Благословение Небожителей ( том 3)

Глава 179

Хуа Чэн спросил:

— Что?

Се Лянь обернулся и посмотрел на него.

— Для чего Безликий Бай... явился на гору Тунлу?

— Возможно, его силы ещё не полностью восстановились, и он намерен при помощи горы «родиться» вновь?

— Но если это так, выходит... сейчас он вовсе не... непревзойдённый?

— Такую вероятность нельзя исключать.

Только что, когда Безликий Бай выдал себя за «Фэн Синя» и «Му Цина», а затем внезапно напал, это настолько испугало принца, что первой же его реакцией стало «Нам его не одолеть, бежим!» И Хуа Чэна он тоже потянул за собой, лишившись при этом возможности по-настоящему столкнуться с противником в бою, а значит, доподлинно выяснить, насколько силён теперешний Безликий Бай.

Тот лишь блефовал? Или в действительности расправился бы с ними в два счёта? Несколько молниеносных ударов, которыми они обменялись в спешке, не давали полной картины.

Се Лянь пробормотал:

— Я только по тем фальшивым личинам решил, что он стал сильнее, но что если... он ещё не окончательно восстановил прежнюю мощь? Что если сейчас он слабее, чем когда бы то ни было? Иначе зачем ему являться на гору Тунлу? Возможно... я могу попытаться?

Попробовать одолеть его!

Хуа Чэн немедля ответил:

— Хорошо. Я выйду на битву с ним.

Се Лянь сразу же вернулся из своих размышлений и торопливо заговорил:

— Нет, нет, тебе не придётся с ним сталкиваться, я сам!

Непревзойдённые Князья Демонов обыкновенно не вступали в сражения между собой. Например, Хозяин чёрных вод и Собиратель цветов под кровавым дождём долгие годы сосуществовали мирно. Ведь Князь Демонов — это совсем не то что чиновник Верхних Небес, о котором известно всё. Хочешь узнать истинную мощь небожителя? Подсчитай его храмы и монастыри, его последователей, измерь сферу влияния, и при должном рвении всё станет ясно. Тогда как Князья Демонов скрывали свою настоящую силу, как и любые сведения о происхождении. Ни один из них в полной мере не ведал об истинных способностях другого, и никто не мог даже представить, чем может закончиться битва между ними. Поэтому, если был шанс сохранить равновесие, никто не стремился его нарушить.