вам выдвинут обвинение по статье препятствие действиям полиции.
Внутри кто-то зашевелился, и двери открылись. В проёме стоял мужчина лет тридцати с длинными тёмными волосами, собранными в пучок, во рту зубная щётка, на плече полотенце, одет в пижамные штаны. По всей видимости, только проснулся.
— Чего хочешь? — он окинул детектива быстрым взглядом. Джисон старался не показывать, что его это напрягло.
— Можно войти?
Пак чуть наклонился и посмотрел по сторонам от Джисона, будто ожидая, что где-то в подъезде спряталась группа оперативного реагирования. Он вошёл назад в квартиру и махнул Хану рукой, предлагая следовать за ним. Жилище Пака — типичная холостяцкая берлога. Тут и там раскиданы вещи, пыль на поверхностях, засохший фикус на подоконнике. Проходя мимо кухни, Джисон заметил гору немытой посуды.
«Хён бы никогда себе такого не позволил».
Хисын плюхнулся на диван, раскинув руки на его спинке. Детектив взял стул возле рабочего стола и сел напротив.
— Как долго вы работаете в баре «Ночное небо»?
— С июня двадцатого года.
Джисон нахмурился. Произошедшее с Джиу случилось в апреле того же года. Да и Сонхун сказал, что бармен работает четвёртый год? На что был расчёт? Что детектив не спросит о сроке работы или что начнёт с рассказа про изнасилование, и бармен подыграет?
— Вы уверены?
— Могу трудовую книжку показать.
Хисын сказал это так, будто был на сто процентов уверен в сказанном, но Джисон всё же проверил. Оказалось, он не врал.
— Вы знаете прошлого бармена?
— Не-а. Уборщица как-то говорила, он помер.
Дело неожиданно сделало крутой поворот. С большой долей вероятности в тупик.
— Хорошо. Что насчёт поваров? Как долго они работают?
— Они так часто меняются, что я даже имена не запоминаю.
— Сколько раз за время, пока вы работаете, сменились?
Джисон был уверен, что это важная информация настолько же, как и непонятки с барменами.
— Три раза. В двадцатом, двадцать первом и втором.
«По году с ними работал и не смог запомнить имена. Что за идиот».
— Что вы можете сказать о своём начальнике?
Хисын нахмурился.
— Ничего не могу. Зарплату платит хорошую и всегда вовремя, но на этом всё. Скрытный парень.
— Ясно. Тогда я закончил. Спасибо за информацию.
Детектив вышел на улицу и сел в машину. Пока что оставалось только поговорить с четырьмя другими жертвами и сотрудниками кухни. О Сонхун ему соврал, но это не делало его главным подозреваемым. Мужчина ошибся всего на год, сказав, что Пак работает в баре четвёртый, а не третий. Но копать здесь всё равно нужно. Если это ничего не даст, то дело, вероятно, вернётся в раздел «висяков».
* * *
День 3
— Чонха! Ты идёшь?
Из палаты послышалось ворчание. Женщина вышла, и они снова отправились на прогулку.
— Что сказал доктор Чо?
Минхо знал, что она спросит, но ему так не хотелось произносить ответ вслух. Будто от этого слова станут реальным, тогда как сейчас это просто пустой звук, оставшийся в стенах кабинета доктора.
— Подтвердилось. Теперь у меня официальный диагноз: пограничное расстройство личности импульсивного типа.
— Хочешь поговорить об этом?
Первой мыслью было ответить «нет» и закрыть тему, но Минхо правда нужно было обсудить это с кем-то. Если с доктором он говорил чисто из необходимости, то с Чонхой ему хотелось поделиться. Она напоминала ему мать. Внешность, манера речи, голос, всё отзывалось внутри словом «мама». И если разговоров по душам с матерью у него никогда не было по многим причинам, то сейчас этого действительно хотелось. Тем не менее он собирался оставить все эти слова здесь, на территории больницы. Как только вернётся домой, снова станет прежним Минхо.
— Это многое объясняет. Феликс, мой друг, как-то рассказывал о разных ментальных заболеваниях, уделив особое внимание расстройствам настроения. Думаю, он уже тогда догадывался.
— Что именно это объясняет?
— Например, мою извечную проблему с отношениями. Как с людьми, с которыми я находился и встречался, так и просто с окружающими. Знаешь, есть такой термин «нездоровые отношения»… Очень присуще мне. Идеализация или наоборот принижение людей, — он прикусил палец, задумался. — Это объясняет, почему моя продуктивность — шкала с очень крутыми спадами и подъёмами. Объясняет мою склонность к опасности: быстрая езда, злоупотребление алкоголем, служба в отделе особо тяжких.
— По отдельности — черты характера, вместе — диагноз.
— Да.
— Ты говорил, что не уверен, есть ли у тебя семья. Боишься им навредить?
— Ему. Из живых родственников осталась только мать, но я уже давно не считаю её семьёй, — Минхо глубоко вдохнул и посмотрел на небо. О семье говорить всегда тяжело. — Я говорил ему, что он достоин лучшего, но он не послушал меня. Не ушёл. А сейчас я потерял с ним связь и мне страшно. Страшно, что это навсегда. Он появился так внезапно, но я так быстро привык.
Чонха долго рассматривала его лицо, словно видела впервые. Женщина прикоснулась рукой к щеке и нежно погладила кожу. Сначала Ли инстинктивно напрягся, но осознав, что жест не кроет в себе никакой двузначности или опасности, улыбнулся.
— Нам всем нужен кто-то, рядом с кем везде будет дом. Постарайся его не терять.
Минхо не верил, что правда говорит об этом. Ещё слишком рано. Слишком рано, чтобы задумываться о таких серьёзных вещах. Рядом с Ханом всегда хорошо, но это же не значит… Или значит?
— Что насчёт тебя? Как твой диагноз повлиял на отношения с дочерью?
— Она обижается на меня.
— Что? Ты же не выбирала, с каким заболеванием родиться.
— Она обижается, потому что я долго не обращалась за помощью, — Чонха присела на корточки и погладила завядающий цветок у обочины каменной тропы. — Тебе повезло застать меня в ясном сознании, но когда случается эпизод… Тебе бы не захотелось говорить со мной. Моя дочь всю жизнь терпела это. Три раза вытягивала меня с того света. Один раз из петли, один раз с крыши, и когда я вены порезала.
Минхо заметил глубокие шрамы на запястьях ещё при первой встрече, но учитывая специфику учреждения, не придал этому значения. Теперь же шрамы приобрели историю, а значит, приобрели значимость. Он не знал ничего о дочери Чонхи, но уже сочувствовал ей.
— Думаю, тебе стоит вымаливать прощение не у бога, а у неё.
— Наверное, ты прав. Но она добровольно никогда не перешагнёт порог больницы, а меня, скорее всего, уже никогда не выпустят отсюда.
Последняя фраза больно уколола. «Тюрьма для человеческих демонов». Каково это: знать, что больница станет твоей могилой?
* * *
Джисон несильно постучал головой об стол. Те четыре девушки не сказали ничего, что могло бы помочь расследованию. Повара также ничего толкового не сказали. На кухне «Ночного неба» на постоянной основе работало только два человека. С девятнадцатого года всего восемь и лишь двое были мужчинами. Джисон разослал их фотографии всем семерым потерпевшим, и ни одна не узнала их. Завтра уже четвёртый день, а у него ещё даже подозреваемого нет. Голова кипела от бесконечного потока мыслей. Время близилось к полуночи, и Джисон отправился в постель.
Сон не шёл.
«Что бы ты сделал?»
— Минхо… — шепотом. — Я скучаю.
В памяти начали мелькать те немногие моменты, когда им было по-настоящему хорошо вместе: совместные вечера после смены, отдых на Чеджудо, даже работать вместе с ним было в каком-то роде удовольствием. За приятными воспоминаниями понемногу приходили и более откровенные. Отдаваясь им полностью, Джисон словно почувствовал его прикосновения. Такие нежные и в то же время смелые движения, поцелуи, слова. Всё, что касалось Минхо, вызывало бурю эмоций. Он ласкал себя, а видел перед глазами лишь его. Вспоминал каждую деталь о нём, каждый его вздох. Первые сдавленные стоны нарушили ночную тишину. Вместе с удовольствием, в груди нарастало чувство вины. Хёну было так тяжело в те дни, что его не было, а он даже не подумал об этом. Их отношения были одной сплошной недосказанностью, и Хан даже не предполагал, что Минхо и правда что-то испытывает к нему. А теперь чувствовал лишь бесконечную вину за своё легкомыслие. С оргазмом накатили слёзы.
* * *
День 4
-… я ломаю голову уже четвёртый день.
Чонин поставил две чашки чая на стол.
— А ты думал, что оно в разделе нераскрытых просто так лежит?
— Не думал. Но почему-то мне казалось, будет проще.
— Хм… — мужчина скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, — серийный насильник, значит. Как выглядел самый ранний случай из тех, что ты нашёл?
— Так же, как и все остальные: познакомились на сайте, договорились встретиться, он её споил и повёз домой, — Джисон заметил взгляд собеседника, который говорил «ты понимаешь о чём я?». — Первое дело всегда небрежно, да?
Патологоанатом удовлетворённо кивнул.
— Слушай, может, тебе нужно было в детективы идти, а не в патологоанатомы?
— О нет. Такая нервотрёпка мне ни к чему. Мёртвые, они не разговаривают и предоставляют тебе всю нужную информацию без сопротивления, знаешь ли.
— Звучит классно. Наверное, мне нужно было идти в эту сферу.
Чонин засмеялся. Он прекрасно понимал, что это лишь шутка, так как мог определить, подходит человек для этой работы или нет, очень быстро. Джисон не подходил. Он не мог отделять эмоции от обязанностей и нуждался в общении и поддержке, несмотря на социальную тревожность. Если говорить начистоту, то поначалу Ян вообще не понимал, что Джисон забыл в органах, но со временем всё же заметил в нём потенциал. Хан был неопытен и молод, но почти все начинают так. Если он не бросит работу, то, возможно, в будущем станет профи в своём деле. Чонин искренне в это верил.
Только допив последний глоток чая, детектив отправился в архив. Ему хотелось задержаться подольше, но время поджимало.
— Первое преступление… Где же тебя искать?
Все семь женщин, которых он успел опросить, сошлись на том, что преступнику около тридцати пяти. Вероятно, он начал насиловать девушек не раньше, чем десять лет назад. Мало какой студент захочет отвозить даму без сознания в общежитие или съемную квартиру, а значит, у него есть свой дом. Оставалось лишь просмотреть все схожие дела.
* * *
— Я уже чувствую первые признаки. Через день-два меня накроет окончательно, — Чонха говорила это с таким спокойствием, что казалось, разговаривала о погоде. — Пообещай мне кое-что, Минхо.
— Что именно?
— Не старайся заговорить либо как-то контактировать со мной. Забудь о моём существовании на время, прошу тебя.
Минхо внимательно смотрел на птицу, сидящую на ветке дерева рядом. Чонха встала с лавки и отправилась идти дальше по тропе. Ли не спешил её догонять. Вместо этого он отправился к кабинету доктора Чо. Доктор ничуть не удивился его внезапному появлению.
— Вас что-то беспокоит?
Ли сел в кресло напротив, словно снова пришёл на приём.
— Не совсем. Мне нужна ваша помощь.
— Какого рода?
— Я познакомился с женщиной здесь, Со Чонха, у неё диагностировано шизоаффективное расстройство.
— Да, я её помню.
— Мне нужно, чтобы вы дали мне номер телефона её дочери.
— Зачем? Я уже пытался поговорить с ней. Она отказалась контактировать с матерью.
— Мне не нужны советы, доктор, мне нужен номер.
Мужчина скептически посмотрел на Минхо. Разглашение личной информации пациентов или их родственников запрещались правилами больницы, но Ыну прекрасно осознавал, что Минхо просит его чисто из попытки их соблюдать. Детектив мог просто позвонить кому-то из отдела и попросить найти номер, а не почти вежливо говорить сейчас с ним.
— Хорошо.
Минхо спустился на первый этаж и набрал номер с телефона регистрации. Видимо, доктор предупредил персонал, так как они сразу вручили ему мобильный, ничего не спрашивая. Ответили после четвёртого гудка.
— Алло?
— Здравствуйте, Чеён. Меня зовут Ли Минхо.
— Здравствуйте, мы встречались раньше?
— Нет, нет, не встречались. Я звоню по поводу вашей матери, — на том конце послышался усталый вздох, — вам нужно навестить её. Желательно побыстрее.
— Я так не думаю. Без понятия, откуда вы взяли мой номер, но я не имею ни малейшего желания общаться с ней. Эта женщина уже в прошлом.
— Я понимаю о чём вы. Правда. У меня очень схожая ситуация. И именно поэтому говорю: вам нужно её навестить. Чонха уже смирилась с тем, что не выйдет отсюда. Вы, возможно, больше никогда её не увидите. Неужели вы хотите похоронить ещё живую мать? Расстаться на такой ноте?
— Навряд ли у меня получится говорить с ней нормально, — голос Чеён звучал уже не так категорично.
— Попробуйте. Я никогда не вмешиваюсь в жизни других людей по собственному желанию, но… Если не поспособствую, то буду чувствовать вину до конца жизни. Сделайте это не ради неё, ради себя.
Какое-то время девушка молчала. Минхо уже начал сомневаться в убедительности своих слов.
— Ладно. Я заеду завтра после работы.
* * *
21:00
Ещё девятнадцать случаев. Или преступник был настоящим извращенцем, или у Джисона уже ехала крыша. В сумме двадцать шесть девушек. По статистике больше половины женщин обычно не заявляет в полицию после изнасилования, поэтому было страшно представить, сколько же всего их пострадало от рук одного мужчины. Последняя стопка. Хан ловил себя на том, что слишком долго закрывает глаза, когда моргает. Слова сливались и накладывались одно на другое.
— Ещё чуть-чуть.
Просмотрев больше половины стопки, он наконец-то нашёл подходящее.
Ким Юна. Как и в прошлых случаях, девушку пригласили на свидание, но после бара она не отключилась. Мужчина привёз её домой, и уже там она потеряла сознание. Главные ошибки преступника заключались в том, что девушка проснулась во время процесса. Тогда насильник начал душить её. Также он показал ей дом. Это тоже было грандиозным просчётом. К сожалению, Юна не запомнила точный адрес, но то, что она видела его, уже было важно.
Джисон несколько раз перечитал её дело, записал контактную информацию, в надежде, что за эти девять лет с ней ничего не случилось, и она не сменила номер. Звонить не стал из-за позднего времени и отправился домой.
День 5
Детектив не мог поверить в собственную удачу. Он смог дозвониться девушке, и она пообещала вспомнить как можно больше. Ким скинула ему примерный район, где всё произошло, и Джисон сразу же направился туда. Снова набрал её.
— Здравствуйте ещё раз. Уже на месте.
— Хорошо. Вы заметили торговый центр? Огромный такой.
— Да, я сейчас недалеко от него.
— Там рядом дорожное кольцо, так?
— Да.
— Если не ошибаюсь, то где-то километр вниз, а потом направо. Там начинаются частные дома.
Хан проехал по указаниям Юны. Это заняло буквально пять минут, поэтому он не вешал трубку.
— Вижу.
— Не помню, какой именно дом по счёту, но если вы ехали так, как я сказала, то он по правой стороне. Двухэтажный, небольшой.
Почти все дома выглядели именно так.
— Постарайтесь вспомнить что-то более конкретное.
— Хм… Сейчас, — девушка пару минут думала молча. — Точно! Там есть дом, по левую сторону от него, он выглядит просто невероятно роскошно. В стиле модерн. Я сначала подумала, что это его дом, и очень обрадовалась.
Детектив проехал дальше по улице. Наткнувшись на подходящий, сделал фото и отправил Юне. Девушка подтвердила, что это он.
— Отлично, спасибо большое.
— Это вам спасибо. Я уже думала, что этого ублюдка никогда не накажут.
— Вы знаете, почему его не арестовали, раз вы знали примерный адрес?
— У меня никто не спрашивал. Сказали: «Ну, перепили, с кем не бывает».
— А как же тот факт, что он вас душил?
— Цитирую: «У всех свои сексуальные предпочтения».
— Я понял. Сможете подойти в участок для подтверждения, если что?
Получив положительный ответ, Джисон направился к двери. Он постучал. Долгое время никакой реакции не было. На секунду Хан заподозрил, что мужчина просто переехал, всё-таки много времени прошло. Двери внезапно открылись.
— О Сонхун?

Комментарий к Part 13.5
В российской школе психиатрии не принято делить пограничное расстройство личности на типы, тогда как в американской выделяют четыре: impulsive, self-distructive, petulant, discouraged. Я всегда ориентируюсь на западные источники, поэтому если хотите узнать побольше, то гуглите на английском.