50 оттенков: Ты моя погибель.

Empire of dirt.

  — Боже, не могу смотреть на тебя такую! Что произошло?! — жена медленно отодвигает от себя тарелку с ужином и тяжело вздыхает, качая головой. — Скажи же мне, детка.
— Ничего.
— Ана, я же вижу. Пожалуйста, я жду, — мой тон безапелляционный и ледяной, отчего она съеживается.
— Я... беременна.
— Господи, нет, — вилка выпадает у меня из руки.
— Я знаю, мы не планировали, и мне очень жаль, но я... — она что-то тихо бормочет, вцепившись в собственные плечи настолько сильно, что на ее маленьких ручках побелели костяшки пальцев.
— Я понял, Анастейша. Завтра же позвоню в клинику, тебя примут. Не переживай. Какой срок?
— Семь недель...
— Отлично, успеваем, — я облегченно выдохнул и допил свой бокал вина.
— «Успеваем», Кристиан?
— О, да. До трех месяцев можно.
На лице моей жены неподдельный ужас, и одна рука аккуратно опускается на ее живот, защищая нашу маленькую оплошность. Глаза полны паники и боли, и я не успеваю среагировать на это. Стул с жутким скрежетом отодвинут в сторону, а тарелка летит в сторону зала.
— Нет ни единого шанса, что я избавлюсь от него, Кристиан! Только подумай, что ты говоришь, это же наш ребенок, твой сын или маленькая девочка, дочь...
— Никаких детей, Анастейша. Я еще слишком молод для бессонных ночей и вонючих пеленок. И это не обсуждается. Поверить не могу, что ты вообще смогла допустить такую ошибку! От тебя большего и не требовалось, простой женский контроль и регулярные визиты к доктору, боже!
— Либо мы, — ее такие красивые руки так правильно лежат на ее пока еще симпатичном животе, не испорченном растяжками, — Либо одиночество.
Я до сих пор не уверен, что произошло дальше, лишь помню, как ушел в свой кабинет и достал бутылку рома, но на следующее утро в доме я был один. Если то место после моей пьяной истерики можно было назвать домом. Я переворошил буквально всю квартиру. Мудак.
На нашей кровати лежало большое письмо, где Ана говорила, что пока поживет в Сиэтле, а после переедет. Что она очень боится меня и больше не хочет видеть.

«Если ты придешь за мной и попросишь вернуться — я уверена, что не откажу тебе. Я люблю тебя больше жизни. Но я не хочу этого. Если ты заберешь меня — ты сломаешь меня до конца. А я еще нужна ему.
Наш ребенок — не ошибка, Кристиан.
Оставь нас, прошу. Семья не для тебя, но я очень благодарна тебе за все. Прости меня, мне действительно очень жаль.
Твоя Ана и малыш К».

А ведь она обещала, что не бросит меня... Она обещала и сбежала.


Медленно открываю глаза и вижу перед собой обеспокоенное лицо той симпатичной медсестры отца. Ох, и Алисы. По крайней мере, я все еще в кресле.
— Снова обморок, да? — обе неуверенно кивают, и я слабо улыбаюсь им. — Ну, я все еще жив.
— Мистер Грей, вам необходимы консультации кардиолога и невролога, а лучше полное обследование. Приступы регулярно?
— Только от переутомления или нервных напряжений. Но я в порядке. Я не нервничаю и не устаю.
— Знаете, ваш отец такой же, — сиделка мне грустно улыбается. Ее улыбка смотрелась бы симпатично в одной из комнат моего дома, я думаю.
— Спасибо, Хлоя, что всегда рядом. А то я бы перепугалась, — Алиса легко ее обнимает и тут же отступает, рассматривая меня.
— Я ничем не могу помочь. Только просто приводить в сознание и давать успокоительные. Еще есть средства для сосудов, я могу посоветовать одно, но будете ли вы пить, мистер Грей? Оно полезно для профилактики...
— Будет, обещаю, — я сжимаю маленькую руку племянницы, когда она отвечает за меня, и она невольно улыбается, хоть и старательно делает вид, что страшно зла.

Поганый день, поганый вечер, и я уже предвкушаю поганую ночь.

Хлоя оставляет нас наедине с Алисой, и та тяжело вздыхает, как можно незаметнее отодвигая от меня рамки и ставя на столик стакан с водой.

Я до сих пор не уверен, кто из нас более виновен, в том, что тогда произошло: я, который отказался от выбранного курса, или она, решившая не сходить с него? С возрастом я понимаю, что, так или иначе, это был наш ребенок, и надо было, хоть и через пару лет, но проявить какой-либо интерес к его жизни, но, с другой стороны...

— Кристиан? Не хочешь поговорить об этом? — Алиса сидит на подлокотнике, не сводя с меня взгляд. Ох, прости, малышка.
— Нет.
— Я допрошу маму или Элиота, про девушку я и не спрашиваю, я спрашиваю о твоем здоровье, — несносная девчонка.
— Мое здоровье в полном порядке. Я просто уже старый, надо смириться.
— Это не старость. Возьми себя в руки! Пройди обследование! — она толкает меня в плечо, хихикая, и я перехватываю ее руки, рассматривая ее симпатичный разноцветный маникюр.
— Зачем?
— Потому что ты нужен мне. Я эгоистка.
— Хорошо. Я сдам анализы, как только буду свободен.
— Да ты никогда не будешь свободен! Господи, как же мне страшно, когда ты теряешь сознание, Крис, пожалуйста! — она шепчет эти слова, словно молитву, крепко обнимая меня за шею. — Пожалуйста, Кристиан...
— Алиса, пожалуйста, прекрати. Не люблю женские страдания, и уж тем более не люблю, когда переживаешь ты. Детка, ну же.
— Не уезжай. Заночуй здесь, проведем утро вместе. На ланч приедут родители. И один мой друг, с которым я хотела их познакомить, и тебя, конечно.
— Первый серьезный парень Алисии Гилл? Ни за что не пропущу это событие, только заряжу ружье.
— Ох, Крис, ты лучший. И никакого насилия, он хороший, и просто друг.
— О, не спорю, что ты. Мне нужно отдохнуть перед завтра, я пойду и займу гостевую спальню. Увидимся утром.
— Доброй ночи.

Медленно спускаюсь со второго этажа, слыша шум в столовой. На мне простые серые джинсы и синяя рубашка навыпуск, на ногах мокасины. Порой я откровенно обожаю свою предусмотрительность.
— Доброе утро! — на меня налетает Алиса и крепко обнимает. — Ты себя хорошо чувствуешь? Я так давно не видела тебя в таком виде! Хорошо, что ты встал попозже, тебе нужно отдыхать.
— Я знаю, что очарователен, — она смеется, и я целую ее в щеку. — Что за шум?
— Ну, все уже в пути, а бабушка только что ушла за дедом, это она последние приказы отдавала. Боже мой, я так волнуюсь...
— Это же твой друг, чего ты волнуешься?
— Именно поэтому и волнуюсь! Он мой хороший друг.
Либо парень действительно хорош как друг, либо маленькая Алисия Эва Гилл влюбилась.

Где-то через двадцать минут входная дверь открывается, и в коридор заваливается Миа с кучей пакетов в руках. Рядом с ней останавливается ее муж с большим блюдом в руках, и я невольно морщусь, но быстро подавляю в себе неприязнь к нему. Алиса верещит от восторга при виде родителей и быстро помогает им с сумками, я же молча разглядываю зятя. Он на два года младше меня, а выглядит... отвратительно. Пивное пузо, морщины, его тонкие ручонки... Нет, если бы он просто ухаживал за собой — он был бы хорош, как в молодости. Но сейчас...
— Кристиан! — Нейт налетает на меня с объятиями, но я останавливаю его и просто крепко пожимаю руку. — Очень рад тебя видеть! Шикарно выглядишь!
— Спасибо, Натаниэль. Ты тоже, рад, что пересеклись.
Миа молча подходит ко мне и крепко обнимает, благодаря просто за все. За терпение к ее мужу, которого она любит, почему-то, за воспитание Алисы, и просто за то, что я сегодня с ними.
— Люблю тебя, малышка.
— И я тебя, Кристиан... Да и какая я, к черту, малышка? Я вчера нашла еще один седой волос! — она медленно отпускает меня и отходит к мужу, и мы вместе проходим на кухню. Вообще, не отказался бы занять место и уж позавтракать, но все терпеливо дожидаются нашего главного гостя на торжественный ланч, и мне приходится подстраиваться под своих родных.

Наконец-то раздается звонок, и Алиса вместе с Грейс уверенной походкой идут к двери. Я по привычке следую за ними, Миа с Нейтом заканчивают сервировать стол, а домашняя работа бесит меня. И Нейт тоже бесит меня.
Грейс распахивает дверь и замирает, чуть отойдя в сторону.
— Привет! — Алиса запрыгивает на руки к парню и крепко обнимает его за шею, не давая ему сказать и слова. — Мы тебя уже заждались, честное слово! Это мой дядя, ты с ним знаком, а это моя бабушка...
— Тётя Грейс? — парень изумлен. — Боже, вот так встреча... — Он медленно заходит в дом, не переставая обнимать Алису за плечи, и не сводя взгляда с моей матери. А я не свожу взгляда с него. Он подозрительно близок с моей семьёй.
— Здравствуй, Теодор, — Грейс осторожно целует его в щеки и гладит по волосам.
— Я прошу прощения, вы знакомы?! — Алиса в легком ужасе. И я, кажется, тоже, но пытаюсь подавить все это в себе, отметая нелепые мысли.
— О, да. Теодор — сын моей хорошей знакомой. Проходите, дети, в столовую, — Грейс легко улыбается, подталкивая их, а вот меня крепко хватает за руку. Как только они заворачивают в зал, мама тихо шепчет: — Мне очень жаль, Кристиан.
— О чем ты сожалеешь, мама?
— Прости меня, — она крепко обнимает меня. — Пойдем, не хочу заставлять их ждать.

В столовой висит напряженная атмосфера, хоть все и улыбаются и о чем-то вежливо разговаривают. Теодор в центре внимания, Нейт прожигает в нем дыру, смотря на ладонь Алисы, которая лежит на плече парня, Миа с ним чуть ли не заигрывает, а Грейс просто мягко улыбается и что-то шепчет моему отцу.
В голове все продолжают мелькать несколько идей, которые я пару раз обдумывал перед сном, но никак не мог принять.
Твою мать, нет же. Нет.
— Теодор, как у твоей мамы дела? — Грейс сжимает его ладонь. — Давно ее не видела.
— Ох, миссис Эпсон цветет и пахнет. Софи красавица.
— Софи? Она назвала девочку Софи? Это прекрасно, — мама грустно ухмыляется.
— Алиса, ты не видела мои очки? — единственный способ успокоить себя — все проверить. Племянница отрицательно качает головой.
Ладно. Искать я их не пойду. Это невежливо. Еще час я потерплю.
— А чем занимается твоя мама, Теодор? — Миа в своем репертуаре, свежие сплетни — ее все.
— У моей мамы благотворительный фонд и ночной клуб «El Rey», — парню неловко. — Я сбежал от нее и отца. Но у нас хорошие отношения с ней.
— «El Rey», который в Нью-Йорке? — Теодор кивает. — Боже, этот рай для извращенца держит женщина?! — Миа громко смеется, но вскоре успокаивается. — Извини.
— У всех такая реакция. Но, благодаря его экзотике, он популярен. И, как по мне, это интересно и веселее, чем отцовская муть.
— Твой отец — Майкл Эпсон? — парень снова неуверенно кивает, переведя взгляд на меня. — Его фирма занимаются фармакологией, и как по мне — это важнейшая ниша бизнеса. Вы, похоже, недооцениваете своего отца.
— Мой отец ничтожество, мистер Грей, — за столом тишина. — И то, что он занимается фармакологией — не оправдание. Лично я его человеком не считаю и ни цента из его денег мне не нужно. Я прошу прощения за свою речь, дамы, — он неловко улыбается Грейс и Миа.
— Я вам верю и даже понимаю, — я отпиваю немного сока и киваю, улыбнувшись ему.
Тишина немного затягивается, но вскоре беседа возобновляется, и я больше не решаюсь открывать рот, чтобы снова что-нибудь не разрушить.

Непослушные медные волосы.
Красивые серые глаза.
Небольшой и симпатичный нос.
Пышные губы, и нижнюю он постоянно закусывает.
Теодор Стил.
Тётя Грейс.
Дерьмо.

Вселенная, в этот раз было действительно жестоко.

Столько раз в моей жизни мелькали люди, которые так или иначе были похожи на мою жену, или могли бы быть похожи на нашего ребенка, а когда действительно появился он — я не проверил. Идиот.
Мальчик, который кричал о волках.
— Вынужден вас покинуть, срочные дела! — я вскакиваю из-за стола и быстро удаляюсь за своими вещами. Я просто не хочу об этом думать.
Не думать.
Не думать.
Черт, а моя мать знала.
В спальне цепляю на себя очки и пытаюсь выудить из папки его досье.