Час Льва

26

— Спокойно, братишка, спокойно, — Тэхен крепче прижал брата к себе, чувствуя ладонями покалывание от превращения. — Оставайся человеком, Чонгук. Слышишь меня? Не время терять контроль. — Наконец его слова достигли цели, и Чонгук замер, опустив голову. Магия исчезла. — Вот так. Правильно, — шептал Тэ, не отводя взгляда от задней двери.

Необходимость догнать Джису, наорать, обнять ее, понять, сжигала его изнутри, но он не мог. Он не станет.

Шпионка.

Это было так очевидно, что Тэхен не понимал, как они раньше не догадались. Ее боевые навыки. Ночь, когда Ким преследовала Чонгука в тоннеле, чтобы шпионить за ним – они подозревали девушку, пока она не сбила их со следа своей сказкой про Джемина. Эти большие карие глаза приворожили их и, во имя Херне, он всё еще не мог смириться с тем, что ее поведение было ложью.

Чонгук выпрямился, дав понять, что Тэхен может его отпустить, затем провел ладонями по лицу, словно заново привыкая к человеческому облику.

— Спасибо.

— Ты часто делал это для меня.

Но до сих пор чья-то помощь в восстановлении контроля Чонгуку не требовалась.

Будь она проклята!

— Это... нехорошо, — произнес Чонгук. — Она всё о нас знает.

Боль в голосе брата была также очевидна, как и в глазах. Как и в собственном сердце Тэхена. У него было ощущение, словно его лишили чего-то важного – руки или ноги. Он никак не мог обрести равновесие.

— Она нас одурачила. Агенты слетятся в Колд Крик и деревню старейшин, как мухи на падаль.

Чонгук прищурился: — Интересно, как много она рассказала своему боссу. Сказала ли, что она тоже оборотень?

— Ну, черт возьми, спорю, что нет. — Следующая мысль поразила Тэхена, словно удар под дых. — Брат, если она больше не с нами, она... — он задохнулся, пытаясь произнести слова, — она одичает?

— Это... возможно. Есть ли у человека ее профессии друзья? — смуглая кожа Чонгука приобрела серый оттенок. — Неважно, случится это или нет. Она оборотень и предала свой клан ради людей. Ее придется убить.

Желудок козантира сжался от мысли приговорить Джису к смерти, и он на мгновение прислонился к стене. Ему было больно, словно зверю, угодившему в капкан. Но единственный способ избавиться от железных «челюстей» – отгрызть лапу, убить в себе любовь к ней. Чон закрыл глаза. Как он мог не понять, кем она была?