Сладкий вкус любви

4

Чонгук

Учащиеся научатся уклоняться так, как будто от этого зависит их жизнь.

В первый раз, когда я увидел Лису Манобан, я ехал на старом потрепанном внедорожнике своей матери в школу в первый день учебы в старшей школе. У меня был ежедневный обратный отсчет до выпуска, и этот день стал поворотным моментом. Это было началом последней половины шоу ужасов, которое я переживал в школе. Я был близок к тому, чтобы увидеть жизнь вне этого города, и ничего так не хотел, как протянуть руку и схватить это.

Лиса ждала на углу Олд-Уиндмилл-Хилл-роуд, длинные медово-золотистые волосы ниспадали ей на спину, а одежда выглядела очень, очень дорогой. Она выглядела так, словно ей, черт возьми, почти принадлежал весь мир. И была так красива, что это ошеломило меня, хотя дело было не только в ее лице и теле. Девочка была словно солнечный луч, проникший сквозь грозовую тучу.

Даже по сей день я не мог объяснить, почему остановился, но знал, что должен был это сделать. Это казалось мне физической необходимостью.

Опустив окно, я спросил, не хочет ли она прокатиться до школы, а не ждать автобуса. Я знал, что она внучка Лолли, потому что в фермерском сообществе все знали, чем занимаются их соседи, и мои родители очень интересовались обстоятельствами, которые привели эту девочку в дом нашей соседки. Мне тоже было любопытно.

Я боготворил ее с той минуты, как Лиса скользнула на сиденье рядом со мной, пахнущая как рай и смотрящая на меня своими кошачьими глазами. Я поверил тогда, что она видела меня, настоящего меня. Она не совершила ничего чудесного, и это хорошо, потому что я не думал, что смог бы вынести какое-либо чудо, кроме того, чтобы быть с красивой девушкой, которая решила прокатиться со мной.

Вот так Лиса всех очаровывала. Едва закончился первый школьный день, как она была принята в популярную компанию, и парни, которые всегда получали лучших девчонок, выстроились в очередь. Но я забирал ее каждое утро и отвозил домой, когда она не была занята с крутыми ребятами, и Лиса сидела рядом со мной, такая великолепная, сотканная из тайн и на мгновение моя, и я позволял себе верить, что это что-то значило. Я позволил себе влюбиться в нее, и значительная часть меня умерла, когда я столкнулся с реальностью того, что это было совершенно односторонне.

А потом, полжизни спустя, я предложил ей жениться и, из всех глупостей, оправдал это желанием заполучить ее землю.