The One

Глава тридцатая. Никлаус: Мир изменился

Май 2012

«I still live and I will go on living...
My survival will haunt you for eternity.
You will never destroy me!»
Niklaus Mikaelson

«Я жив, и Я буду жить дальше...
...Моя жизнь будет преследовать тебя сквозь вечность.
Тебе никогда не уничтожить меня!»
Никлаус Майклсон

- Я думаю, Никлаус, ты неслучайно выбрал Новый Орлеан в качестве своей резиденции. И не возможность стать Королем, и не свержение Марселя с трона, и не искусство Парижа Нового Света привлекло тебя сюда. После сотни лет одиночества и скитаний, Никлаус, единственное место, где мы были вместе, где мы строили город вместе, - Элайджа развел руки в стороны, – здесь, в Новом Орлеане. Я, ты, Ребекка и Кол. И ты скучаешь по этому.
Клаус притворно улыбнулся, а потом засмеялся.
- Зачем мне семья, когда я получил власть и преданность, Элайджа? – Ник развел руки в сторону. - Я стал Королем! Верность, которая никогда не была отличительной чертой нашей семьи, теперь в моих руках. Мы никогда не будем доверять друг другу, поэтому мы никогда не станем едины.
Элайджа выпрямился, прикрывая глаза. Он устал стучаться в закрытую дверь. Ему никогда не докричаться до каменного сердца младшего брата и не воскресить мальчишку, с которым он так давно сражался на мечах, которого учил ездить на лошади и стрелять из лука.
Никому из его семьи не удавалось дотянуться до сердца мальчишки, которого прокляли родители. Элайджа в тайне надеялся найти Ребекку, зная, как близки были они, но сестра пресекла еще в прошлом году все контакты с ним, словно мстя за потерю лекарства и доказывая, что может жить самостоятельно: без братьев за спиной. Ребекка могла бы затронуть сердце гибрида. Но ее не было. Как не было и той девушки, что звонила чуть меньше месяца назад.
Этот звонок что-то повторно сломал в младшем брате, - рассудил Элайджа, увидев на следующее утро мрачные картины, расставленные по всей мастерской. Последние месяцы Клаус отталкивал его, не собираясь проявлять участие и воплощать его скрытые мечты о семье. Гибрид утомил свою жизнь в блаженном царствовании, творя, что ему хочется, но для видимости. Он никому не доверял, заманивая себя в клетку одиночества, - думал о Клаусе Элайджа, и единственной надеждой в глазах первородного была или сестра, или другая светловолосая вампирша.
Когда старший брат гибрида услышал и увидел, как Никлаус внушал ей совершенно нерадостную историю, восстанавливая между ними войну, он был рад, что Клаус подумал головой и позаботился о своей безопасности. Но как только машина влилась в поток других автомобилей, гибрид повернулся спиной к дороге. Элайджа увидел, как он раскрыл ладонь, в кулаке которой лежало бесполезное дневное кольцо, и с тенью пустоты рассматривал украшение, прощаясь. Это длилось всего лишь секунду, но вампиру хватило этого – он увидел достаточно.
Никлаус никогда не чувствовал себя в безопасности в кругу своей семьи и разрушал ее раз за разом, чтобы придушить свой страх, но, каким-то образом, одна женщина стала его слабостью, которую он побоялся уничтожить.
- Я отправляюсь в Мистик-Фоллс, - сообщил вампир, следя за реакцией брата. – Последний раз ее видели там.
Клаус коротко улыбнулся.
- Ты знаешь, где выход.
Гибрид обошел гостя и скрылся в коридоре. Поднимаясь на второй этаж, он слышал, как мягко закрылась за Элайджей входная дверь.
- Ты посылаешь его в самое пекло, - раздался голос ведьмы, стоявшей у стены. В черном брючном костюме, босиком и со спутанными волосами она напоминала демона, вышедшего из преисподней.
- Ты ужасно выглядишь, дорогая, - отозвался Клаус, складывая руки за спиной и продолжая свой путь по коридору. Алисия шла за ним, догадываясь, куда он ведет ее.
Комната Раганович напоминала алтарь – без кровати и шкафов, тумбочек, стульев – огромный постамент со свечами и круглый стол, а также небольшой матрас в углу. Скудный интерьер создал пугающую атмосферу, заряжая воздух в комнате магией.
Клаус подошел к столу, рассматривая заставленную свечами и засыпанную амулетами карту северной Америки. Его взгляд остановился на потемневшей точке посреди штата Вирджиния. Алисия обошла стол и протянула руки перед собой, ладонями вниз, сосредотачиваясь.
Огонь на свечках вспыхнул, а Клаус прокусил себе кончик пальца. Капля крови не успела коснуться поверхности, как разделилась. Одна направилась к своей предшественнице, впитываясь в точку на карте, другая обосновалась около Нового Орлеана, прежде чем медленно начать продвигаться в направлении второй исчезающей капли.
- Мы можем все потерять, Клаус, – произнесла ведьма, откидывая, наконец, волосы со своего лица, у корней которых вырисовались рунические знаки, спускающиеся по вискам, мимо скулы к мочкам ушей.
Гибрид посмотрел на нее исподлобья, зная, о чем она говорит.
- Время уходит, а он выстроил план, чтобы заманить тебя. Марсель появился в Мистик-Фоллс, чтобы отплатить тебе.
- Я уже слышал твои доводы и рассуждения, Алисия. Не стоит тратить время на повторение, - Клаус заинтересовался не загоревшейся свечкой. – Не надо слов, дорогая, устроим семейное воссоединение.
Гибрид легкой походкой направился к двери. Раганович махнула рукой над негоревшей свечой, огонь вспыхнул странным голубым пламенем, а потом резко пропал.
- Клаус, - позвала ведьма, – я верна клятве своих предков и твоей семье, я не могу допустить смерти еще кого-нибудь из первородных.
Майклсон остановился, оглянувшись через плечо.
- Возможно, на второй чаше весов будешь не ты, а она. И ты знаешь, кого я выберу.
Алисия смотрела на него прямо и открыто. Гибрид усмехнулся, обороняя будничным тоном:
- Я знаю, что ты никогда не сможешь меня предать, Алисия.