The One

Глава двенадцатая. Новый Орлеан: Фонари

«I promise you
I will not let anything happen to you».
Stefan Salvatore

«Я обещаю тебе,
я не допущу, что бы что-то случилось с тобой».
Стефан Сальваторе

Сентябрь 2011
- Деймон, вставай. Мне нужна твоя помощь, - толкала Кэролайн своего давнего знакомого, пытаясь расшевелить это тело с критическим содержанием алкоголя. Сальваторе пробурчал, не открывая глаз:
- Если это не связано с убийством одного колдуна, то фиг ты от меня, что-то получишь, - внезапно распахнув голубые глаза. – Разве что одну вещь, блонди...
Кэролайн подхватила его похотливо-похмельный взгляд, едва не закатив глаза. Последний месяц он был невозможен. Пил где попало. Спал с кем попало, не давая себе придти в сознание и увидеть мир в реальных красках.
Им пришлось затаиться. Массовое убийство в Мистик Гриле привлекло в их штат ненужных гостей: сотрудники госслужб и журналисты, которые в течение трех недель окучивались вокруг да около в поисках правды, расспрашивая уцелевших работников, а потом убрались, как полагала Форбс, по велению «магической палочки» в виде Сайлоса.
34. Тридцать четыре. Три десятка и четыре человека умерли, потому что один вампир на пару со школьником-медиумом пытались найти способ уничтожить тысячелетнего бессмертного колдуна.
- Чего ты пристала ко мне? Я в депрессии. Дай мне погоревать.
Кэролайн грозно фыркнула и с помощью вампирской силы стащила-таки Сальваторе с кровати. Деймон истошно ругался, так как приложился пятой точкой об пол.
- Ты обязан. Я организовала вечер памяти по погибшим. Мистик Гриль отремонтировали, мы должны там появиться ради Мэтта и Джереми. Они – выжившие работники, к ним исключительно пристальное внимание, словно они виноваты в том, что безумный колдун распотрошил посетителей.
Форбс заговаривалась, наблюдая, как наглой походкой Деймон дошел до ванной, которая у него в виду удивительных обстоятельств, не имела двери.
- Я жду тебя внизу, - Кэролайн отвела взгляд от поигрывавшего бровями Сальваторе и известила о своем уходе, хлопнув дверью.
Она читала сообщение Тайлера, где он просил ее поторопиться. Локвуд последнее время ходил нервный и часто вспоминал своего создателя недобрым словом. Форбс не рассказала ему о своих редких контактах с Клаусом, потому что сама не понимала, зачем ей это общение.
Сегодня с утра они повздорили из-за внезапно обнаруженного старого портрета Кэролайн, написанного рукой первородного. Вампирша едва успела выхватить бумагу до того, как Тайлер растерзал ее на мелкие клочки.
- Не храни этот проклятый рисунок. Зачем он тебе?
Форбс закатила глаза, понимая, что он вновь возвращается к своей ревности к тому, чей след уже простыл. Откуда эта подозрительность?
- Он безобиден, Тайлер. Просто линии карандаша на бумаге!
- Почему тогда я не могу его выкинуть? – Глаза гибрида сверкали откровенной злобой как к рисунку, так и к его автору. Кэролайн вздохнула:
- Успокойся, – она легко поцеловала его. - Я избавлюсь от него, хорошо? Смотри, – развернувшись, Форбс прошествовала до кухни, торжественно открывая нижний шкаф, где покоилось мусорное ведро, и отпустила туда рисунок. Локвуд расслабился, притягивая к себе девушку, как его телефон отвлек их.
- Это Мэтт. Мне пора бежать.
Кэролайн кивнула, прощаясь со своим парнем поцелуем. Он подхватил куртку и скрылся за входной дверью. Услышав лязг шин, Форбс устало оперлась на мойку. Постукивая пальцем по столешнице, вампирша вспомнила последний их разговор с Майклсоном.
Тогда его звонок застал ее в машине, поэтому она бездумно нажала на «Ответить» на гарнитуре, приветствуя рабочим голосом:
- Кэролайн Форбс.
- Клаус Майклсон, - отозвался собеседник, отчего девушка резко затормозила, дернувшись вперед. Машины позади жестоко забибикали, ругая бестолковую блондинку.
- Что тебе надо? – Напрягаясь всем телом. Она не слышала его голос с того дня, когда он нагло поцеловал ее, дважды. – Опять напился?
- Нет. Сегодня на удивление очень теплая погода, а у меня прекрасное настроение. Было, пока я не увидел новости.
Кэролайн нахмурилась, догадываясь, о каких событиях повествовали на всю страну. Клаус рассуждал вслух:
- Очень похоже на почерк Потрошителя. Странно, что вы Стефану позволили творить такое безумие в его родном городе.
Она усмехнулась, глотая защитную реплику в сторону своего лучшего потерянного друга, отвечая язвительно:
- Разве ты не оставил ушей или глаз здесь? Я думала, пара преданных гибридов бегают кругами вокруг Мистик Фоллс.
- Поблизости с лидером обреченного на провал восстания? Гибриды – вымирающий вид, не хотелось бы сокращать популяцию из-за вдохновенных речей одного никчемного экземпляра, – не остался в долгу Клаус. Кэролайн стиснула зубы, чтобы не огрызнуться, но его следующие слова лишили ее дара речи.
- Почему умерла твоя мать, Кэролайн? – Клаус спросил ее тихо, но девушку оглушил этот вопрос. Она открывала и закрывала рот, словно рыба выброшенная на песчаный берег.
- Кто-то угрожает вам, love?
- А если и так. Приедешь спасать деву из беды, чтобы получить поцелуй в награду? К твоему древнему любопытству и отсутствию такта, моя мама погибла при исполнении служебного долга. Она была шерифом! – Врала Кэролайн, едва осознавая, что говорит. – Ее застрелили.
- И ты не дала ей своей крови, чтобы спасти? – Глухо и подозрительно отозвался Клаус.
- Я не успела! – Заорала Кэролайн, тяжело дыша. Это было правдой. Она не успела увидеть маму перед тем, как миссис Форбс навсегда закрыла глаза.
- Будь ты проклят, - прошипела вампирша, закрывая лицо руками. Предательские слезы текли по ее щекам, а сердце болезненно сжималось.
- Мне очень жаль, - услышала она прежде, чем он положил трубку. Откинув гарнитуру, Форбс безутешно рыдала около получаса в своей машине, не отвечая на звонки и сообщения своего парня и Мэтта.
Возвращаясь обратно на свою кухню в это утро, Кэролайн склонялась к мысли, что правильно поступила – выкинула этот объект преткновения между ней и Тайлером. И отошла от мойки, но тут же развернулась и вытащила неровно сложенный листок. Открыв его, девушка провела пальцами по подписи художника.
«Спасибо за твою честность».
- Подавись ею, Клаус, - прошипела как кошка Форбс, убирая рисунок в карман своей сумки.
Утро было испорчено, но Кэролайн не могла позволить сегодняшнему вечеру пройти также отвратительно. Закинув телефон в карман куртки, вампирша ждала Сальваторе.
- Я чист, почти трезв и неотразим, - спускаясь по ступеням, сообщал Деймон. Кэролайн изобразила смех коротким «Ха-Ха». Подхватывая его под руку, она пообещала себе, что не допустит этим вечером хоть одну мысль о первородном гибриде.
После выступления нового мэра, произнес речь пастор, прося людей не забывать о мире, добре и верить в свет. Деймон выдержал эту помпезность ровно две секунды, устремляясь к бару и игнорируя злобные взгляды блондинки, которая была занята в организации.
На столах в окружении горящих свечей и цветов расположились портреты убитых. Когда основная часть мероприятия была позади, Кэролайн оказалась около изображения двенадцатилетнего паренька, улыбающегося и смотрящего прямо в кадр.
Сальваторе появился около нее, протягивая в поддержку свой стакан с очередной порцией бурбона. Форбс укоризненно взглянула на него, но вновь перевела взгляд на мальчика. Деймон пожал плечами и залпом опрокинул в себя алкоголь.
- Как ты так можешь? – проговорила Кэролайн, не смотря на него. Сальваторе уже предвкушал очередную промывку мозгов о вреде его стиля жизни, но Форбс удивила его:
- Ты отрицаешь их гибель? Мы – вампиры. Мы умерли и возродились. Смерть для нас стала перерождением, вторым шансом, поэтому ты не хочешь принять их уход? Ни ты, ни Джереми не осознаете, что они на самом деле умерли...
- Прекрати пороть чушь, блондинка, - резко оборвал ее монолог Деймон. – Не хватало еще твоих философских речей о смысле жизни, значении потерей и гибели. Если ты думаешь, что я нахожусь на какой-то стадии принятия смерти своих близких, то ты ошибаешься. Я знаю, что они умерли. Ушли. Упокоились с миром. Бросили нас в этом полном дерьма мире.
Кэролайн повернулась к нему. Деймон бешено смотрел на нее, вылупив глаза, пылая яростью.
- Я просыпаюсь каждое утро с чертовой болью осознания, что девушка, которую я люблю до беспамятства, которую я не имел права любить, ответила мне взаимностью, но я даже не ощутил и капельки этого счастья – быть вместе! – он перевел дух, не обращая внимания на людей, косившихся на него. – А мой младший брат сгинул в небытие так и не узнав, как он дорог мне на самом деле, как я скучал по нему те годы, десятилетия разлуки, когда он превращался в монстра, как я ненавидел себя, что не помогал ему вернуть его человечность.
Форбс увидела то, чего испугалась. Сделав шаг к вампиру, она обняла его, зная, что из голубых глаз сложного, темного, самодовольного и эгоистичного Деймона катились слезы.
- Из нас двоих: он должен был жить, - прошептал Сальваторе, замирая в ее руках. Кэролайн не ответила на эту реплику, а вампир отодвинулся немного, чтобы посмотреть на ее обеспокоенное лицо.
- Слушай, блондинка, а твой волчонок с клыками не набросится на меня снова? Ты прижимаешься ко мне уже во второй раз.
- Заткнись, Деймон, - сделала шаг назад Кэролайн.
- Переезжай ко мне, - вдруг произнес Сальваторе, хмурясь от какой-то неизвестной мысли.
- Что это еще за предложение такое? - Брови Форбс свелись к переносице. Деймон пожал плечами, обронив:
- Безопаснее жить по соседству с моими клыками, а не его.

***

Кэролайн не хотела открывать глаз в этот день. Ей исполнялось девятнадцать, но ее тело не изменилось за эти два года, а ее мир подвергся жестоким изменениям. Отец не позвонит, мать не поцелует ее с утра, а подруги не устроят сюрприз-вечеринку.
- С Днем Рождения, Кэролайн! – Незамедлительный поцелуй от любимого парня, который почему-то ужасно нервничал, сидя на постели и вглядываясь в лицо Форбс. Вампирша выдавила из себя улыбку, вопросительно смотря на Тайлера. Он протягивал ей бархатную коробочку. Слова застряли в горле Кэролайн, но Локвуд взял-таки себя в руки и представил ее обзору кольцо из бледного золота с цитрином в окроплении бриллиантовой россыпи. Желтый камень сверкал на солнце, представляя собой его кусочек.
- Тайлер, я...
- Это не предложение руки и сердца, - быстро проговорил он, поднимая ее руку и надевая кольцо на безымянный палец. – Это обещание, что я никуда не уйду. Я всегда буду ждать тебя, я прощу тебе, что угодно, лишь бы ты была со мной.
Форбс пропустила его странное замечание про прощение в то утро, но позже, возвращаясь к этому дню, она смеялась над своей доверчивостью. Улыбаясь, вампирша обнимала Тайлера и не отрывалась от него весь день. Мэтт помог Локвуду устроить небольшой праздник, и она была благодарна, что они отказались от идеи огромной вечеринки.
Деймон заявился под конец ужина. Переступая порог без приглашения, он высказал все, что он думает по поводу опасности такого жительства, а, успокоившись, обратился к имениннице.
- Подарка у меня нет. Я узнал о твоем Дне Рождения сегодня, блондиночка, но с пустыми руками я не пришел – из моих личных запасов, - бутылка оказалась в руках Кэролайн, - не закатывай глазки, я знаю, что алкоголь помогает против нашего вампирского голода. Также небольшой презент, - тетрадка в кожаной обложке, перевязанная шнурком.
Форбс нахмурилась, а Сальваторе:
- Тут пара глав о тебе. Словно твой ментор снова с тобой.
- Дневник Стефана? – В ужасе произнесла девушка, грозно смотря на своего «друга». Только Деймону могло придти такое в голову!
- А что? Он против вряд ли будет, - Сальваторе обошел именинницу и плюхнулся на диван, не обращая внимания на косые взгляды присутствующих. Кэролайн отложила такой противоречивый подарок подальше, как свет был приглушен.
Тайлер появился с традиционным тортом, украшенным свечами. Мэтт и Джереми тихо пели, отчаянно фальшивя, но Кэролайн улыбалась со слезами на глазах, не в силах не вспоминать, как в прошлом году Бонни и Елена выскочили из-за угла с визгом и поздравлениями.
- Джереми? – С надеждой посмотрела на Гилберта Кэролайн, а мальчишка кивнул, глазами показав позади блондинки. Форбс не оборачивалась, зная, что ничего не увидит, но хотела верить, что вместе с ней Бонни также набрала воздуха в легкие и помогает ей задуть девятнадцать свечей.
Наблюдая за копошившимися парнями, Кэролайн держала руку на груди, чувствуя стук своего сердца. Из всех них она больше всех верила в дружбу, в любовь. Верность в ее крови, несмотря на такое давнее соперничество с Еленой за титул королевы школы, за парней и за место под солнцем, она всегда любила своих подруг и готова была на все, чтобы защитить их.
- Я открою! – Локвуд выскочил в коридор, но Кэролайн не слышала стука. Наверное своим супер-слухом, парень распознал чье-то присутствие на крыльце. Курьер отскочил от распахнувшейся двери и протянул плоский прямоугольный пакет размером около 80 сантиметров по диагонали.
На упаковке не значился адресат, но угловатые буквы имени Кэролайн были распознаны блондинкой немедленно. Тайлер хмурился, а Мэтт и Джереми переглянулись. Деймон присвистнул, посмеиваясь.
- Поклонник одолевает за тысячи километров, барби?
Ловкуд надавил на столешницу тумбы, на которую опирался, так сильно, что она треснула. Кэролайн опомнилась и натянула безразличие на свое лицо. С пренебрежением Форбс отнесла этот пакет к дальней стене, возвращаясь к празднику, намерено глубоко поцеловав Тайлера.
Они просидели до первого часа ночи, а потом Кэролайн начала подгонять зевак (людей) к выходу. Завтра рабочие будни! Деймон хмыкнул, взявшись проводить детишек.
- Тайлер? – позвала Кэролайн, закрыв дверь за вампиром. Найдя своего парня около очередного камня преткновения, избавленного от невзрачной упаковки.
- Серьезно? – смотря на разорванную бумагу, проговорила Форбс. – Опять все сначала?
- Отправим ее назад, - Локвуд впился в глазами в написанную маслом картину.
Городской ночной пейзаж, в котором Кэролайн узнала французский квартал Нового Орлеана. Практически пустые улицы, невысокие дома, сияющие в собственном свете. По проулку вниз, перекресток, на котором возвышался трехэтажный дом с Royal Café на первом этаже и с балконами, украшенными резными «ограждениями» и зелеными растениями в подвешенных горшках. Это здание светилось, словно приглашая провести дивный, сказочный вечер, но Кэролайн смотрела на одинокие фонари, которые словно мерцали в этом ночном великолепии Парижа Нового света. Истинная простая красота.
- Кэролайн? – Уже не раз позвал ее Локвуд, вглядываясь в ее отсутствующие глаза. – Ты можешь рассказать мне, - тихим голосом проговорил гибрид, кладя ладони на ее плечи. Форбс перевела на него взгляд, не понимая, о чем он.
- Ты можешь рассказать мне, что произошло между тобой и Клаусом. Я все пойму, - он с такой уверенностью говорил о чем-то несуществующем. Спокойно, ожидая ее признания. Кэролайн вспыхнула от отвращения:
- Прекрати говорить так, словно веришь в собственные фантазии! – Вырвалась из его рук девушка. – Я не изменяла тебе, Тайлер. Я никогда и не думала об этом! Я ждала и верила, когда ты приедешь, пытаясь умолить этого монстра простить тебя! Я сама не поверила, когда он проявил прощение, но я не делала ничего предосудительного! Как ты можешь?
- Как я могу верить в это? Он примчался из Нового Орлеана, чтобы вылечить тебя, он угрожал мне, что если что-то еще с тобой случиться, то увезет тебя! Он поцеловал тебя на моих глазах! А теперь – этот подарок.
- Да что с тобой не так, Тайлер? Почему ты не веришь мне? – Сверкала глазами Кэролайн, крича на своего парня. – Ты устроил мой День рождения, клянешься, что любишь меня, а сам подозреваешь в измене. Я много раз говорила тебе, что неважно, что он говорит, делает, я... - на мгновение запнувшись, Форбс устало договорила, - я никогда не предам тебя.
- Тогда отправим эту картину обратно, пусть подавится, - он сделал шаг к картине, как вампирша метнулась на защиту невинного полотна. Это уже было выше ее сил.
- Прекрати! Это мой подарок, мой День Рождения. Прекрати ревновать!
- Понятно, - глухо отозвался гибрид и быстро ушел, хлопая входной дверью. Кэролайн оглянулась на безобидную картину, зовущую ее увидеть этот мир воочию.
- Прекрати уже, Клаус, - прошептала девушка, присаживаясь на корточки около подарка. Бережно убрав остатки упаковочной бумаги, вампирша подняла картину, как раздался тихий стук.
К задней стороне холста, вставленный в угол рамки, покоился конверт с теми же угловатыми, напоминая руны, буквами. Подавив эмоциональное «Серьезно?», Форбс подняла его письмо.
«Возможно, однажды...» - короткое обещание на белой карточке и его имя, а немного ниже добавлено, словно в последний момент.
«P.S. Время не лечит, Кэролайн. Оно рубцует наши раны, оставляя шрамы, но мир полон ощущений, цвета и звуков, отвлекающих нас».
Жестоко. Форбс сжала письмо в руке, кинувшись к своему телефону, чтобы высказать все, что накопилось у нее из-за этого подарка.
- Хочешь честности, Клаус? – Со смешком разблокировала экран сотового девушка, тут же заметив извещение - Одно голосовое сообщение.
«С днем рождения, Кэролайн», - короткое поздравление голосом, полным искренности. Обезоруживающий голос.
Девушка опустилась на пол, пролистывая входящие, пока не наткнулась на то, что ей хотелось услышать.
Приставив телефон к уху, Кэролайн слушала старое сообщение, это обещание, что ей будет когда-нибудь легче дышать, что мир откроется перед ней в своем великолепии, а она не будет сидеть в последние минуты своего дня рождения в одиночестве.
Кольцо с кусочком солнца оказалось в сжатой ладони, прекращая греть, когда блеклые фонари поблескивали на изображении далеких улиц.
«Кэролайн. Я остаюсь в одном из моих самых любимых мест в мире, окруженный едой, музыкой, искусством, культурой, но все о чем я могу думать – это то, как сильно я хочу показать тебе все это. Возможно, однажды ты позволишь мне».