Творец слёз

ЭПИЛОГ

Рождественские огни мерцали, как светлячки.

Золотые отблески от зажженной елки разлетались по уголкам гостиной, подсвечивали стеклянные шары, которые отбрасывали тусклый свет на блестящий мраморный пол. Я шла, стараясь не шуметь. На диване перед камином на руках у папы безмятежно спала маленькая девочка, лежа щечкой на его груди.

Голова Ригеля склонилась набок, глаза закрыты. В свои тридцать четыре он очень красив. Нижняя челюсть скрыта под бородой, и каждый мускул в его теле, кажется, подчинен природному защитному инстинкту. От широких плеч и крепких, четко очерченных запястий исходит сила, которая дарит ощущение безопасности.

Я осторожно беру на руки дочку, стараясь его не разбудить. Они провели весь день вместе.

Когда она появилась в нашей жизни пять лет назад, Ригель признался мне в своем страхе: он боялся, что не сможет привязаться к ней.

Однако даже по прошествии времени могу сказать с уверенностью, что его страх исчез в тот момент, когда он увидел ее в моих объятиях, маленькую и беспомощную, с черными волосами, такими же, как у него.

Нежную, драгоценную, чистую... как черная роза.

Помню, однажды я остановилась на пороге комнаты и увидела, как они сидят на скамье у фортепиано. Она у него на руках, наряженная в бархатное платьице.

- Папа, расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю, - попросила дочка, как и всегда, глядя на него с обожанием.

Она безумно его любит, от нее только и слышно: ее папа лучше всех, потому что он запускает в космос спутники.

Ригель задумчиво наклонил голову - в профиль хорошо видны его длинные ресницы и точеные скулы, затем взял ручку дочери и расправил пальчики. Подложил под ее ладошку свою ладонь.

Он никогда ни с кем не деликатничает, но с ней...

- Многие атомы, из которых ты состоишь, от кальция в твоих косточках до железа в твоей крови, возникли в самом сердце звезды, взорвавшейся миллиарды лет назад...

Его плавный глубокий голос наполняет комнату, словно чудесная симфония.