Субботнее утро ударило по голове, как камень. Джисон проснулся, судорожно зажмурившись от слабого света. В горле пересохло, а голова гудела, как старый генератор. Он застонал и спрятал лицо в подушку.
— Ох, какого чёрта…
Послышались шаги доносящиеся с кухни, и спустя мгновение дверь открылась.
— Живой? — Минхо заглянул внутрь, не дождавшись ответа. В руках стакан с водой и что-то похожее на обезболивающее.
— Я уже сам сомневаюсь.
Минхо сел рядом на край кровати и протянул воду.
— Пей. Это не поможет полностью, но ты хотя бы будешь жаловаться меньше.
— Спасибо. — Джи с трудом выпил и сразу упал обратно. — И за то что вчера до дома дотащил, тоже спасибо.
— Вспомнил всё таки? Я думал что после такого состояния ты и своё имя не до конца помнить будешь.
— Прекрати. — простонал Хан. — Стыдно уже.
— Вот и не бухай больше, если стыдно. Или хотя бы не в одиночку.
Минхо говорил с лёгкой ухмылкой, но в голосе всё равно чувствовалась забота. Он встал и прикрыл шторы плотнее.
— Полежи. Я что-то приготовлю. Только не требуй шеф-кулинарии, я максимум могу не сжечь тосты.
— Я буду удивлён даже тому, что кухня просто останется цела.— младший рассмеялся в след уходящему парню.
Минут через десять, пока он всё ещё валялся в полусне, зазвонил телефон. Номер был знакомый.
Хан потянулся и, кашлянув, взял трубку.
— Слушаю.
— Эй, брат. Ты как? — Чан говорил будто в суматохе. На заднем фоне были множество голосов. Хан был уверен, что тот на работе.
— Жив пока что. Пятница была... насыщенной.
— Ну, тогда я вовремя. Слушай, я в Пусан на следующей неделе приеду. Надо поговорить.
— Правда? А что-то случилось?
— Отец. — ответил Чан. — Звонила тётушка с нашего района, его видела. Сказала ходил по улице, спрашивал про тебя. Я подумал, может, он и до вас добрался. Не появлялся?
— Нет. Не видел.. — на какое то время Джисон замолчал, а после резко взбодрился, выдвинув теорию — Ты уверен, что он опасен? Может, он просто пришёл поговорить? Прошло семь лет, Чан. Какова вероятность того, что он остался таким же спустя стольких лет в тюрьме?
