Татарин|Слово пацана|Зима

Часть 11|Исповедь хулигана|

Ты молча закончила обрабатывать его лицо, отложила кровавую вату на стол и села на кровать, прислонившись к стене, на которой висел ковер, поджала к себе ноги, обнимая свои колени и показала Вахиту глазами на оставшееся возле тебя место. Он подполз ближе, также прислонился к стене, запрокинул голову, уставился в потолок и завел монолог, тяжело вздохнув перед началом.
  - Я не отморозок какой-то, просто жизнь не прям кошерно сложилась. Когда малой был, мечтал автобус водить, прикинь. - чуть посмеялся парень. - Как батек мой... Мне 12 было, когда убили его. Мать братишкой беременна была, вот он долгов и набрал на приблуды всякие для малого, отдать возможности не было, так его и порезали по пути домой. Первые полгода мама держалась еще, а потом бухать начала, страшно бухала и до сих пор так. Смотреть гадко. Я помогать старался, а что сделать-то мог, мне 13 исполнялось только. Я раз как-то со школы пришел, а дома менты и врачи носятся, я не понял сразу. Оказалось, мать в очередной раз до отруба налакалась и забыла про Заида. Он спал себе спокойно, а потом просыпаться начал, ворочался сильно так, что упал с кроватки, головой ударился. А ты ж знаешь, наверное, у детей там хрупкое все, вот и не пережил. Глупая смерть такая...
  Ты совсем не ожидала откровений от Вахита, он казался очень скрытным, совсем холодным, но, как оказалось, тому были свои причины. Ком в горле стоял от этого разговора, а на глазах потихоньку наворачивались слезы. Хотелось обнять парня, прижать к себе, словно он маленький ребенок, и успокоить, но тебя что-то останавливало. Зима не замолкал, ему необходимо было открыться тебе полностью. Ты явно была для него особенной, ведь историю своей жизни до сегодняшнего дня он рассказывал единожды - в пьяном бреду своему лучшему другу, а именно Валере Туркину.
  - Не поверишь, родная, меня так прессовали после всего этого. Училка злющая была, все про мать алкашку говорила, одноклассники, суки, ржали. Помню, в туалет загнали, стебали жестко, били. Я тогда решил, что другим стану, чтоб боялись все. Узнал, что пацаны на коробке не так просто собираются, ну и пришел туда чтоб пришиться. Там, кстати я и познакомился с Турбо, с ним меня поставили драться. Я может и не амбал, но воли всегда хватало. А Валера ж тот еще выпендрежник, ни капли не жалел, пиздил как в последний раз, я отрубился даже. Очухался, когда меня пацаны по щекам лупить стали, думал "все, концы", а потом последние силы в кулак собрал и встал, готов был снова отхватить. Так меня и принял.  Я жить улицей стал, ничего не интересовало больше. С Турбо почти всегда был, а потом взрослеть стали, ловелас этот за каждой юбкой ухлестывал. Ты прикинь, я не завидовал даже, мне девки все эти поперек горла стояли, матрешки они и есть матрешки, ниче хорошего. Так и был один, а потом тебя увидел.
  Другая ты, я сразу понял. Ты когда смотришь, меня как током бьет. Не смейся только, но я даже идти к тебе боялся, тресся у дома как малолетка. Я не хочу с тобой секса даже. Ну... То есть хочу, но чтоб все не так вот "от балды", а любовь там все дела... В общем, хочу чтоб получилось у нас все. И да, я тут принес тебе еще кое-что.
  Он потянулся к карману и сжал в ладони браслет так, чтобы ты его не видела.
  - Дай ручку, кечкенә. - попросил парень.
  Ты посмотрела в его глаза, что отражали самые невинные и искренние чувства и положила руку ближе к парню. Дрожащими пальцами он перебирал украшение, выпрямляя его, после чего начал застегивать его на твоем запястье так нежно и заботливо, совсем не свойственно для Зимы, что был так суров и жесток со своими пацанами.
  - Спасибо, Вахит. И за браслет спасибо, и за то, что душу излил. Я дура такая была, ты прости меня, ладно? - с виноватым взглядом ты потянулась к нему. 
  Парень притянул тебя к себе и заточил в крепкие объятия, поцеловал в макушку и поглаживал твою спину.
  - Не извиняйся передо мной. Ни в чем ты не виновата, это я дурак, не умею совсем с девчонками вести себя, но ты не переживай, я научусь обязательно. Я обещать не могу, правду говорю, но постараюсь лучшим для тебя стать, чтоб подружкам, сестре, родителям, да и вообще всем-всем хвастаться могла, что у тебя самый классный пацан, хотя нет, не пацан. Мужчина.
  - Ты итак у меня лучший. - улыбнулась ты. - Муж-чи-на.
  Вы проболтали всю ночь, узнавая друг друга все лучше, разговоры эти сменялись поцелуями, чаще нежными, но иногда и более глубокими, даже страстными. Сегодня вы оба были безоговорочно счастливы и ни на секунду не задумывались о предстоящих трудностях.