Поймай меня в свои сети

Глава 1. pt.21

Все приносят довольно быстро, поэтому уже через каких-то десять минут Юджон и Тэхван сидят за столиком, потягивая теплые напитки. Ким осторожно, постепенно отпивал жидкость, периодически кидая благодарные взгляды на Юна. Тот смотрел на него с таким теплом в глазах... Мальчик не мог понять, как на него можно так нежно смотреть? Тем более, особе императорского рода. Он привык к презрению в свой адрес со стороны знати. Его считали песчинкой под ногами вельмож, как и других бедняков.
- Спасибо тебе... Вам, - тут же исправляется Тэ, отставляя пустую пиалу в сторону. - Я чувствую себя очень хорошо благодаря Вашей заботе.
Император, даже поглощая свой чай, не сводит влюбленного взгляда с юноши. То, как поспешно он исправился, умиляет до невозможности.
- Это тебе спасибо, - Юджон мягко касается костяшками пальцев чужой щечки. - Тэхван-и, ты делаешь меня счастливым.
Мужчина подается перед, мягко касаясь своими губами чужих. Сразу ощущается вкус теплого молока, которое пил только что наложник, а потому Юн тепло улыбается.
Закончив с питьем, император зовет слугу и велит ему убрать все со стола. А после утягивает Тэхвана на постель. Этой ночью император не позволяет ему уйти.
Ким еле сдерживает свои слишком искренние эмоции внутри, а когда понимает, что сегодня останется на ночь не один, а с Его Величеством, все тело и душа поют в унисон. Парень засыпает как ребенок малый в чужих объятиях.
С этого момента, кажется, что все приходит в свое более-менее адекватное русло. Император чаще зовет Кима к себе, чаще проводит с ним ночи, а Тэ отдается каждый чертов раз с новой силой, с любовью, трепетом и желанием. Он немного абстрагируется от мыслей об императрице. По крайней мере, старается изо всех сил. Ведь время идет и неумолимо приближается к рождению наследника, а Тэхвану просто хочется больше быть с Юджоном, пока у того не появилась новая обязанность - быть отцом. Возможно, тогда Киму совершенно не будет уделяться время, ведь семья - это важно. Очень. Так его учили родители. Возможно, и для Юна будет так же. Или же нет? В любом случае, это будет известно только когда он (или она) родится.
Ким продолжает учиться, уже тренируется в написании довольно сложных письмен, запоминает речевые обороты. Иногда, когда Его Величество уезжал из дворца, парень сам писал письма императору. Постепенно его навыки улучшались и почерк тоже. Занятия с каллиграфами тоже дали свои плоды. Однако вскоре Его Величество вновь заболел. Тэ себе места не мог найти, несколько раз навещал императора, кормил его, лежал с ним в обнимку. Но, к сожалению, быть с ним двадцать четыре на семь просто не представлялось возможным.
Жизнь императора идет своим чередом, накрывая временами всплесками своей активности в виде визитов послов соседних государств или событий внутри дворца. Но неизменно три, а то и четыре раза в неделю Юджон ужинал в компании возлюбленного юноши. Иногда это бывали простые ужины. А временами это были жарке ночи, заканчивающиеся соитием тел. И даже если днем император мог быть по уши занят государственными делами или же времяпровождением с императрицей (которая, по мере увеличения срока беременности, становилась чуть капризнее), то вечером все его мысли непременно возвращались к Тэхвану. Иногда Юджону даже удавалось взять день отдыха для себя. И он обязательно посвящал его своему наложнику. Уводил его на прогулку, или же просто весь день гулял с ним по внутреннему двору замка.
Так проходит месяц, за ним второй, третий...
Императрица Черён идет по коридорам дворца, придерживая рукой большой живот. Ребенку внутри уже почти семь месяцев. С момента, как они узнали о беременности девушки, прошло полгода. И сейчас, поглаживая свой большой (не из-за съеденных сладостей) живот, Черён шла в покои императора, дабы проведать его. Пару дней назад Его Величество подхватил какую-то хворь и слег с высокой температурой. И сколько бы мужчина не пытался убедить ее, что сейчас не самым разумным будет посещать его (естественно, император переживал, что может заразить беременную супругу, что было совершенно ей противопоказано), императрица была тверда в своем решении, аргументировав это тем, что «наложнику Киму ведь открыт доступ в императорские покои, неужели супруге императора это может быть запрещено?»
Юджона будит стук в двери покоев. Слуга заходит, сообщая, что к нему с визитом прибыла императрица. Мужчина все же принимает сидячее положение, свесив ноги с постели. Черён грациозным лебедем вплывает в покои своего мужа и императора, склоняя голову.
- Ваше Величество.
- Почему Вы здесь, моя госпожа? - Юн чуть хмурится, моргает часто, стараясь прогнать остатки сна.
- Я переживаю о Вашем состоянии, - девушка подходит ближе, придерживая живот. Она осторожно садится рядом с императором, прижимаясь к его боку. - Даже Ваш ребенок бушует, не дает мне спать по ночам. Вот уже несколько дней он не ощущает Ваших прикосновений.
Юджон тяжело вздыхает, боясь заразить супругу, ведь сменяющие друг друга жар и озноб не отпускали до сих пор. Горячая ладонь мужчины мягко опускается на живот, поглаживая. Они сидят так недолго, тихо о чем-то переговариваются. А через время, поцеловав императора в щеку, Черён покидает его покои.

Тэхван выходит из своих покоев, направляясь во внутренний двор. Сейчас уже зима, а потому заниматься садоводством совершенно не сезон. Ким не хотел слоняться просто так и с трудом выпросил у Его Величества возможность иногда выходить в охотничьи рейды, ловить дичь. Глазомер у него был хороший, птиц, кроликов он стрелял легко. Почти не промахивался. Но в этот раз произошло кое-что непредвиденное.
Свита охотников разделилась, чтобы поймать больше дичи. Тэхван выискивал в сугробах зайцев, притаился. Заметив шуршание в кустах, он уже собирался выстрелить, как вдруг плечо пронзила сильная боль. Стрела, уже натянутая Тэхваном на тетиву, улетела в пень, спугнув заячье семейство. Парень не сразу понял, что у него идет кровь.
- Сюда! - вскрикнул Тэхван, тяжело выдыхая и поднимаясь с колен, удерживая здоровой рукой область вокруг впившейся в него, как оказалось, стрелы. Ким кое-как поднялся, когда к нему подбежал один из увидевших все это охотников.
Тэхвана довезли на лошадях до дворца. Всем было страшно докладывать о случившемся правителю. Но делать было нечего. Кто-то из своих же выстрелил. Случайно это произошло или нет, но факт остается фактом, за такое можно лишиться головы. А поплатиться никому не хотелось. Все знал,и насколько трепетным становился император, когда дело касалось его единственного наложника.
Кима сразу же повели к лекарю. От носилок парень отказался, не совсем ведь инвалид. К счастью пострадала лишь рука.
Парень стойко стискивал зубы, а когда стало совсем невыносимо, прикусил свою собственную ладонь, чтобы крики были не так сильно слышны, пока у него вытаскивали стрелу и обрабатывали рану. Ему еще повезло, что пострадало лишь плечо.
После ухода императрицы, Юджон едва успевает лечь обратно, так как слабость снова начинает одолевать тело, как в покои буквально вбегает чуть запыхавшийся советник.
- Ваше Величество. Думаю, Вы должны узнать об этом как можно скорее.
Брови императора в ту же секунду сдвигаются к переносице.
- Говори.
- Только что вернулись охотники. В лесу случился несчастный случай. В наложника Кима попала стрела, - услышав это, Юджон в ту же секунду подскакивает с кровати. Тело обдает резкой волной страха и испуга. - Он жив, стрела попала в плечо. Сейчас он у лекаря и...
Договорить Дэджун не успевает, император проносится мимо него, забыв даже о том, что одет он только в нижний ханбок. Юн тяжело дыша бежит по коридорам дворца. В голове пульсирует лишь одна мысль: «Скорее увидеть Тэхвана». Он даже умудряется пролететь практически босыми ногами по снегу, преодолевая часть внутреннего двора. Тревога за любимого не дает расслабиться, а потому в кабинет лекаря он буквально влетает. Находящиеся там в это время охотники, что были на вылазке вместе с Тэхваном, вздрогнули от неожиданности, но тут же склонились в поклоне. К моменту, когда император добрался до лекаря, тот уже закончил делать юноше перевязку.
И вот только стоило Тэ задуматься о том, что же подумает Его Величество, когда узнает... Как вдруг дверь распахнулась, и на пороге показался ОН. Практически раздетый, в такую-то погоду! Тэхван даже подскочил, но чуть поежился от боли.
- Ваше Величество... Вы как здесь...
Тяжело и часто дыша, мужчина подошел к Тэхвану, останавливаясь всего в шаге. И только сейчас он позволил себе облегченно выдохнуть.
- Слава Богам, ты жив... Как это произошло?
Воздух выходит из легких с хрипом, а тело все еще горит, несмотря даже на то, что он бежал по холоду в легкой одежде. И что-то подсказывает, что такая выходка еще аукнется ему.
- Я в порядке, жить буду... - он непонимающе уставился на императора, после опуская глаза ниже, к ногам Его Величества. И лучше бы он этого не делал.
- Что?! Вы без обуви? - он уже закричать был готов от шока и отругать Юджона, как ребенка малого, но вовремя вспомнил, что здесь толпа народу и при них это явно будет неуместно.
- Вы же плохо себя чувствуете... Пожалуйста, никогда так не делайте, - и его словам вторит один из охотников:
- Ваше императорское Величество, прошу, Вы не должны подвергать свое здоровье опасности из-за другого человека. Мы обо всем позаботимся.
- Пожалуйста, император... - Тэ смотрит на мужчину умоляюще. Тот совершенно ополоумел? Выбежать вот так, чуть ли не в чем мать родила. Зимой! В больном состоянии. И черт бы с этой стрелой. Ну, так получилось, с кем не бывает. Волновать Юна совершенно не хотелось, однако новости по дворцу разносятся невероятной скоростью, как и сплетни.
Юджон сверлит взглядом перевязку на плече любимого, которая постепенно пропитывается кровью, потом переводит взгляд на лекаря.
- Позаботьтесь о нем как следует.
Он игнорирует все слова наложника, но при этом смотрит ему прямо в глаза, пытаясь в них найти ответы на незаданные вопросы.
«Тебе очень больно?»
«Почему ты был так неосторожен?»
«Как бы я хотел сейчас обнять тебя.»
- Ваше Величество, - один из охотников снова обращает на себя внимание, подходя ближе. - Вы ведь совсем раздеты. Вам не холодно? Давайте я...
Договорить охотник не успевает от прилетевшей пощечины. Тэ и сам вздрогнул. Ким взволнован не на шутку. Его пугает не только произошедшее, но и реакция императора на это. И второе, будем честны, пугает куда больше. Мужчина уже находится в гневе и как бы парень не старался его успокоить, взглядом или словесно, это плохо помогало.
- Я спрашиваю, как такое произошло?!- голос императора в повисшей тишине практически громом разносится по комнате, заставляя всех присутствующих испуганно смотреть на мужчину. И без того грозный, низкий голос императора из-за болезни стал еще чуть ниже и хрипел. - Кто из вас, бессмертных и бесстрашных, догадался выпустить стрелу в императорского наложника?
Юджона слегка потряхивает от злости, внезапно накрывшей с головой, еще не прошедшего озноба, что бил тело, и усталости, что брала свое и тянула к земле.
Получивший пощечину охотник тут же падает на колени, склоняясь в земном поклоне, и все остальные следуют его примеру.
- Это был не я, Ваше Величество, клянусь.
Едва с губ охотника слетают эти слова, как ему тут же вторят все присутствующие охотники. Тэ почти сразу хотел вскочить с места, однако лекарь его немалыми усилиями удержал за руку. Пришлось снова осесть на пол. Внутри все разбушевалось. Его Величество явно в плохом состоянии, это видно по испарине на его лбу. Он может подхватить что-то куда более серьезное. Тэхван старается, почти шепотом умоляет, повторяет: «Ваше Величество, молю! Все произошло случайно, никто не виноват в этом», вот только Юджон не слушал.
- Хотите сказать, что стрела сама решила вместо дичи впиться в плечо Тэхвана? Это сделал один из вас. И я даю вам время до ночи выяснить это. В противном случае я казню все...
Слова прерываются кашлем, так не кстати раздирающим грудь и горло. Император прикрывает рот рукавом ханбока, оседая на пол буквально в полуметре от Тэхвана. Кашляет без остановки, едва не захлебываясь. Мальчишке еще страшнее стало, он наплевал на все, подорвавшись с места и тут же усаживаясь рядом с Чосонским правителем. Внутри все переворачивается. Становится страшно.
- Ваше Величество, - лекарь, уже закончившийся перевязку наложника, тут же оказывается рядом с императором, помогая ему выпрямиться. Приступ кашля сходит, позволяя Юну сделать полноценный вдох. Он поднимает взгляд, устремляя его сразу на сидящего рядом юношу.
- Пожалуйста, не злитесь. Вам необходим отдых, полноценный. Никогда не совершайте таких опрометчивых поступков, - Тэ смотрит на императора уже куда серьезнее. Не так, как смотрят глупые мальчики, а как смотрят уже более зрелые юноши, понимающие, осознающие всю серьезность положения. И сейчас Ким больше всего сожалеет о том, что не может поговорить с правителем с глазу на глаз, чтобы обратиться к нему не совсем как к императору.
- Я прошу Вас, - на этот раз он обращается уже к лекарю, - позаботьтесь о нем должным образом и проследите за тем, чтобы он так безрассудно не вел себя. Хоть кого-то Его Величество должен послушать, - после этих слов он переводит взгляд на Юджона, слегка сжимая его плечо пальцами.
Из-за кашля у императора на глазах слезы даже проступили. А потому сейчас, когда он смотрит на юношу рядом с собой, картинка изображения слегка плывет.
- Тэхван... - мужчина мягко касается пальцами чужой щечки, оглаживая. Почему-то стало плевать, что сейчас на них смотрят.
- Никогда больше не делайте так. Хотите умереть? Хотите оставить меня здесь одного? - Тэ с трудом смаргивает появившуюся на глазах влагу. Его от собственных слов будто рвет изнутри.
Грудь все еще вздымается тяжело, часто. Воздух с тихим хрипом выходит из легких через приоткрытые губы.
В эту секунду в комнату лекаря буквально вваливаются взволнованные слуги, держащие в руках императорскую одежду и обувь.
- Ваше Величество, зачем же Вы выбежали совсем раздетый?
Они сразу же подходят к императору, оттесняя всех, кто стоял рядом. Ким с благодарностью смотрит на запыхавшуюся прислугу. Те скорее одевают императора, и на душе мальчика становится теплее. Своя боль как-то и не важна уже.
Едва пальцы Юна теряют контакт с теплой кожей Тэхвана, как он тяжело вздыхает, поднимаясь на ноги. Разворачивается всем корпусом к лекарю, при этом жестом руки остановив слуг.
- Пожалуйста, дайте ему нужные лекарства, обеспечьте должным уходом, - и после поворачивается уже к наложнику. - Прошу, зайди в мои покои, как только сможешь. Я буду ждать.
Тэ кивает на все приказы Его Величества. Обязательно зайдет, как только получится, ведь хочется побыть с императором наедине, не думать ни о чьих косых взглядах. Очень хочется.
Засунув ноги в обувь и дождавшись, пока на плечи накинут зимний плащ, Юджон уходит обратно к себе.
Когда мужчина уходит, Ким снова отчетливее ощущает, как болит и пульсирует его плечо. Черт, невиданное счастье, что пострадала его левая рука, иначе не видать Тэхвану в ближайшее время занятий по письму. Он бы просто не смог писать другой рукой.
Лекарь хорошенько заматывает его руку еще одним слоем, а затем дает выпить обезболивающий отвар и мальчик подчиняется. Глава охотников, наконец, покидает их, напоследок сообщив Тэ, что тот, кто провинился, обязательно будет наказан. Да, все дико струхнули, когда Юджон начал свою гневную тираду. Им повезло, что кашель помешал.
Однако один из охотников, идущих чуть поодаль, скрывал довольную улыбку. Он на охоте не промахнулся, и сделает многое, чтобы превратить жизнь наложника в ад. В конце концов его обещали осыпать золотом.
Тэ старается отделаться от всяческого ухода придворной дамы и слуг, потому что хочет к императору. Опять хочет увидеть его. Конечно, парня уговаривают, что и он, и Его императорское Величество должны поспать, что правителя не стоит сейчас трогать, однако Ким не слушает. Юджон же просил прийти к нему, а значит он придет.
Идти внезапно становится так трудно. Ноги переставляются с трудом, голова то и дело едет то в одну, то в другую сторону, из-за чего по прямой идти становится немного трудновато. Адреналин, выброшенный в кровь после новости о ранении Тэхвана, ушел. На свое место вернулась усталость. А потому обратно до покоев император доходит не так быстро, как добежал до лекаря. Слуги помогают раздеться и лечь в постель. И Юджон просит принести ему горячий чай. А еще горячее молоко с медом. Но это уже не для себя. Для Тэхвана. Ведь он надеется, что юноша придет к нему в скором времени.
Ким переодевается в чистую одежду, не без помощи придворной дамы на этот раз, ибо рука его совсем не действует, после чего сразу направился в покои императора. Он немного замялся перед дверями, но все же решил зайти.
Чай успевает немного остыть, как и принесенное молоко. Но совсем немного, потому как минут через пять после того, как двери императорских покоев закрылись за слугами, они вновь распахнулись, пропуская в покои наложника.
Проходя внутрь, Тэ по привычке кланяется правителю, улыбаясь и придерживая не особо действующую руку второй рукой.
Завидев возлюбленного, Юн даже с кровати поднимается, сразу же подходя к младшему и крепко, но осторожно, чтоб не побеспокоить травмированную руку, обнимает. Они стоят так пару секунд, а после вместе садятся на пол у столика.
- Вы в порядке? - Тэ садится ближе к мужчине, касается осторожно его лба ладонью. - Я так испугался за Вас. За тебя... - уже чуть тише произносит младший.
- Я не меньше был напуган, когда услышал о том, что случилось в лесу, - Юджон тяжело вздыхает, перехватывая чужую руку и касаясь ее губами. - Больше ты в лес не пойдешь. Не хочу, чтоб еще что-нибудь случайно прилетело в тебя.
Император, как кот, трется щекой о ладонь Тэхвана, которую сам к своей коже приложил, а потом лично опускает ее на стакан с молоком.
- Выпей, я попросил принести это сюда. Все же надеялся, что ты придешь.
Юн и сам отпивает немного своего чая, смакуя вкус напитка. А потом придвигается ближе к юноше, а точнее считай за спину ему садится и мягко, едва ощутимо, касается губами раненого плеча.
- Мне больно видеть раны на твоем теле. Они подобны ранам на моем собственном. Я ощущаю их столь же сильно и четко. Я больше не позволю тебе пострадать. Сегодня же виновник будет казнен. А если охотники не смогут его вычислить, я казню их всех. И мне абсолютно все равно, что подумают придворные или чиновники. Я слишком сильно люблю тебя.
Последние слова были произнесены чуть тише предыдущих. Но говорил при этом Юджон почти на ушко наложника, оставляя следом мягкий, пылающий поцелуй за ушком. Это не первый раз, когда он признается в своих чувствах и говорит о любви. Будь его воля, он бы вообще днями напролет только об этом и говорил.
Вернувшись на свое прежнее место, император вновь берется за чашку чая, отпивая немного.
К сожалению, боль в плече не может пройти так просто, но ее легче переносить, когда Юджон показывает, что ему не все равно. И пусть парню хотелось, чтобы Его Величество не переживал об этом и не беспокоился, с другой стороны, это безумно приятно. Вот только решение проблем столь кардинальным способом, как убийство, Кима пугает. И как бы ни были прекрасны слова о любви, какие бы безумные мурашки они не вызывали, Тэхван чувствовал себя ответственным за смерть других людей. Сначала наложница, теперь это... А ведь император еще грозился казнить и его придворную даму и охранника, когда он сбежал. Такое чувство, что на Киме какое-то проклятье висит.
- Юджон, может быть, не надо так сразу...? Я не думаю, что это было специально. Это охота, всякое бывает, - Тэхван обхватывает чашу с молоком ладонями, беря в руки полноценно, и медленно подносит к своим губам, делает глоток. Да, уже не горячий, но это сейчас не главное. А еще, его все же расстраивает запрет выходить на охоту впредь. И не сразу, но Ким решается-таки поднять эту тему.
- Ваше Величество, мне необходимо чем-то заниматься... мне не хватает занятий по грамоте, садоводством я не могу заниматься сейчас... - Тэ опускает голову.
Юджон внимательно слушает младшего, прикидывая в голове возможные варианты. Да, пожалуй, для того, кто рос с привычкой трудиться каждый день, может оказаться ужасно некомфортным просто сидеть и ничего не делать. Да и, если честно, император вполне способен понять эту тягу. Девушки при его дворе целыми днями заняты тем, что тратят время на уход за собой. Но Тэхван - мужчина. Красивый, притягательный юноша. Ему нет необходимости тратить столько времени на уход. Может, стоит предложить ему заниматься тем же, что делают прочие наложницы в остальное время?...
- Может быть, я смогу ходить хотя бы один на такую... своего рода, любительскую охоту? - он смотрит на императора, взволнованно прикусывая губу. Этот человек вызывает в нем бурю, даже уши от, казалось бы, самого легкого поцелуя горят. На прикосновения Юна тело мальчишки реагирует сразу.
Юджон уже собирался озвучить свое предложение, как парень выбивает из его груди воздух своим предложением. На охоту? ОДНОМУ?!
- Исключено! - наверное, получилось слишком резко. Поэтому, вздохнув, мужчина спешит объясниться. - Мальчик мой, ты хочешь, чтоб я поседел раньше времени? Пожалей хоть ты императорское сердце. Как на счет рисования? Или музыкальные инструменты? Я направлю к тебе учителей. Это намного безопаснее. Я не вынесу еще одной новости о том, что ты ранен или, не дай Бог, потерялся в лесу.
Тэ даже дернулся от испуга - так звонко прозвучало отрицание императора. Но, в целом, мальчик понимал его эмоции. Возможно, тоже так же реагировал бы, если б был каким-нибудь главой уезда, или даже императором, как его мужчина.
Ким сам не замечает, но губы невольно растягиваются в улыбке от заботы Его Величества.
- Я не потеряюсь в лесу, за это точно можно не переживать. Я полжизни провел в лесах и очень хорошо ориентируюсь на местности, - оповещает он Юджона, но все же предложения императора слышит и мысленно записывает себе на подкорке сознания. - Но так и быть, я попробую что-нибудь более щадящее. Стоит попробовать порисовать или Вы хотите, чтобы я на ночь играл Вам колыбельные, например?
Тихий смех обоих немного разбавляет обстановку.
- Вам нельзя быть таким опрометчивым. Не стоит давать понять всем о Ваших слабостях. Кто-то, если таковые есть, будут использовать это против Вас. Не теряйте бдительности, мой император, - Тэ улыбается. Старается мыслить рационально. Как-никак не только грамоте он учился со стариком. Парень прорабатывал с ним и всякие другие вопросы. Иногда они говорили об этикете, жизни во дворце, умении рассуждать и так далее.
Юн смотрит на парня с нескрываемой любовью и нежностью, что затапливает с головой. Сложно противиться тому, что заполняет тебя от макушки до кончиков пальцев и толкает вперед, заставляя прижаться своими губами к чужим.
- Но как же мне быть? Ничего не могу с собой поделать. Тэхван, - ладонь императора касается чужой щечки. Горячая из-за повышенной температуры. И голос внезапно начинает хрипеть, превращая и без того трогательные слова в интимные. - Клянусь, будь ты женщиной, ты был бы единственным во всем дворце. Ни одной наложницы. Никого. Только ты.