Хочу тебя на прокат

21

Глава 21
данил
Ночь пролетает незаметно, а утро превращается в хаос, смерч секса на влажных, мятых простынях.
Потом юля говорит, что у неё дела, после завтрака собирается уезжать, а пока она жарит мне оладьи, и я за каждым движением её смотрю жадно, не отрывая взгляда.
Чувствую себя счастливым от того, что юля решила приготовить нам завтрак. Но даже если бы она просто налила мне воды из-под крана, я был бы рад её вниманию.
Только тоской сердце сжимает и укором на самого себя — сколько времени мы потеряли? По глупости. По моей глупости.
— Сегодня у меня насыщенный день. Встречаюсь с охранным агентством и дизайнером.
— Зачем тебе охранное агентство? — напрягаюсь.
— Я не собираюсь жить в доме без охраны.
— юль, я могу тебе людей поставить.
Она забирается на мои колени, расставив бёдра широко-широко и трётся кошечкой, целует перед тем, как встать:
— Есть, конечно. Но мы оба знаем, что в таком случае у тебя будет круглосуточный доступ ко всему, что творится в доме папы. А я не хочу зависеть от тебя. Мне нужно самой решать проблемы.
— Хорошо, — с трудом, с болью признаю её правоту. Приказываю себе не давить. — Зачем тебе дизайнер?
— В доме отца давно ничего не менялось. Не уверена, что буду делать ремонт, но охотно послушаю, что посоветует дизайнер. Дел полно, — добавляет серьёзным тоном.
юля снимает последний оладушек со сковороды, опуская тарелку с тёплой выпечкой и ставя на стол передо мной. Потом юля начинает колдовать над чаем, заваривая его по-особенному, гораздо вкуснее, чем получается у всех.
Смотрю на неё и проворачиваю в голове слова о её планах на день. У меня тоже дел полно, телефон разрывается. Но самое главное дело — решить вопрос с браком. Утлый он у меня, насквозь фальшивый.
И если бы речь шла только о Люське… Если бы речь шла только о ней, я бы никогда не женился!
Но у меня есть сын. Я беспокоюсь за него.
Больше переживаю, какого хахаля себе потом найдёт Люська, будет ли получать Тимур достаточно внимания, не станет ли чужой мужик обижать пацана?
Помню одну из попыток мамы сойтись с новым мужчиной после смерти отца. Тот мужик постоянно Кариму поджопники отвешивал. Один раз так сильно под зад пнул, что брат башкой на угол стола налетел и раскроил себе полголовы. Я кинулся на маминого хахаля в драку с ножом и порезал придурку живот…
Учитывая то, какая баба Люська, я не уверен, что она себе хорошего мужчину найдёт. Но и тянуть ярмо нашего брака уже не считаю нужным.
У нас не то что любви, у нас даже взаимного уважения нет. Тимур в такой семье счастливым не вырастет.
— Ты задумался? — говорит юля, целуя меня в макушку.
— Да, есть немного. Я задумался.
— Не буду спрашивать, о чём ты думаешь. Потому что ответ может мне не понравиться.
— Послушай, юль. Я тебе скажу так: дай мне немного времени.
— Нет ничего более постоянного, чем временное! — разумно говорит юля.
Я окончательно понимаю, что девочка выросла и многое понимает не хуже меня самого. Нужно как-то ускориться с решением проблем брака.
Но как при этом не навредить Тимуру?!
Как бы я ни думал, какие варианты ни крутил в своей голове, в каждом из них будет страдать. Но и затягивать нельзя.
Ведь пока он мал, может привыкнуть быстрее и расставание может пройти безболезненнее. Но мне нужна уверенность, что это будет не зря.
— юль, у меня есть к тебе предложение…
— Руки и сердца? — улыбается колко и с язвинкой. — Я знаю, что по своим обычаям ты можешь и вторую жену привести, и третью. Но я не живу по этим обычаям и ни за что не соглашусь! — швыряет полотенце в посудомойку.
— Что?! Да как ты такое подумать могла! Вторая жена, ёпта… И в мыслях такого не было. Я хотел предложить тебе другое…
Выхожу на минуту и возвращаюсь обратно, положив на стол связку ключей. юля даже не дотрагивается до них.
— Что это? — спрашивает с металлом в голосе.
— Ключи от моей квартиры. Ты можешь прийти сюда в любой момент, когда захочешь. Можешь остаться на ночь…
Вижу, что она ещё что-то собирается сказать — непременно обидное. Накрываю её губы большим пальцем, удерживая слова внутри.
— Я хочу решить вопрос с браком. Тебе неприятно слушать, знаю, маленькая. Но я должен на это решиться. Меня тормозит лишь то, что Тиму будет несладко. Но я весь к тебе устремлён. Мыслями…
юля мягко отводит голову в сторону.
— Мыслей мало. Слов тоже. Папа всегда говорил — надо делать.
— Делаю. Возьми ключи. Захочешь приехать и остаться, днём или ночью… Оставайся.
— Зачем мне приезжать к тебе?! — удивляется и отводит взгляд в сторону.
Приходится удержать её за шею.
— Посмотри мне в глаза. Ну же… Прямо посмотри и скажи, что ты ничего ко мне не чувствуешь. Сможешь солгать нам?
Глаза юли огромные и блестящие, полные трогательной влаги. Вижу, как шевелит губами беззвучно. Репетируя ложь, но в глаза сказать не может и утыкается лбом в моё плечо.
— Гад. Ненавижу тебя… Ненавижу! Ты большой и сильный мужчина, а давишь на мои маленькие слабости! — говорит обвиняющим тоном.
— Зато у меня есть огромная слабость — это ты. Возьми ключи, юль. Возьми их. Если захочешь провести время со мной, только скажи.
— Ночью особенно?
— Хоть днём, хоть ночью… И я не буду вести учёт ночам, как счетовод. Просто знай — я хочу быть с тобой. Только мне нужно будет…
— Отсечь лишнее, — жёстко заявляет юля.
Запускаю пальцы в её волосы, перебираю прядь за прядью, шелковистые и блестящие.
Отсечь лишнее… Отсечь лишнее…
Да бог с ней — с Люськой — отвалится, как засохшая болячка, я и не замечу, но Тим… Тим для меня не лишний.
* * *
юля всё же взяла ключи.
Я не уверен, что она захочет ими воспользоваться. Всё же она гордячка…
Однако поздним вечером она звонит мне. Я отвечаю немедленно.
— Дань? — голос томный, расслабленный. Зовущий. — Как прошёл твой день?
— Плодотворно, юль. А ты? Встретилась со всеми, с кем хотела.
— Да. Со всеми. Кроме тебя. Это надо исправить. Срочно. Я у тебя.
— Что?!
Сердце подскакивает вверх.
Стучит там оглушительно громко. Как огромный барабан!
В трубке — короткие гудки. Зато приходит смс-ка с фото. юля лежит в ванне, под большой шапкой пены.
В моей ванной комнате.
Я вижу на бортике ванны пристроился бокал красного вина.
Ох, чертовка… Нарочно показывает, что её границы ослаблены?
Но лучше всего то, что она лежит в ванне, голенькая, и даже густая пена мне не помеха. Я представляю всё, что под пеной, и балдею.
«Я захватила место на твоих полках в ванной. Там будут стоять мои шампуни…» — ещё одно сообщение с кучей смайлов в виде ухмыляющихся чертенят.
Мне больше ничего говорить не надо.
Я сразу захлопываю Mac и меняю в голове маршрут. Через полчаса я буду у юли, а пока думаю о том, что надо… блять, надо свидания, романтику, красиво всё сделать, а не только трахаться. Для неё, моей маленькой, надо, чтобы показать — как сильно я хочу её в свою жизнь.
Набрасываю в голове план, перебираю варианты и не замечаю, как оказываюсь у своей квартиры, как открываю дверь, как шагаю в тёмный коридор и внезапно замираю.
Вдруг опять подстава от юли?
Вдруг она днём фотку сделала, а сейчас находится в доме отца и просто подшучивает надо мной так безобидно и вместе с тем жестоко и больно, как умеет делать только она.
Мне должно быть стрёмно и стыдно, что я, сорокалетний мужик, замер в неосвещённом коридоре, стоя в нерешительности сделать шаг.
Но юля — моя слабость. Мне не стыдно быть слабым и размягчённым, поплавившимся от любви и желания быть с ней.
Стряхнув оцепенение, я шагаю в ванную, резко распахнув дверь.
— Дань, — улыбается юля. — Ты приехал.
В воздухе витает сладковатый запах ванили — наверное, пена так пахнет или шампунь, или крем… Или свечи, расставленные вдоль дальнего бортика ванной. Или всё вместе? Неважно.
Я шагаю к юле и наклоняюсь, целуя.
— Ты приехал.
— Я же обещал. Я весь для тебя…
— Составишь мне компанию?
юля черпает ладошкой пену и шаловливо хлопает меня по макушке головы.
— Составлю. А вино? — ещё раз целую. — Ты не пила, что ли?
— Не пила. Не люблю спиртное, у меня от него голова болеть начинает… Это для создания атмосферы. Ну и чтобы ты поскорее приехал. Наказывать меня, — смеётся.
Вытягиваю ремень из петелек.
— Прямо сейчас накажу. Распарю твою попку в горячей воде, а потом хорошенько её отхожу ремнём вдоль и поперёк.
— За что? — удивляется притворно.
— За то, что ты меня сводишь с ума. Я рациональный и трезвый. Но с тобой — постоянно пьяный. За это нужно всыпать тебе…
Взвешиваю тяжёлый ремень на руке, смотря, как расширяются зрачки юли. Ремнём я её отшлёпать смогу только ради игры. По-настоящему я лучше себе голову выстрелом снесу, чем её хотя бы нечаянно задену ударом.
— Пять ударов.
— Пять? — со свистом втягивает воздух через приоткрытые губки. — Вот этим орудием для пыток?! — кивает на ремень. — Не перебор?
— Я сделаю так, что тебе понравится. Обещаю.
— Тогда я тоже желаю тебя наказать… Ещё не придумала, как. Но придумаю…
Смотрю за ней, как опускает одну руку между ножек и начинает трогать себя. Я мгновенно подскакиваю, хватаясь за пуговицы рубашки.
— Нельзя. Ты будешь смотреть. Как я себя… пальчиками трахаю, — говорит возбуждённым шёпотом. — Чтобы ты знал, я часто думала о тебе в кровати, вспоминала и делала это сама… Сама, но всегда был со мной ты.
Член не то что деревенеет от её слов, но готов выстрелить спермой в трусы.
— юль, это не наказание. Это пытка! — говорю со стоном.
Жадно смотрю, как движется её рука, как колышется вода и шапка пены от быстрых движений. блять… Она как пуля — дерзкая и убийственная, возбуждает, разносит сердце в клочки. Трогает себя, а смотрит мне прямо в глаза. Я вижу все оттенки её удовольствия и чувствую своим сердцем, как ей хорошо. Хорошо для меня вот так, напоказ.
Несколько минут пытки. Адской. Без разрешения прикоснуться к ней и уж тем более — к себе, чтобы облегчить страдания.
Можно лишь смотреть. Смотреть и впитывать кожей, как она кончает. Наблюдаю, как юля выгибается в спине и представляю, как лоно сжимает её узкие пальчики под водой.
— юльь… Я тебя за такое всю ночь на члене катать буду! — обещаю пошло, боясь, не переборщил ли?
Но в ответ она пунцовеет и прикрывает глаза в знак согласия, хлопает по бортику ванны.
— Потрешь мне спинку? Мочалка вон там. Я новую мочалку купила, а то у тебя не мочалка, а наждачка…
Я открываю шкаф, на который показала юля, и расплываюсь в широкой улыбке. Судя по количеству баночек-скляночек, ванных принадлежностей, юля собирается частенько бывать у меня.
Беру мочалку и опускаю её в воду, опустившись на бортик ванны. Телефон в кармане брюк начинает звонить. Откладываю в сторону мочалку.
— Я отключу телефон, чтобы не мешал, — обещаю.
Но когда достаю телефон, звонок срывается, а на экране смс от Люськи:
«ОТВЕТЬ СРОЧНО! Я В БЕДЕ!»
юлять.
Снова звонок от Люськи. Собираюсь встать, но юля удерживает меня за бедро:
— Что-то важное?
— Ещё не знаю. Выйду?
— Можешь и здесь поговорить, — разрешает, даже не зная, что звонит супруга.
Но может быть, так даже лучше? юля поймёт, что я не собираюсь поддаваться на уловки Люськи и твёрдо намерен поднять разговор о разводе.
— Дань!
От крика Люськи сразу в ушах закладывает.
Вой ужасно громкий, как будто сирена. Люська — большая мастерица разевать рот для крика.
Но сейчас я чувствую, что она искренне напугана.
юля понимает сразу же, кто звонит и ожесточается в лице, бросая с ядом:
— Жена? Как же твои обещания, дань?!
Моя красавица лежит в ванной, под шапкой густой пены. Но даже пене не скрыть высокие, тугие холмы её аппетитной груди с торчащими сосочками.
Малышка лежит в горячей ванне и смотрит на меня возбуждающим, требовательным взглядом. Она меня хочет.
— даа-а-а-а-ань! — воет в трубку Люся. — У меня проблемы.
С сожалением поднимаюсь с бортика ванны. юля хватает меня мокрой ладошкой и ведёт по бедру, добираясь до стояка.
— Останься. Останься, дань. Я прошу тебя… — сжимает крепче пальцы на стояке. — Очень прошу.
— У меня о-о-о-очень большие проблемы, — икает Люська.
Это может оказаться просто уловкой. Однажды Люська меня так с важной разборки сорвала. Позвонила так же, как сейчас, поздним вечером, и начала выть, что у неё проблемы. Я рванул к ней, оставив ребят. Оказалось, что Люська всего лишь стукнула свою машину и не могла договориться с гаишником по цене взятки. Ей было впадлу лишний косарь отстегнуть, а в это время опасно ранили моего человека на разборках. Потому что я уехал.
Сейчас я не на разборках. Но думаю, что с юлей — похлеще, чем на войне.
И я бы остался с ней, плюнув на Люську… Непременно остался. Если бы на заднем фоне, через истошные визги Люськи не услышал плач Тимура.
Мгновенно подскакиваю.
Рука юли соскальзывает вниз, ударяясь о воду раскрытой ладонью.
Вверх взлетает фонтан брызг и клочья пены.
— Тимур?! С тобой Тимур, что ли? Где ты, блять?! Что происходит?!
— Дань … Кажется, нас преследуют. Мою машину зажать пытаются.
— Какую ещё машину? Я же сказал, дома сидеть. Безвылазно…
Люся ещё что-то кричит и рыдает, не разобрать. Мне похер на её визги.
Но сердце на разрыв от плача Тимура. Он же кроха совсем.
В какую хрень его втянула Люська?!
— Адрес! Где ты?! Адрес говори! — ору в трубку, запрыгивая в военные боты.
Слышится шлёпанье босых ступней по полу. юля, завернувшись в полотенце, выходит в коридор.
— К жене? — спрашивает с ненавистью.
— У неё проблемы. С ней Тимур. Будь здесь. Не выходи!
юля что-то отвечает мне. Но я уже громыхаю дверью, запирая её снаружи на ключ. Чтобы точно не сбежала. Не хватало мне, чтобы она от обиды ерунды натворила!
Через секунду вспоминаю, что у юли есть свои ключи. Так что мой поступок — закрыть девчонку — не имеет смысла.
Готов поспорить, что уже через пять минут юли не будет в моей квартире.
Снова откат.
Жёсткий и болезненный.
Шаг вперёд и сто шагов назад.
Я должен разрубить этот узел!
Запрыгиваю в автомобиль, сверяюсь с данными GPS телефона Люськи. От страха она едва смогла выдавить, где находится.
К счастью, здесь недалеко. Всего пять-семь минут езды, если в пробку не встряну!
Давлю на газ изо всех сил, матерясь. Люська, ёб твою мать, какого хрена попёрлась куда-то?! Поздним вечером! И самое главное, зачем с собой приболевшего Тимура взяла?! Туповка!
Можно сколько угодно её материть, опасность для жизни Тимура от этого не уменьшится.
Слежу за дорогой одним глазом, вторым секу направление движения машины Люськи. Ещё немного… Ещё немного и я её догоню!
Проехать следующий светофор и резкий поворот налево. Там ремонтируют дорогу. Никто не суётся. Если только гнать по бездорожью и к обширной стройке, временно замороженной властями. Огромное уродливое пятно на лице города…
И там же очень удобно избавляться от лишних людей — ошпаривает мыслью.
Коваль?! Неужели это его рук дело?
Прошлая стычка была жёсткой, разговор вышел резким. Но я думал, что мы поняли друг друга. Роговец после блиц-допроса, раскололся сразу же, выдал Коваля. Все его планы пошли прахом!
Коваль получил по полной. Провернуть афёру не удалось. Неужели он не смирился с тем, что его раскрыли и решил отомстить мне через семью?!
Или…
Или это Люська в отместку мне решила пойти на сговор с Ковалем? Вот только Коваль — не из тех, с кем можно договориться, не имея на руках железобетонных аргументов!