Босорка(н) по вызову

Глава 1. Горе бедовое и фея в военных ботинках

Андрей тут же пожалел о сделанном выборе, но было уже поздно.

Единственное, что он успел, перед тем, как упасть со стула — схватиться рукой за веревку, которая жгучей петлей обвилась вокруг шеи. Потом... пальцы сдавило, прижав к шее, стул вывернулся из-под ног и упал на пол, стол зашатался от толчка и тоже упал набок, а Андрей повис посреди комнаты, шаря ногами в воздухе и едва дыша сквозь сцепленные зубы.

Повис, слушая ужасный скрип люстры, о которую терлась веревка, и как та самая проклятая веревка сдавливает пальцы, горло и кожу за ушами. Он бы заплакал, или завопил от ужаса, но, как-то не до того было. Надо было спасать жизнь.

Как-то.

Если уж не удалось умереть.

Скрип-скрип...

Какой же он дурак! Зачем? Зачем?! За что? За что Вселенная издевается над ним даже сейчас, превращая его трагическое и героическое (как ему казалось!) решение, в кощунственный фарс? За что?!

Скрип-скрип...

Кхех-х-х-х...

А делать что? Что делать?!

Андрей бы выругался... при других обстоятельствах, но, по понятным причинам, сейчас он этого сделать не мог физически. А что мог?

Завопить о помощи, чтобы прибежали соседи и сняли неудавшегося самоубийцу с петли? Нет. Он и так едва дышит, куда там кричать...

Раскачаться, чтобы проклятая веревка разорвалась, и упасть? Не разорвется, она новенькая — только сегодня купил, по дороге с работы, «как для себя выбирал», глупый перфекционист...

Ни до стола, ни до перевернутого стула не дотянуться, а шкафа в этой комнате и вовсе нет — он совершенно беспомощен в своем глупом положении...

Так, может, того — отпустить руки и... завершить замысел?

Пальцы правой руки, зажатые между веревкой и горлом, были, возможно сломаны, а может просто так сжаты, что потеряли чувствительность, а вот левую руку, если постараться и отстраниться от панического состояния, можно расцепить и...

Если бы его сейчас снимали, это видео набрало бы миллион просмотров в сети! Миллиард. Сто миллионов миллиардов! И все зрители хохотали бы, как сумасшедшие, когда бы увидели, как подвешенная под старой люстрой фигура извивается, колышется, лезет рукой в карман, потом в другой карман — и достает телефон.