Нежеланая невеста.Наследница черного дракона

Глава 21

Глава 21
— Принц умеет убивать? — захохотал колдун.
— Хочешь проверить? — поинтересовался Даррел довольно с задумчивым высокомерием.
— Даже если и хотел бы, не получится. Думаешь, в Костяном лесу сможешь воспользоваться драконьей силой? — расхохотался колдун. — Знаешь, почему твой драгоценный портал перенес тебя именно сюда, молодой принц? Правильно. Твоя сила слабеет тут с каждой минутой. Костяной лес — для темных. Тут издревле стоял наш храм, который вы, людишки, осквернили много веков назад. Это наше место. Наш дом. Наше...
— Что ты хочешь? — перервал его Даррел, и я в который раз поразилась тому, как он хладнокровен. Не то, что со мной! Впрочем, важно ли это было сейчас?
Колдун сощурил глаза. Злые, жестокие. Казалось, что их заволокла сама тьма.
— Хочу лишить тебя жизни, — сипло ответил он. — И прислать папаше твою голову, насаженную на вертел. Подарок на Ночь зимнего свершения. Пусть любуется.
Я вздрогнула — голос колдуна был переполнен ненавистью. Она кипела в нем, искрилась черными звездами.
— Какие удивительные желания, — отозвался Даррел насмешливо. — А что, если я принесу своему отцу твою голову, колдун?
— Дерзок-дерзок. Как папаша! Люблю смелых. Что ж, у тебя есть выбор, молодой принц. Умереть легко и быстро. Или сдохнуть в мучениях, как шелудивый пес.
От его слов повеяло новым потоком ненависти, от которой мне стало нехорошо. Я вдруг поняла, что сейчас колдун и его приспешники в телах огромных свирепых волков, что ждут на морозе, убьют принца. А потом, наверное, и меня, если найдут.
Меня затрясло, стоило мне представить, как это произойдет. Что они сделают с нами. От страха, который обуял меня, зуб на зуб не попадал, и хотелось плакать, но я не разрешала себе этого. Лишь сильнее вжалась в шкуры и сцепила дрожащие пальцы, ставшие вдруг ледяными.
— Какой удивительный выбор, — услышала я голос Даррела, который наверняка раздражал колдуна своей бесстрашной насмешливостью. — Даже не знаю, на что согласиться. И от чего же зависит выбор моей смерти, позволь узнать?
— Отдай мне свою драконью силу. Добровольно. И твоя смерть будет безболезненной, — прищурился колдун. — А коли не отдашь, поиграю и отдам своим волколакам. Умирать будешь три дня.
— А почему не четыре? — спросил Даррел, и колдун крепко сжал свой посох.
— Издеваешься, отродье имперское?
— Нет, просто интересуюсь. Значит, шанса на жизнь ты мне не оставляешь, — задумчиво отметил принц.
— Императорская семья должна быть уничтожена, — скривился в ухмылке колдун, нетерпеливо перекидывая посох из одной руки в другую, словно ему не терпелось начать кровавую расправу.
— Кто так решил? Темный бог, которому ты поклоняешься? Проклятый Кштари? — без особого почтения спросил Даррел.
Колдуна это взбесило.
— Не смей так говорить о моем боге, щенок! Мы всех вас перебьем! Каждого, кто посмеет пойти против нас!
Я и опомниться не успела, как началась битва. Даррел вдруг ловко метнул в колдуна ледяное заклятье — тысячи тончайших сверкающих игл изо льда, которые ударились о магический щит, который колдун успел выставить. Однако часть игл все же попала в его лицо и тело, и я поняла, что иглы были ядовитыми — кожа в тех местах, куда они вонзились, становилась синей.
Колдун взревел что-то яростное и попытался атаковать Даррела, но тот материализовал перед собой ледяное зеркало, и сила отрекошетила в сторону колдуна, правда, тот успел отскочить и махнуть посохом. Темно-бордовые потоки энергии шипящими змеями ринулись к Даррелу, но он отразил удар, и наперекор змеям ринулся сверкающий поток сине-бирюзовых искр, который рвался из его ладоней. Да и сами его глаза, как я видела из своей щелочки в шкафу, вновь стали аквамариновыми, опасными. Дракон Даррела просыпался.
Не справившийся с силой принца колдун упал, прокричал что-то страшным голосом, и в дверь с воем ринулись волколаки — видимо, на подмогу. Клинок, что Даррел держал при себе, изменился — стал ледяным мечом, которым принц управлялся так легко, словно всю жизнь держал в руке. Несколько взмахов — и послышался яростный визг и хрипы. Ледяной меч разил волколаков наповал. Однако Даррел не стал ждать, пока в дом набьется большее количество тварей. Он зачем-то разбил окно мечом и ловко выпрыгнул наружу. Твари тотчас кинулись на улицу, а следом — и колдун.
Я не сразу поняла, что он увел волколаков из дома из-за меня. Эта мысль кольнула в висок, и я, поняв, что в доме никого не осталось, осторожно выбралась наружу и кинулась к разбитому окну. И с трудом подавила рвущийся из груди крик, когда споткнулась об мертвого волколака. Меня трясло от происходящего, и я пыталась понять, что должна сделать, как помочь принцу, как попытаться спасти и его, и себя, от сил зла.
Я выглянула в окно, стараясь, чтобы меня никто не заметил. Внутри появилось знакомое чувство — будто поднимается волна. Но я связала это со страхом.
Искусно размахивая ледяным мечом, который оставлял за собой искристый след, Даррел отбивался от ревущих волколаков. Но, поняв, что их становится все больше и больше, высоко подпрыгнул и остался висеть в воздухе. Колдун оказался напротив — в лэрах восьми или десяти. В его руке был темный меч, от которого исходили всполохи черного пламени. Они оба приняли боевые позиции, и схватка продолжилась. Даррел умело отражал и наносил удары, но и колдун был силен. Волколаки же кружили внизу, задрав морды, и жадно скаля пасти. Они готовы были разорвать принца на части, едва только он окажется на снегу. Но долго ли он продержится в воздухе? Долго сможет отражать удары колдуна?
Недолго.
Они все это понимали — и принц, и колдун, и волколаки. И я тоже все понимала. Это дело времени.
Да, Даррел сильным магом, но в Костяном лесу он не мог черпать магическую энергию из потоков, а потому слабел все больше и больше. Даже дракон не мог противостоять этому древнему страшному месту, что таило под землей останки храма Кштари и алтарь, на котором приносились сотни, если не тысячи кровавых жертв.
Принц покачнулся и едва не пропустил удар.
— Тебе конец, имперский выродок! — весело закричал колдун. — Но ты все еще можешь выбрать легкую смерть!
Его выкрик подхватил радостный вой волколаков.
— Отвечай, как сдохнуть хочешь? Быстро или в мучениях?! — С этими словами колдун захохотал, как безумный, а Даррел, собрав силы, атаковал его и даже ранил в предплечье. Однако колдуна это не остановило — он с ненавистью кинулся на принца, и схватка в воздухе закипела с новой силой.
Меня охватил новый приступ паники — такой, что я даже дышала с трудом, потому что холодный воздух вдруг раскалился и стал горячим.
Как мне поступить? Может быть, отправить в колдуна файербол? Или метнуть что-то посильнее? Только получится ли? Смогу ли справиться? Вдруг у меня не хватит достаточно силы, и я только все испорчу?
Я не знала, что делать, но точно знала, что дальше просто так прятаться я не могу. Мне нужно помочь принцу. Наверное, мы оба погибнем в этом проклятом лесу, но я сделаю это с честью.
Я вдруг вспомнила лица тети и бабушки — они смотрели на меня и улыбались. Я не могу умереть прямо сейчас! Я должна увидеть их вновь! Я должна...
«Наследница», — снова услышала я знакомый скрежещущий голос прямо над ухом и резко повернула голову. Чтобы не закричать, мне пришлось закрыть рот ладонями — рядом со мной клубилась тьма, из которой на меня смотрели алые глаза. Насмешливые и... живые.
«Прими меня, наследница», — прошептал голос. Ее голос менялся на женский, и очертания тоже менялись — передо мной был уже не клубок тьмы, а силуэт девушки с длинными распушёнными волосами.
Мое сердце забилось так часто, что готово было проломить грудную клетку.
— Кто ты? — едва слышно спросила я пересохшими губами.
— Ты знаешь. Тьма. Твоя тьма. — Алые глаза сверкнули.
— Но я не поклоняюсь темному богу!
— Темный бог — это зло. А тьма — это тьма, — рассудительно ответила она. — Просто прими меня. Сними печать. И помоги своему жениху. Кажется, его скоро убьют.
В панике повернувшись к окну, я увидела, как ослабшего Даррела пронзает меч колдуна. После чего он падает с высоты в посеребрённый лунным светом снег, и лежит в нем, раскинув руки. Его обступают рычащие волколаки, которые не трогают его по приказу колдуна. А под ним расплывается темно-алая лужа крови.
Я вдруг явственно почувствовала ее запах — тягучий, железный, тяжелый, и у меня голова пошла кругом. Вокруг все будто завертелось и закрутилось с невыносимой силой. Я схватилась за подоконник, чтобы не упасть.
— Ну же, малышка, — продолжала тьма. — Прими меня, как принимали твои родители, и родители твоих родителей, и каждый твой предок по линии матери, которому удостаивалась честь стать Темным драконом. Прими и действуй. Я устала спать. Пора убирать печать.
И я приняла ее. Эту тьму, что поднималась изнутри, и одновременно находилась напротив меня в женском облике с горящими алыми глазами. Я не могла не принять ее.
Тьма протянула мне руку, и я медленно коснулась ее — будто коснулась человека. В висках гулко забился пульс, заглушая все остальные звуки. Воздух наполнился ароматом ночного леса, холодной земли, прозрачного лунного света и дыма, будто где-то за деревьями полыхал колдовской костер.
В это мгновение все изменилось. По моим протянутым подрагивающим пальцам пробежал холод, который тотчас сменился жаром. Жар охватил все мое тело, не опаляя его, а согревая и растворяясь то ли в крови, то ли в душе. Но он отступил, и на его место пришла острая звенящая боль. В тело будто вонзилось сотня кинжалов и метательных дисков одновременно.
Меня подбросило в воздухе и кинуло на земляной пол. Я бы кричала, если бы могла, но лишь беззвучно открывала рот. Эта была невыносима. Она разрывала меня на части, убивала, но не давала умереть, будто хотела, чтобы я сполна прочувствовала ее.
Это длилось то ли целую вечность, то ли одно мгновение, но когда я готова была умереть, тьма в женском обличие опустилась на колени, обняла меня и прижала к себе.
— Вот так, — с удовлетворением прошептала тьма, гладя меня по волосам. — Ты сделала это, малышка. Теперь все будет так, как и должно было быть. Так, как и хотел того твой великий отец.
Она растворилась во мне, и тогда невыносимая боль утихла.
Я стала ею. Она — мною. Мы превратились в единое целое. Я и тьма.
Сила, которая поднималась во мне, затихла на мгновение, давая мне передышку, а после заполнила меня, пронзила своей мощью и опалила яростью. Во мне медленно просыпалось что-то древнее и могущественное. Невероятное. И... родное.
Пульс в висках затих, но тишину прервало грозный рык зверя внутри.
Я медленно встала с пола, не чувствуя своего тела. Страха больше не было. И боли не было. Ничего не было, кроме ощущения безграничной власти и невероятной силы. Огонь и тьма сплелись во мне воедино — их больше ничего не сдерживало. Я стала самой собой. И я должна была спасти того, кто был мне нужен.
«Он мой», — билась в голове странная мысль. Чужая и моя одновременно. Он мой и не может погибнуть.
«Он твой, — согласилась тьма внутри. — Забери его у них».
Я посмотрела в окно ставшим острым взглядом — видела я иначе, слышала иначе и даже запахи воспринимала по-другому. Даррел до сих пор лежал на земле — под ним все так же расплывалась темно-алая кровь, оскверняя белый снег. Колдун с посохом победно стоял над ним и смеялся. Волколаки окружили их со всех сторон, которые наброситься на принца по одному лишь слову колдуна.
Глухо застонав, Даррел пришел в себя и приложил к ране на животе руку — сквозь пальцы сочилась кровь. Колдун тотчас ударил его по ране носком сапога и захохотал еще громче, когда принц сцепил зубы, чтобы не закричать от боли. Его лицо было белым, почти как снег, на котором он лежал, а губы посинели, только вот взгляд оставался все тем же — гордым и волевым. Даррел не собирался сдаваться.
От увиденного ярость пронзила меня насквозь. Как смеют? Кто они такие? За все поплатятся. За все.
— Это только начало, мой друг, — склонился к Даррелу колдун. — Отдай свой драконью силу сейчас или твою плоть будут отгрызать по кускам. Может, и тебя угостят.
Он снова захохотал над своей шуткой.
— Пошел ты! — прокричал Даррел окровавленными губами. — Тебе конец. И даже проклятый бог не спасет тебя!
— Заткни свой грязный рот, имперское отродье! — выплюнул колдун. — Через несколько часов боли ты начнешь умолять меня принести тебя в жертву моему богу, только бы прекратить мучения!
И он несколько раз ударил Даррела по ребрам. Волколаки завыли. Почувствовали кровь.
Я сделала шаг назад. Еще шаг. И еще. К самой двери. Взмахнула руки — и часть стены превратилась в руины и пепел. Я не собиралась выходить через дверь или вылезать через окно. И шла прямо, напролом, желая лишь одного.
— Это еще что?! Кто ты такая?! — закричал колдун, видя меня, стоящую на деревянных обломках в испорченном золотом платье, которое тускло сияло под лунным светом. Босую и с растрепанными волосами, ставшими вдруг белыми. С пламенеющими на руках узорами. И с горящими глазами.
— Твоя смерть, — проронила я чужим бархатным голосом и легко спрыгнула вниз, на снег. Холода больше не было, и жара тоже. Я чувствовала себя как никогда сильной. И я видела тьму — ее потоки пронзали все вокруг. А потоки светлой магии, напротив, растворялись в воздухе.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍
Ничего не боясь, я шла к Даррелу, и снег под моими ступнями таял, а каждый след искрился. Волколаки прыгнули на меня, скаля отвратительные пасти, но несколько пассов рукой — и их отбросило в стороны. Они прыгали на меня один за другим, и в их глазах я видела жажду убивать, но и это меня не пугало. Силы во мне было столько, что мне казалось — я могу сразиться с самими богами. А ярости... Ярости хватило бы на целое войско. Я перестала чувствовать что-либо кроме этой всеохватывающей ярости.
Волколаки нападали без устали, но никто не достиг цели. Я раскидала их по обеим сторонам от себя, как безвольных игрушек, и остановилась напротив колдуна, который крепко вцепился в свой посох.
— Убирайся из нашего леса! — хрипло закричал он, забыв о потерявшем сознание Дарреле, и вскинул посох. На меня полетели безглазые змеи с ядовитыми пастями. — Убирайся! Убирайся!
Я резко повела рукой, сжала ее в кулак, а когда разжала, из ладони вырвалось черное сияние. Оно поймало змей и поглотило их, а после накрыло паутиной колдуна, который пытался колдовать с помощью посоха, но у него ничего не получалось.
Откуда во мне взялись эти знания, я понятия не имела. Возможно, они были во мне всегда.
Колдун упал в снег, беспомощно барахтаясь в магической паутине. Поставив ногу ему на грудь, я забирала силу — мощную, страшную, но отдающую гнилью. Не пила ее, а выпускала в пространство, опустошая кричащего колдуна до самого дна. Оставила лишь немного, чтобы не умер. Ведь иначе я не получу ответы на свои вопросы.
— Ты откуда? Ты кто? — забормотал колдун, со страхом глядя на меня. — Зачем ты...
Он осекся, заметив огненные знаки на моих руках. Его глаза расширились.
— Отметки Артеса... Так ты... Дракон в первой ипостаси, — потрясенно проговорил колдун. — Огонь и... тьма? Быть не может. Вы все передохли. Весь ваш род отступников!
— Род Черного дракона никогда не был отступников, — прошипела я чужим голосом. — Мы не шли за черным богом, как вы. Мы никогда не унижались. Мы оставались верными своей силе.
Из горла колдуна раздался хрип — он то ли смеялся, то ли плакал, то ли хотел сказать что-то, но не мог. В это мгновение он был так омерзителен, что мне захотелось убить его. В этой мысли не было ничего крамольного, будто я убивала уже тысячи раз.
Колдун понял, что я хочу сделать, и его потемневшее лицо исказилось гримасой ужаса.
— Не трогай меня, Черный дракон, — прохрипел он, затравленно на меня глядя и больше не пытаясь вырваться из паутины. — Не трогай! Возьми всю силу, но не убивай! Я расскажу тебе все, что хочешь! Открою любые тайны, только не...
Я вдавила ногу в его грудь, и он начал задыхаться. Подняла руку, в которой появился темный энергетический шар, в центре которого искрилось пламя, и направила на колдуна, готовая лишить его жизни. Но в последний момент меня остановили.
— Белль, — раздался надломленный голос. Я резко повернула голову. Лежащий в стороне Даррел пришел в себя и даже попытался сесть, но не смог, лишь привстал на локтях. Он был слишком слаб и бредил. — Уходи. Уходи отсюда, Белль. Беги, пока они не вернулись.
Принц не понимал, что происходит — был в полубессознательном состоянии, но глаза его светились аквамарином. Его дракон боролся до последнего, хотя магическая сила в нем почти иссякла.
— Меч возьми, — прошептал Даррел окровавленными губами. — Отбивайся до последнего. Я... не смог...
Силы оставили Даррела, его глаза потухли, и он вновь потерял сознание.
Ярость взорвалась во мне огненным солнцем и... почти пропала. Вместо нее появилась хрупкая, словно стеклянный цветок, нежность. Я опустилась на колени рядом с Даррелом, взяла его за руку и с болью заглянула в лицо. Эта боль терзала меня изнутри так сильно, что захотелось плакать.
Я будто знала его тысячу лет. А до этого — еще тысячу, и еще, и еще... Знала его всегда.
Он дышал часто, и грудь его высоко вздымалась, а кровь все текла и текла, будто ее в нем было целый океан. Я коснулась его ледяных губ и закрыла глаза, разрешая слезе скатиться по щеке. Мне казалось, что я знаю, что делать дальше. Внутри пробудились древние знания, о существовании которых моя человеческая часть даже и не подозревала.
Я поцеловала Даррела в висок, убрала за ухо черную прядь волос. Тепло улыбнулась.
— Так вот почему, — забормотал колдун. — Так вот кто ты! Я все понял, все понял! Ты ведь не знаешь, Черный дракон. Позволь мне жить, и я все тебе скажу...
Не слушая колдуна, я легла рядом с Даррелом в окровавленный снег, который казался теплым, положила руку под его голову. Обняла, уткнувшись лицом в плечо. И прошептала:
— Живи.
Сила, наполняющая меня, медленно начала перетекать в тело принца. Его дыхание выровнялось, а сердце забилось чаще. Мне стало спокойно. Ярость окончательно улеглась. Сила внутри успокоилась. Хотелось спать. Тьма баюкала меня, обещая сладкие сны.
— Так вот почему... Так вот почему, — бормотал колдун. — Теперь я все понял, понял....
Его голос становился все тише и бессвязнее — то ли он терял последние силы, то ли я, обнимая Даррела, проваливалась в тягучий сон, в котором мы вместе летали над зелеными долинами и лесами, теряясь в облаках.
Когда на поляне появились гвардейцы и маги их личной охраны принца, я не слышала. И не чувствовала, как нас обоих осторожно поднимают, чтобы увезти из Костяного леса подальше. Я летала.